ведется. — Сухомлинов зевнул. — Хотя для переброски пары тройки самолетов требуются сутки.

— Отметь для себя направление.

— Уже отметил. Я попрошу группу Пономарева взять «е эски» на контроль.

— Он вернулся из Владика?[57]

— Позавчера...

— Это хорошо. Как у него прошло?

— Япошки пока не чухнулись.

— Оборудование обкатали?

— Ага. Говорит, что разрешающая способность на порядок увеличилась. Секут цели до семидесяти сантиметров диаметром. Штатовский — «бушмейстер» отдыхает.

— По реальным объектам проверяли?

— Только тем и занимались. У «эф эс иксово»[58]бортовые компьютеры с ума сходили. — Сухомлинов улыбнулся. — Излучение радара показывают, а местоположение источника — нет.

— Весело.

— Это еще что! Там у них один случай произошел...

Димон отложил тpy6y, встал с кресла и потянулся. Деятельная натура требовала какого нибудь поступка, а не тупого сидения перед окошком.

— Пойду прогуляюсь.

— Куда это ты? — подозрительно спросил Иван.

— Они меня не знают. Подумают, что я здесь живу, в соседней парадной. Поинтересуюсь, какого хрена они торчат под моими окнами.

— И что?

— Вот и посмотрим... Уже почти одиннадцать, а они с места не двигаются. И мужик в «мерсе» сидеть продолжает. Не пойму — если твой разговор о стрелке в десять слышали, то чего ж они до сих пор ждут?

— Боятся пропустить? — предположил Вознесенский. — Или ждут моего возвращения?

— Телефон, значит, они не контролируют, — задумчиво произнес Чернов. — Это плюс... Кто знает, что ты завтра в Москву смываешься?

Иван пожевал губами.

— Никто...

— Точно?

— Только мои партнеры в Москве. Тут я никого не предупреждал.

— Уверен? Не мог случайно в разговоре упомянуть?

— Точно никому. А почему тебя это интересует?

— Да я вот думаю — чего эти ребятки именно сегодня сюда присели и так плотно караулят? Как будто знают, что с завтрашнего дня тебя не достать.

— Это уже паранойа... Ни один из моих знакомых с консульством не связан.

— Американских проституток среди барыг хватает, — нахмурился Димон. — Вполне могли высвистать какого нибудь знакомца, на которого ты и не подумаешь никогда...

— Так что же делать?

— Снять штаны и бегать! — Журналист выложил из карманов разные мелочи, могущие помешать в драке. — Главное — не паниковать. Паника в нашем деле архиопасна. Присылать бойцов к тебе до бесконечности они не могут. Тех двоих ты сам проучил, теперь позволь дяде Гоблину поразвлечься.

Димон хлопнул кулаком по раскрытой ладони.

— А если вдвоем? — предложил Иван.

— Никаких если. Дуплить их надобно неожиданно. А ежели они тебя увидят — так сразу всё поймут и приготовятся.

— Их четверо... — опасливо сказал Вознесенский.

— Вот и славно. Значит, уверены в своей победе...

Иван посмотрел на могучую фигуру приятеля и мысленно пожалел всех его возможных противников.

И не только потому, что в Чернове было росту два метра.

Серую рубашку распирали могучие мышцы, золотая цепь в палец толщиной плотно облегала бугристую шею, костяшки кулаков выдавали опытного бойца, бритая почти наголо голова была покрыта ровным загаром и грозно наклонена немного вперед, ярко синие глаза горели недобрым огнем. Облик Димона у любого отбил бы охоту вступать с ним в дискуссию.

За сто метров было видно, что это личность, склонная к насильственным действиям по отношению к оппоненту.

— Всё, я пошел...

— А мне что делать?

— Сядь сюда и смотри в оба. — Вознесенский покорно устроился у окна.

— Димыч! Мужик пропал!

— Как пропал? — Чернов кинулся к окну.

— "Мерседес" пустой.

— Только же был! — Журналист прищурился, осматривая двор. — Блин, куда он подевался?

— Может, подождешь с выходом?

— Нет уж! Теперь тем более пойду. — Димон выскочил на лестницу, захлопнул за собой дверь и через две ступеньки запрыгал вниз.

Когда он открывал дверь парадного, с улицы раздался грохот разлетевшегося стекла и вопль.

Рокотов прижался спиной к стене дома и сквозь редкие ветки оглядел «девятку».

«Со спины и по бортам обстановку не контролируют. Сосредоточены на одном единственном направлении. Дилетанты... Им не наблюдение вести, а уголь разгружать с таким умственным развитием. Придется привлечь их внимание...»

Влад поднял с земли округлый булыжник и продрался сквозь кусты,

На движение позади машины сидящие никак не отреагировали, продолжали молча и нервно курить. Чувствовалось, что молодые парни взведены до предела.

Биолог обошел автомобиль и встал напротив капота, покачиваясь из стороны в сторону и держа камень в опущенной руке.

Водитель высунул голову из бокового окна.

— Чо надо, мужик?

Незнакомец не был похож на Вознесенского. Так, какой то молодой пацан в недорогой одежонке.

— А чо вы в ма аем два аре встали, ка азлы? — с пьяной интонацией протянул Влад.

— Чево чево?! — У водителя побагровело лицо. — Ты кого козлами назвал, ты, вонючка?

— Па адумаешь, какая цаца! — Рокотова качнуло сильнее. — Чо, с человеком не поговорить, да а? А ну, ва алите отседова!

— Чево о?! — сидевший на переднем сиденье распахнул дверцу. — Да я тебя!

— Па адумаешь! Видали и не таких ка азлов!

— Да я! Щас тебе! Да ты! — парень выскочил из «девятки» и взмахнул короткой черной дубинкой.

— А ну, брось палку! — Влад с пьяной ухмылкой погрозил камнем. — Бац — и нет стеклушка!

Словечко «стеклушко» переполнило чашу терпения и у остальных пассажиров.

Наружу выскочили остальные трое.

— Только попробуй! — заорал водитель.

— А чо пробовать? — Рокотов взмахнул рукой, и булыжник с треском проломил лобовое стекло серой «девятки». — Кидать надо! Па анятно, ка азлы?

Секунду парни ошеломленно смотрели на осколки.

Наконец водитель с ревом бросился вперед, за ним сорвались с места и остальные.

Цель приезда была забыта. Местный пьянчуга спутал все карты русским сотрудникам американского консульства. Потеря собственного имущества оказалась важнее нападения на несговорчивого