запасов продовольствия, ни воли политического руководства в лице Гитлера.

С 1 октября 1941 года рабочие и инженерно-технические работники стали получать по карточкам 400 граммов хлеба в сутки, а иждивенцы – по 200 граммов. Если бы карточная система была введена не с начала сентября, а раньше, хотя бы в июле, и если бы тогда же началась массовая эвакуация, это могло бы спасти десятки и сотни тысяч жизней. 20 ноября норма достигла абсолютного минимума – 250 граммов – для рабочих и ИТР, 125 – для иждивенцев. Эти голодные нормы сохранялись до 25 декабря, когда благодаря «Дороге жизни» их удалось повысить на 100 граммов для рабочих и на 75 – для иждивенцев. Тем не менее в январе 42-го смертность достигла максимума. Умерло почти 100 тыс. человек. 24 января произошло новое существенное повышение норм. Рабочие стали получать 400 граммов хлеба, служащие – 300, иждивенцы и дети – 250. В городе были случаи трупоедства и людоедства. Только с декабря 1941 года по июнь 1942 года было расстреляно более 2100 каннибалов и трупоедов.

18 января 1943 года войска Ленинградского и Волховского фронтов прорвали блокаду. За 18 дней строители проложили линию Шлиссельбург – Поляна. 7 февраля в Ленинград пришел первый эшелон с Большой земли. Всего до конца 1943 года в город прибыло 3104 поезда.

Полностью осада с Ленинграда была снята в ходе Ленинградско-Новгородской операции Ленинградского и Волховского фронтов 14–27 января 1944 года.

Число жертв голода, бомбардировок и обстрелов среди мирного населения Ленинграда за время блокады оценивается от 650 тыс. до 1 млн человек. Цифра в 650 тыс. жертв блокады – это приблизительное число захоронений 1941–1944 годов на двух главных мемориальных кладбищах – Пискаревском и Серафимовском. В это число не входят беженцы из оккупированных районов, которых было немало. Когда в январе 1944 года блокада была окончательно снята, в Ленинграде оставалось всего 560 тыс. жителей.

Главный миф, связанный с окружением основных сил Юго-Западного фронта в районе Киева, заключается в утверждении маршала Жукова, что его можно было бы предотвратить, если бы Сталин послушал его, Жукова, совет, данный еще 29 июля, и приказал бы сдать Киев и отвести войска Юго- Западного фронта за Днепр. Будто бы именно за этот совет Жуков был снят с поста начальника Генштаба.

В действительности события разворачивались следующим образом. В середине июля войска 1-й танковой группы генерала Эвальда фон Клейста и 6-й немецкой армии генерал-фельдмаршала Вальтера фон Рейхенау были остановлены на рубежах Киевского УРа у реки Ирпень частями 37-й армии генерала Андрея Власова и контрударами 5-й армии генерала Михаила Потапова и 6-й армии генерала Ивана Музыченко.

Однако вскоре в связи с прорывом 17-й немецкой армии генерала Карла фон Штюльпнагеля к Первомайску 6-я армия и 12-я армия Григория Понеделина были окружены в районе Умани. К 13 августа немецкие войска, не превышавшие 100 тыс. человек, взяли 103 тыс. пленных, вырваться смогли только 11 тыс. человек.

Доклад Жукова в Ставку о положении на юго-западном направлении действительно существовал, но он был сделан не 29 июля, а 19 августа. Там утверждалось: «Я считаю, что противник очень хорошо знает всю систему нашей обороны, всю оперативно-стратегическую группировку наших сил и знает ближайшие наши возможности… Для противодействия противнику и недопущения разгрома Центрального фронта и выхода противника на тылы Юго-Западного фронта считаю своим долгом доложить свои соображения о необходимости как можно скорее собрать крепкую группировку в районе Глухов, Чернигов, Конотоп. Эшелон прикрытия сосредоточения сейчас же выбросить на реку Десна…» После Уманьского «котла» предсказать такой ход немцев было уже несложно, а прямого предложения оставить Киев в докладе не было.

Но еще 4 августа Гитлер собрал в белорусском городе Борисове совещание командования группы армий «Центр», на котором приказал повернуть 2-ю армию и 2-ю танковую группу на юг, временно отказавшись от наступления на Москву.

К середине августа группа армий «Юг» вышла к Днепру на участке от Херсона до Киева. 19 августа 2-я армия из группы «Центр» взяла Гомель. Это еще больше укрепило Гитлера в намерении перед наступлением на Москву разгромить Юго-Западный фронт.

16 августа главнокомандующий юго-западного стратегического направления маршал Семен Буденный предложил отвести войска Юго-Западного фронта за Днепр, чтобы высвободить силы для отражения угрозы с севера. 19 августа отход был санкционирован директивой Ставки. На правом берегу приказано было удерживать только Киевский укрепленный район. 20 августа немецкая 1-я танковая армия вышла к Днепру у Запорожья и захватила понтонную переправу у Днепропетровска. В тот же день 17-я немецкая армия форсировала Днепр у Кременчуга и создала плацдарм, куда были переброшены также части 1-й танковой группы.

В изданной 21 августа директиве, подписанной Гитлером, говорилось: «Важнейшей задачей до наступления зимы является не захват Москвы, а захват Крыма, промышленных и угольных районов на реке Северский Донец и блокирование путей подвоза русскими нефти с Кавказа. На севере такой задачей является окружение Ленинграда и соединение с финскими войсками».

24 августа 2-я танковая группа начала наступление на Конотоп. 3-я танковая дивизия генерала Вальтера Моделя сумела невредимым захватить 700-метровый мост через Десну восточнее Новгорода- Северского. Навстречу группе Гудериана из района Кременчуга наступала 1-я танковая группа. Против 2-й танковой группы действовал Брянский фронт Андрея Еременко. Однако, оставив против него заслон из трех дивизий, группа Гудериана к концу августа смогла удержать два плацдарма на Десне – у Коропа и Новгорода-Северского. 7 сентября танки Гудериана вошли в Конотоп. В тот же день Буденный запросил разрешение отвести 5-ю армию Михаила Потапова, но получил отказ. 10 сентября 2-я танковая группа прорвалась к Ромнам. Немецкие войска наступали также с Кременчугского плацдарма. Стало ясно, что Юго- Западному фронту грозит окружение. Буденный и Кирпонос предложили сдать Киев и за счет войск Киевского укрепрайона попытаться отразить наступление Гудериана. Однако Сталин и Шапошников отход не разрешили. В Ставке еще надеялись, что войска Брянского фронта если и не разобьют Гудериана, то по крайней мере заставят его перебросить часть сил из группировки, пытавшейся окружить войска Юго- Западного фронта. Кроме того, Сталин и Шапошников полагали, что с кременчугского плацдарма наступают только пехотные дивизии 17-й армии, тогда как танковая группа Клейста действует против Южного фронта. В этом случае имелось еще достаточно времени для того чтобы предотвратить окружение основных сил Юго-Западного фронта. Но пытавшийся настаивать на немедленной сдаче Киева Буденный 13 сентября был заменен на посту главкома Юго-Западного направления маршалом Тимошенко. Между тем в этот день 3-я танковая дивизия Моделя из группы Гудериана подошла к Лохвице, а 16-я танковая дивизия Хубе из группы Клейста – к Лубнам. Между ними еще оставался 40-километровый коридор, через который войска Юго- Западного фронта могли отойти на восток. 14 сентября 1941 года в 3 часа 25 минут начальник штаба фронта генерал Василий Тупиков по собственной инициативе обратился к начальнику Генштаба и начальнику штаба главкома Юго-Западного направления с телеграммой, где просил дать разрешение на немедленный отход, предупреждая, что «начало понятной вам катастрофы – дело пары дней». В ответ Шапошников прислал разносную телеграмму, требуя прекратить отход.

16 сентября Тимошенко устно через начальника оперативного управления штаба Юго-Западного фронта Ивана Баграмяна передал Кирпоносу приказ об отводе войск фронта на рубеж р. Псел. Семен Константинович подстраховался на тот случай, если Сталин вновь запретит оставлять Киев, и тогда можно будет списать все на командование Юго-Западного фронта, якобы самовольно разрешившее отход. Но Кирпонос, помня указание Сталина не сдавать Киев, в 5 часов утра 17 сентября обратился в Москву за подтверждением разрешения на отход, так как связи со штабом Тимошенко в Харькове уже не имел. Только в ночь на 18 сентября Шапошников разрешил войскам 37-й армии оставить Киев, но ничего не сказал об отводе войск фронта. Однако еще вечером 17 сентября, за несколько минут до окончательной потери связи со штабами армий, Кирпонос успел передать приказ 5, 21, 26 и 37-й армиям на прорыв в восточном направлении. Находившимся вне «котла» частям 38-й и 40-й армий следовало поддержать выход войск фронта из окружения ударом на Ромны и Лубны. Но было уже поздно. Вечером 14 сентября у Лохвицы встретились передовые отряды 3-й танковой дивизии 2-й танковой группы и 9-й танковой дивизии 1-й танковой группы. В тот же день 16-я танковая дивизия захватила Лубны, создав мощный заслон на внутреннем фронте окружения. Кирпонос просил разрешения перенести свой КП из Прилук в Киев, чтобы попробовать организовать там круговую оборону, опираясь на значительные запасы вооружения и