чтобы он был тем, кто поможет ей пройти через эти последние два месяца.
Слезы наполнили ее глаза, когда она быстро выскользнула через толпу в направлении выхода. Она прошла несколько кварталов до машины под легким дождем, даже не потрудившись открыть зонт. Уже в машине она включила двигатель, дрожа, пока ждала, когда тепло заполнит салон.
Она высморкалась, коснулась тушью глаз, смотрясь в зеркало заднего вида. Она подумала, что ей нужно поехать в ресторан. Она проведет день с Рэнди, с человеком, который любит ее не настолько, чтобы оберегать ее от собственной боли.
43
Старла Гарвей. Это было имя вашингтонского адвоката, который отбирал пострадавших для слушанья на Капитолийском холме по законопроекту помощи взрослым, пострадавшим от физического насилия в детском возрасте. Ее задачей было отобрать нескольких женщин и пару мужчин, чьи истории были убедительны, и подготовить их для дачи показаний перед комиссией сената, возглавляемой сенатором Зэдом Паттерсоном.
Старла. Имя не располагало к откровенностям, и Ванесса поборола чувство опасения, когда звонила этой женщине по телефону из своего кабинета. Ее соединили с адвокатом на удивленье легко, но на другом конце линии Старла Гарвей была в напряжении и явно торопилась. Ванесса быстро приступила к цели своего звонка: она хочет дать показания о том, как повлияло надругательство над ней в детстве на ее жизнь в подростковом возрасте. Она также может говорить с точки зрения профессионала, предложила она, предлагая эпизоды из историй болезней детей, с которыми она работала в программе помощи подросткам. Мисс Гарвей прервала ее.
– Слишком поздно, – сказала она с небольшим южным акцентом. – Я уже отобрала свидетелей.
– Но у вас только одна свидетельница, которая сфокусирует внимание окружающих на том, как ее травма повлияла на нее в подростковом возрасте.
– Правильно, но для комитета это – не главное.
– Но может стать главным, если в сенате услышат что-нибудь, что поразит их слух. Пожалуйста. Позвольте мне встретиться с вами.
На конце телефонной линии Старлы раздался вздох и шелест бумаг.
– Ничего не обещаю, – сказала она. – Я встречусь с вами, но вы должны быть готовы к тому, что в конце концов в вас не будет необходимости. Вы можете приехать в этот вторник в десять часов? Слушанье будет в среду, поэтому времени у нас не так уж много.
– Я буду там, – сказала Ванесса и повесила трубку, изумляясь тому, что она просила кого-то позволить ей сделать то, чего она меньше всего хотела бы делать.
Она встретилась с Брайаном в тот вечер за обедом в ресторане в нижней части города. Когда она приехала, он уже сидел за угловым столиком, перекладывая из руки в руку бокал. Он провел день, играя в теннис, и его волосы были мокрыми от душа, а щеки – раскрасневшиеся от игры.
Она рассказала о своем звонке Старле Гарвей, и он слушал очень внимательно.
– Господи, это так скоро, – сказал он, облекая в слова то, о чем она думала весь день.
– Я знаю. Ты можешь отпроситься?
– Более или менее. – Он улыбнулся и погладил ее колено под столом.
Она заказала лосося, но когда его подали, то не смогла есть. Каждый раз, когда она думала о том, как облечет в слова свою историю для ушей незнакомых людей, ее желудок сжимался. Более того. Она приходила – медленно – еще к одному решению. Она посмотрела через столик на своего мужа.
– Я не могу выступить против Зэда Паттерсона прямо, – сказала она, – но я могу бросить вызов своей сестре.
Глаза Брайана расширились, и он отложил свою вилку.
– Да, можешь, – сказал он, кивая головой. – Сделай это, Ванесса. Пожалуйста, сделай это. Она откинула волосы со щеки.
– Мне кажется, настало время, – сказала она. – Я думаю, мне нужно поговорить с ней, если я хочу оставить все это в прошлом. Или теперь, или никогда.
– Да. И мы ведь будем недалеко от того места, где она живет, правильно? Это ведь где-то за Вашингтоном. Я поеду с тобой, если ты…
– Нет. – Она быстро покачала головой. – Я вовсе не хочу видеть ее лицом к лицу. Я позвоню ей. Может быть, даже сегодня вечером. – Она взглянула на свои наручные часы. – Я ей выскажу все, потом скажу «до свидания», «скатертью дорога!» и все. – Она хлопнула рукой об руку жестом, подводящим конец всему. – Господи, Брайан, я не знаю, смогу ли. Не знаю, смогу ли сделать хоть что-нибудь.
– Подумай о детях, с которыми ты работаешь, – сказал он. Поборов свою изначальную панику относительно ее дачи показаний, Брайан был непоколебим в своей поддержке. – Думай о детях, которым нужна подростковая программа, а ее у них не будет. По крайней мере, ты будешь знать, что сделала все, что могла, чтобы им помочь.
Она кивнула, хотя понимала, что самого-то Брайана менее всего занимали дети. Он думал о ней, о них обоих. Он думает, что хотя она изо всех сил старалась изжить этот камень преткновения из своего прошлого, он всегда оставался там, на своем месте, мешая во всем, за что бы она ни принималась. Даже в часы прогулок и в часы отдыха. Она знала, что он не терял надежды, что следующие несколько недель смогут как-то стереть прошлое и одновременно прояснить ее будущее вместе с ним. Она и сама надеялась на это чудо.
Джон услышал телефонный звонок из гаража. Он только что приехал домой после того, как потрудился в спортивном зале, и его руки сводило от усталости – они болели, когда он катил коляску в дом. Он взял переносной телефон со стойки в кухне.
– Алло?
– Могу я поговорить с Клэр Харти-Матиас? – Голос был отрывистый и грубый, и он решил, что женщина, которой он принадлежит, агент по продаже.
– Мне жаль, но ее сейчас нет, – сказал он. – А кто звонит?
Последовало долгое молчание, на другом конце трубки как будто колебались, и Джон нахмурился. Это не был агент фирмы по распространению заказов. – Алло, – напомнил он о себе.
– Мое имя – Ванесса Грэй, – сказала женщина.
– Ванесса? – спросил Джон. – Сестра Клэр?
И снова молчание наполнило линию, как будто этот вопрос требовал некоторого обдумывания.
– Да, – наконец ответила она.
– Ну, здравствуй, Ванесса. Я – Джон Матиас, муж твоей сестры.
– Вы не могли бы сказать, когда Клэр будет дома?
Он был взят врасплох ее резкостью и раздумывал, что ответить.
– Мы расстались, – сказал он. – Последний раз, когда она писала вам, мы были еще вместе, но с тех пор произошли некоторые перемены. Не могу ли я взять у вас номер телефона и передать его ей, чтобы она вам позвонила?
– Нет, – она почти рявкнула свой ответ. Господи, как она резка. – Не могли бы вы дать номер ее телефона?
– У нее нет телефона там, где она остановилась. – Он мог бы дать ей телефон Рэнди, но ему пришлось бы его искать. Может, его даже и не было в списке абонентов. Он и в самом деле ни разу не пытался звонить ей туда. – Вы можете позвонить ей на следующей неделе в фонд. На работу. – Было несколько странно, что Клэр снова возвращается в свой кабинет. Он сказал ей, что он будет рад ее возвращению, но теперь у него было смешанное чувство относительно того, что она будет так близко к нему, а потом каждый вечер уходить к Рэнди. – Вам дать номер?
Снова колебания.
– Давайте.
Он дал ей номер рабочего телефона вместе с адресом маленькой квартирки, в которой жила Клэр в Честервуде.
– Спасибо, – сказала Ванесса. – До…
– Ванесса?
