Во время второй кампании диверсанты неожиданно атаковали рекрут-базу у Новой Москвы. Сотня новобранцев с карабинами мало что смогли сделать против гауссовых пушек и тяжелой брони. Захватчики быстро подавили сопротивление, вырезали всю базу под корень, а уходя, еще и подорвали. После того случая федеральная администрация старается укреплять арсеналы и рекрутские лагеря почище иных клановых офисов. И даже в тихом Оазисе, где, ко всему прочему, на службе у мэрии немало наемных бойцов.

На КПП меня долго мурыжили. Два откормленных бритых бугая со штурмовыми карабинами наперевес долго изучали накладную, что выдал мне Ватсон. Даже сверяли его почерк с какой-то бумажкой. Не думаю, что я выглядел таким уж опасным убийцей, способным в одиночку передушить целую базу, – просто мордовороты маялись от безделья.

Наконец все проверили, тот, что постарше, отцепил с пояса рацию, гавкнул пару слов, почтительно выслушал ответ. Кивнул мне:

– Жди. Сейчас сержант придет.

И зачем я только согласился? Теперь невесть сколько загорать здесь. Хрен знает, когда припрется этот… как его? Буковски.

Я привалился к стойке шлагбаума, прикрыл глаза. Надеюсь, отсюда ничего тащить не понадобится? Мне еще в мэрию хорошо бы до закрытия успеть. За лицензией. После вчерашнего дебюта на Арене я много не заработаю. Местная шваль не то что с гранатами, с тяжелым лучеметом воевать пойдет, лишь бы выскочку Андреналина умыть. Или найдут техника посговорчивей, и у меня в бою нога отключится или рука. Хорошо, если не голова.

– Ты, что ли, от капрала? Ну, здоров будь, солдат. Я Буковски.

Именно таким я его себе и представлял. Невысокий, крепко скроенный – армейский хаки на плечах чуть по швам не трещит, посеребренный ежик на голове, волосы жесткие, как проволока. Настоящая солдатская косточка. Такие сами не демобилизуются, только по комиссии.

На левой щеке, закрывая часть челюсти и висок, у него бугрился шмат заживляющего пластыря.

Не повезло тебе, сержант, – в последнем твоем бою стич не промахнулся. Кожу и мышцы лица прожгло до костей. Ну, ничего, зарастет. А вот с глазами хуже, я бы сказал: совсем нехорошо с глазами.

Женить бы его на Дашке. Будет у них один глаз на двоих. Не уверен, правда, что она захочет менять фамилию.

По дороге обратно к куполу я то и дело проверял КПК. Где-то рядом сновали торговцы, старатели, один раз навстречу попалась неуклюжая туша грузового робота, который, тяжело переваливаясь, полз по самому краю тракта, перемалывая асфальт в грубую черную крошку.

Что за столпотворение? Когда я шел к базе, такого еще не было. Может, какие торговые льготы после заката?

Опасное соседство. Полицейский патруль ушел с дороги, а зря.

Такое пастбище – идеальная кормежка для корсаров. Да и рекрут-базы для них лакомый кусочек. Там ведь не только строят в три шеренги перепуганных салаг-призывников. Пока администрация тянет резину с федеральным ополчением, кому-то надо отстреливать разведгруппы вторжения и излишне ретивых диверсантов. При финансовой поддержке мэрий военкомы на местах всегда готовы подкинуть работенку одиноким наемникам и небольшим кланам: перехватить рейдеров, выжечь лесные схроны диверсантов, атаковать перевалочный лагерь. За неплохую плату, разумеется. Не говоря уж о том, что с трупов можно снять много интересного, да и сам лагерь распотрошить никогда не повредит. Что в бою взято – то свято. А среди наемников редко попадаются особенно брезгливые и щепетильные. Потому и возвращаются с богатой добычей.

К рекрут-базе их подбросит шагающий робот в боевой модификации. А дальше, до города, – пешочком, с медью в кармане, с грузом на руках, а зачастую еще и с наспех залеченными ранами, контузией, да с отходняком и постэффектами от боевых стимуляторов. Прямо в ласковые корсарские объятия. Раньше, бывало, прямо у выхода с рекрут-базы поджидали с оптикой, шагнул за ворота – и пуля в лоб. Потом военная полиция провела полномасштабную облаву. Отогнали корсаров от ворот, но и только. Теперь они вдоль дороги свое счастье пасут. Ждут бойцов побогаче, не брезгуя в промежутках старателями и грузовыми караванами.

В общем, не зевай, брат Андреналин. На копов надежды мало, так что держи глаза открытыми, а КПК – включенным. Жаль, модуля оптико-электронного увеличителя нет, не помешал бы. Корсаров, правда, не разглядишь даже днем: маскировочные «хамелеоны» у них выше всяких похвал. Но при определенной сноровке, по теням, по движению воздуха, по неестественным искажениям горизонта – вполне. Умеючи – и стича заплюешь. Да и аккумуляторы у костюма не вечные, а потому «хамелеон» обычно врубают перед самым нападением. Играем в гляделки: кто кого первым увидит.

Исловские парни бегают очень быстро, когда припрет. Имплантат раннера стоит гроши, и каждый уважающий себя корсар давным-давно обзавелся такой игрушкой. Да, она сожжет недельный запас адреналина, растянет мышцы и связки, однако боль в ногах куда проще пережить, чем теплый привет в 12,7 мм от полицейского снайпера. А еще проще – спустить с цепи клона, благо до ближайшего портала отсюда полтора перехода максимум. Подкупив транспортников, сам корсар спокойно отлежится в гибернаторе, пока малоуязвимая и не слишком разумная копия не отловит парочку тяжело нагруженных целей.

До самого купола я держал себя на боевом взводе, но ни одного корсара так и не появилось. Зря, выходит, напрягался. Может, нашли местечко повкуснее, а может, МП на пару с рейнджерами их шуганули на время. Не зря же с утра копы рядом с дорогой так и роились.