Его глазам предстала весьма живописная группа. Непосредственно рядом с ним стояла невысокая цыганка, почти девочка, с большими черными глазами на худеньком личике и спутанными темными волосами. Она протягивала к Питеру руку и умоляюще смотрела на него, приговаривая что-то на своем ломаном испанском.

Сразу за ней стояла другая, повыше и постарше. Она куталась в красный платок, и в сгущающихся сумерках Питер не мог разглядеть ее лица. Вокруг девушек прямо на дороге расселись несколько малышей с перепачканными физиономиями. Откуда взялась вся эта толпа, Питер сказать не мог. Скорее всего, вынырнули из ближайшего подъезда.

— Сеньор, не откажите бедным детям, подайте им немного на хлеб и воду, — снова сказала просительница. Похоже, только это она и умела говорить.

Питер улыбнулся и полез в карман. Он вытащил несколько долларовых купюр и сунул их цыганочке, ошеломленной такой неслыханной щедростью. Она залепетала слова благодарности, но тут вмешалась ее старшая подруга. Откинув платок в сторону, девушка вышла из тени. Свет уличных фонарей осветил ее лицо.

— О, благородный сеньор, — произнесла она нараспев. Ее испанский был безупречен. — Вы такой богатый и щедрый. Пусть удача всегда сопутствует вам. Если вы не пожалеете еще немного денег для бедной цыганки, то я расскажу вам вашу судьбу…

Питер не мог оторвать глаз от лица девушки. Она была так же черноволоса и черноглаза, как и все остальные, но даже при свете фонаря было заметно, что ее кожа намного светлее. Огромные глаза под черными бровями, правильный овал лица, водопад пушистых волос, закрывающих плечи, изящно очерченные губы. Все это Питер скорее охватил внутренним зрением, чем увидел глазами. Эта девушка отличалась от других так же, как породистый арабский скакун отличается от ломовых кляч.

— Вы не пожалеете, сеньор, — продолжала девушка мелодичным голосом, а Питер по-прежнему не мог вымолвить ни слова.

Прекрасная цыганка была похожа на сновидение, и он никак не мог прийти в себя.

Девочка, которая обратилась к нему первой, тихонько засмеялась, и это привело его в чувство. Еще не хватало, чтобы эти дети над ним стали потешаться! Он поджал губы и снова полез в карман.

— Я не верю в гадания, малышка, возьми это просто так, — заявил он сердито, протянув прекрасной цыганке еще несколько долларов.

Но девушка проворно отдернула руку. На ее тонком запястье звякнули браслеты.

— А я не принимаю милостыню, прекрасный сеньор, — произнесла она медленно. — У простой цыганки тоже есть гордость.

Питер снова невольно отметил, что она говорит очень красиво и правильно. Ее голос не имел ничего общего с гортанными выкриками, которыми обменивались играющие в пыли чумазые дети. Все в этой девушке было прелестно, и непонятно было, как она оказалась среди цыган.

— Дайте мне посмотреть на вашу ладонь, сеньор, — настаивала она.

Она протянула Питеру руку, и он поразился ее размерам. Для такой высокой девушки у нее были очень тонкие запястья и маленькая ладонь с изящными хрупкими пальчиками. Питер с видимой неохотой подал цыганке руку, хотя внутри у него все сжималось от желания ощутить ее прикосновение.

Девушка склонилась над ней и принялась водить пальцем по его ладони.

— О, да вы очень серьезный сеньор, — произнесла она через минуту, кинув на Питера пытливый взгляд. — Я вижу деньги. Очень много денег. Тяжело, наверное, все время думать только о них?

Издевка сквозила в ее словах, и Питер чуть не отдернул руку. Но ему ужасно не хотелось разрывать хрупкий контакт. Ладонь девушки была на удивление мягкой и прохладной, и Питер желал, чтобы она как можно дольше не отпускала его руку.

Обычные цыганские трюки, сказал он себе. Ей тяжело будет провести меня, несмотря на ее чудный голосок. Пусть не надеется, что это произведет на меня впечатление. По моей одежде нетрудно догадаться, что я далеко не беден. Посмотрим, что она скажет дальше.

— Вижу несчастную любовь, — продолжала цыганка, время от времени поглядывая на Питера. — Но в далеком прошлом.

Питер поморщился. О любом взрослом мужчине можно почти со стопроцентной точностью сказать, что у него в прошлом была несчастная любовь. Но так велико было очарование гадалки, что он по- прежнему молча внимал ее «откровениям».

Шарлатанство чистой воды, вертелось у него в голове. Зачем я ее слушаю?

— Но ваша жизнь еще не началась, — продолжала цыганка. — Я вижу, что вас ожидает любовь…

Она резко выпрямилась и посмотрела Питеру прямо в глаза.

— И у вас обязательно все будет хорошо. И в делах, и в любви. Если только у вас хватит ума держаться подальше от этого сеньора, с которым вы сюда приехали…

Неожиданная злоба прозвучала в мелодичном голосе девушки. Питер уже собрался спросить ее, что она имеет в виду, как их беседа совершенно бесцеремонным образом была прервана.

— Пошли вон отсюда, грязные цыганята! — раздался грозный оклик Иларио.

Как гневный дух он внезапно появился рядом с Питером. Дети, взвизгнув, разбежались в разные стороны. Девочка-цыганка робко отступила назад, но, видя, что ее спутница не двигается с места, не посмела убежать.

— Уходи, чтоб я тебя тут больше не видел, — грозно проговорил Иларио. — Постыдилась бы приставать к мужчине на улице!

Гадалка не спускала с него глаз и не шевелилась. Казалось, она не слышит Иларио. Питер смотрел то на нее, то на своего друга. Он никогда не видел Иларио таким разозленным. Было удивительно, что его приятель, так высоко ценивший женскую красоту, относится к прекрасной цыганке с такой ненавистью. Но еще более удивительно было то, что глаза цыганки горели не меньшим гневом. Если бы взгляды обладали способностью испепелять, Иларио был бы сожжен дотла.

— Пойдем отсюда, Педро, — хрипло сказал Иларио и потянул за собой друга. — Не стоит связываться с этими грязными цыганами. Им ничего не стоит обмануть тебя и вытянуть все деньги. Не надо было тебе отвечать этой девице…

Иларио говорил по-английски, но Питера не оставляло ощущение, что девушка понимает, о чем идет речь. Ее глаза презрительно сузились, и как только Иларио закончил говорить, она произнесла несколько отрывистых слов на неизвестном Питеру наречии.

Иларио дернулся, словно его ударили хлыстом. Он сжал кулаки, и Питеру на секунду показалось, что он готов броситься на беззащитную девушку.

— Пойдем отсюда, — повторил Питер просьбу Иларио и положил другу руку на плечо.

— Да, конечно.

С видимым усилием Иларио отвернулся от девушки, вызывавшей у него такую антипатию, и быстро зашагал в сторону здания. Питер последовал за ним, но не удержался и оглянулся на цыганку. Она стояла на том же месте и смотрела им вслед. Питер поежился — столько ненависти было в ее взоре, устремленном на Иларио. Он и не подозревал, что такие красивые глаза способны выражать подобные чувства.

— Черт бы побрал эту ведьму, вот уж не думал, что встречу ее здесь, — ругался Иларио, поднимаясь по расшатанным ступенькам здания импровизированного цыганского театра.

Ему удалось выяснить, что сегодня будет представление для избранных, поэтому афиши и не висят в городе. Естественно, уважаемый сеньор Иларио Мендес входил в их число, и его любезно снабдили билетами за довольно большую сумму. Но Иларио никогда не смущали расходы, когда речь шла об удовольствиях.

— А что это за представление для избранных? — полюбопытствовал Питер, когда Иларио рассказал ему о своих поисках.

Больше всего ему хотелось расспросить друга о причинах его гневного взрыва в отношении цыганки, но он видел, что Иларио весь кипит, и благоразумно решил отложить обсуждение этого вопроса до более удобного момента. Хотя его сжигало любопытство. Что произошло между Иларио Мендесом и этой красавицей в прошлом? Несомненно, ответ мог быть только один — когда-то Иларио увлекся красавицей, и роман этот имел весьма печальное завершение. Питер не сомневался, что тот не мог пропустить столь