— Может быть, кто-нибудь просто оделся чуть ярче, чем положено? — предположил Питер, ненавидя себя за то, что эта тема так глубоко затрагивает его.

— Нет, это была цыганка! С черными распущенными волосами, смуглая, в красной юбке и зеленой накидке. Ужасающее зрелище! — Девушка повела плечиком. — Надеюсь, консьерж ее выпроводил.

— А вы не спросили у него, что она хотела? — Голос Питера дрожал, но он ничего не мог с собой поделать. Внезапная надежда, зародившаяся в сердце, никак не хотела покидать его.

— Кажется, разыскивала кого-то из жильцов… — Блондинка наконец обратила внимание на то, что рассеянный Питер весь превратился в слух. — Лично я упрекнула его в том, что он вообще пустил эту особу на порог. Но он пробормотал что-то насчет того, что бедняжке пришлось проехать немало и что она оставила ему записку…

Этого Питер уже не мог вынести. Неужели? Невозможно даже предположить, что Лаура приехала и разыскала его в Нью-Йорке. К тому же вряд ли она наденет на себя цыганский наряд для этой цели. Но никакое другое объяснение в голову не приходило…

Питер вскочил, едва не уронив свой стул. Блондинка глядела на него широко раскрытыми глазами.

— Простите, я неожиданно вспомнил… — пробормотал Питер, даже не думая о том, какое впечатление произведет на девушку его внезапный уход.

Сунув деньги в руку изумленному официанту, Питер помчался к выходу. Многочисленные посетители кафе проводили его удивленными взглядами. Что могло случиться с этим приличным молодым человеком, раз он сорвался с места и побежал?

Но Питер меньше всего думал о реакции посетителей кафе. Сейчас я сверну направо и окажусь перед главным входом, вертелось у него в голове. Там в холле должен сидеть консьерж. Интересно, тот же самый, что и вчера?

Питер чуть не застонал. Он никогда не обращал внимания на подобных людей. И теперь даже не может сказать, какой у них график дежурств и как их зовут…

Он влетел в просторный холл. За небольшим возвышением в левой его части сидел немолодой крупный мужчина и листал какой-то журнал. Услышав шаги Питера, он поднял голову, и лицо его просияло.

— А, мистер Стентон, доброе утро, — проговорил он весело, и Питер машинально отметил про себя, что, кажется, его так неоднократно приветствовали здесь.

— Здравствуйте, — кивнул Питер.

Он чувствовал себя ужасно глупо. Как начать разговор? Не приходила ли сюда вчера некая цыганка? Этот человек легко может подумать, что Питер Стентон сошел с ума…

— Скажите, пожалуйста, вы дежурили вчера? — наконец решился он.

— Нет, вчера был день Джорджа Сомса, — доброжелательно ответил консьерж.

— А… — начал было Питер, но передумал.

Ему не о чем спрашивать. К тому же, скорее всего, он прав, и восторженное воображение его белокурой соседки за столом приняло за цыганку какую-нибудь местную модницу.

Питер развернулся и медленно побрел к выходу. Он устал бороться с собой и своими желаниям. Сейчас же закажу себе билет до Мадрида, подумал он. Не могу я так больше. Не могу.

— Мистер Стентон, — окликнул его консьерж, когда Питер подошел к двери.

Питер обернулся.

— Я совсем забыл, Джордж просил вам передать эту записку…

Консьерж уже шел к Питеру, сжимая в руке бумажку.

— Он сказал, что вчера приходила какая-то очень странная особа, — произнес он, понижая голос. — Удивительно, как ей удалось пробраться сюда без предварительной договоренности. Я так Джорджу и сказал, что он поступил опрометчиво, когда согласился переговорить с ней и передать ее поручение. Сейчас надо быть особенно осторожным…

Питер протянул руку за запиской, не в силах выносить болтовню консьержа. Тот отдал ему бумажку и продолжал рассуждать об опасностях большого города и необходимости неусыпной бдительности.

Питер развернул клочок белой бумаги. Там незнакомой рукой крупными печатными буквами был написан адрес — Двадцать Вторая Авеню, дом пять. И все. Ни времени, ни подписи. Питер повертел записку в руках.

— Вы уверены, что это для меня? — спросил он.

— Да, — кивнул консьерж. — Там даже написано. Правда, как-то странно, не по-нашему…

Питер расправил бумажку и на обратной стороне увидел три слова. Сеньор Педро Стентон. Сердце бешено заколотилось у него в груди. Лаура, это может быть только Лаура!

— Спасибо, — крикнул он остолбеневшему консьержу и со всех ног бросился бежать.

Она ждет его! Питер взмахнул рукой, и тотчас рядом с ним затормозило такси. Водитель, грузный итальянец, улыбнулся, сверкнув золотым зубом, когда Питер назвал ему адрес.

— А, цирк, — пробормотал он на плохом английском. — Хорошее дело…

Цирк? — неприятно удивился про себя Питер. Неужели этот листок — всего лишь странная и глупая реклама?

Дом под номером пять на Двадцать Второй Авеню был Театром Искусств, где несколько раз в году собирались циркачи со всего мира. Яркие афиши были видны издалека, а перед входом в здание собралась небольшая толпа — люди смотрели бесплатное мини-представление, после которого билеты на вечерние спектакли раскупались особенно охотно.

Питер расплатился с таксистом, вылез из машины и огляделся по сторонам. Спокойную улицу было не узнать — везде висели воздушные шарики, грохотали хлопушки, сыпались конфетти. Цветные игрушки гремели в руках детей. Зрители восторженно ахали и вопили.

Питер попробовал пробраться к входу в театр. Бесполезно. Силачи, демонстрирующие чудеса человеческой выносливости, закрывали собой двери. Он присмотрелся к зрителям. Обычные средние жители Нью-Йорка, женщины с тусклыми волосами, мужчины с мятыми папиросами в зубах… Неужели кто-то из этих людей имеет отношение к записке, которая всколыхнула в его душе надежду?

Он присоединился к толпе зрителей, хохотавших в тот момент над выходками клоуна и его дрессированной собачки. Раз он очутился здесь в это время, то почему бы не попытаться развеселиться?

— О, сеньор, вы такой богатый и щедрый, может быть, у вас найдется несколько долларов для бедной цыганки? — пропел у него за спиной знакомый голос.

Питер замер на месте. Неужели он бредит наяву? Его желание увидеть Лауру так велико, что ему повсюду слышится ее нежный голос.

— Сеньор, разве вам так жаль денег, что вы не хотите узнать свою судьбу? — продолжала женщина за его спиной. — Я очень хорошая гадалка, и вы не пожалеете, что отдали мне несколько несчастных долларов…

Питер стал медленно поворачиваться. Шум толпы постепенно отдалялся. Питер слышал только мелодичный голос, призывающий его.

— Ах, сеньор, я знала, что у вас доброе сердце и вы не оставите без внимания просьбу бедной цыганки, — задорно проговорил голос, и Питер понял, что стоит лицом к лицу с Лаурой Кавадос.

Лаура выглядела точно так же, как в момент их первой встречи. На ней была цветастая одежда цыганки, на запястьях поблескивали браслеты, черные волосы упругими волнами раскинулись по плечам. Лаура весело улыбалась и смотрела Питеру в глаза.

— Здравствуй, — шепнула она еле слышно, когда он повернулся к ней.

Питер не мог ни заговорить, ни пошевелиться. Его мечта сбылась так внезапно, что это было похоже на горячечный бред. Лаура не должна сейчас здесь находиться, она не может быть так одета, ей нечего делать в Нью-Йорке…

— Когда тебе передали мою записку? — спросила она, доказывая тем самым, что она не привидение, а реальное существо. — Я думала, что они не отдадут ее тебе…

— Господи, Лаура, как ты тут оказалась? — выдохнул Питер. — Я даже подумать не мог…

— Ты не рад меня видеть? — Черные глаза пытливо вглядывались в его лицо. — Я сразу уеду, если