– Вы женаты, и ваша жена уехала путешествовать.

Так?

– Разве это так заметно? – спросил Кен, разочарованный, что его раскусили. Фей похлопала его по руке.

– Возвращаемся. Я не должна была задавать вопросов. Но вы страшно интересуете меня, Коко. Я провела с вами роскошный вечер. Обычно все бывает иначе. Мне нужно было убедиться, что вы не свободны, иначе я просто не отпустила бы вас.

Холанд покраснел.

– Я действительно не свободен. Фей улыбнулась и пожала плечами.

– Ну что ж, все хорошее когда-то кончается. – Она взяла его под руку. – Пошли.

Когда Кен брал свою шляпу, в вестибюле появился Сэм Дарси.

– Ты уже уходишь, дорогая? – тихо спросил он.

– Для меня поздновато, Сэм. Я приду завтра.

– Решено.

Джо открыл им дверь и посторонился, пропуская.

– Доброй ночи, мисс Карсон.

– Доброй ночи, Джо.

Они вышли в теплую темноту, дошли до улицы, чтобы подождать такси.

– Сейчас поймаем какую-нибудь машину, – уверила Фей, доставая из сумочки пару сигарет и протягивая одну Кену. Они закурили.

Внезапно Кен заметил, как из аллеи вышел какой-то мужчина, и, заметив их, поспешил уйти от освещенного окном прямоугольника на асфальте. Кен успел рассмотреть, что это был стройный, красивый парень с непокрытой головой. В тот момент он не придал эпизоду значения, но позже ему пришлось вспомнить об этом.

Из-за угла показалось такси, и Фей сделала ему знак остановиться. Сев в машину, они взялись за руки, и Фей положила голову на плечо Кена.

– Как странно, – думал он, – такое чувство, что я знаю эту девушку уже давно. И как мне хорошо сейчас с ней. Неужели я смогу заставить себя не видеть ее больше?

– Давно вы занимаетесь этим? – спросил Холанд.

– Чуть больше года, – она подняла голову. – Коко, дорогой, не пытайтесь наставить меня на путь истинный. Такие шутки мне уже надоели. Неприятно слушать советы, которые дают мужчины, приходя, чтобы спать со мной.

– А может быть вам все это уже надоело? Я не хочу вмешиваться в вашу жизнь, но думаю, с вашими данными вы можете добиться успеха в любом деле. Вы так хорошо танцуете, почему бы вам не заняться танцами снова?

– Я не хочу больше танцевать. Без моего партнера это утратило всякий смысл. А вы? Кем вы работаете?

Холанд почувствовал опасность: в городе всего три банка. Фей легко сможет его найти. Ему приходилось слышать о случаях шантажа банковских служащих, лучше не рассказывать о своей работе.

– Работаю в одной конторе, – коротко ответил он. Фей посмотрела на него и рассмеялась.

– Не нужно такого неприступного вида. Я же сказала вам, что совершенно не опасна.

Она отодвинулась слегка и принялась рассматривать своего спутника.

– Вы подвергались сегодня вечером страшному риску, Коко. Вы отдаете себе в этом отчет? Он неестественно рассмеялся.

– Вы думаете…

– Честное слово. Вы счастливы в браке, и карьера, видимо, складывается удачно. И вот однажды, поддавшись какому-то порыву, вы снимаете трубку, звоните незнакомой девице и договариваетесь о свидании. Вы могли нарваться на какую-нибудь неряху, одну из тех, что живут в этом доме, или на гарпию, которая не захотела бы уже выпустить свою добычу.

– Не нужно преувеличивать. Вас рекомендовал мне один приятель.

– Странный приятель, – сказала она серьезно. – Мой отец учил меня быть осторожной. “Берегись, может быть, ты держишь за хвост тигра!” – иногда говорил он. Подумайте об этом, Коко, и завтра же забудьте меня. Если вы захотите увидеть меня снова – не трудитесь звонить, я не соглашусь. – Она погладила его по руке. – Я не хочу, чтобы у вас были неприятности.

Холанд был тронут.

– Вы слишком хороши для своей профессии. Она покачала головой.

– Моя доброта сегодня вечером – исключение из правила. Это вы пробудили во мне нежность. – Она рассмеялась. – Если мы будем продолжать в таком же духе, скоро начнем плакать друг другу в жилетку. К счастью, мы уже приехали.

Кен расплатился с шофером.

Фей открыла дверь ключом, и они стали подниматься по лестнице. Возможно из-за слов девушки о риске, Холанд не мог отогнать зарождающееся чувство опасности. Какой он дурак, что отпустил такси! Нужно было проводить ее до двери и отправляться домой. Вечер в “Голубой розе” должен был стать