– Он не должен заговорить.
– Конечно, он будет молчать. Мы его оставили на шоссе, и он… В общем, такие не разговаривают.
О'Брайен щелкнул зажигалкой, глубоко затянулся и пустил дым к потолку. После четырех спокойных лет вокруг начали собираться тучи. Но нужно было оставаться хозяином положения, и все, кто пытался ему в этом мешать, должны были быть безжалостно устранены.
– Джонни нужно убрать, – сказал он, понизив голос.
Такс был ошарашен, но не показал вида.
– Как скажете, патрон.
– Труп должен исчезнуть без следа.
– Можно устроить, – кивнул Такс. – У меня на борту есть бочка, которая вполне сгодится для этого. Мне только нужно будет немного цемента. Его не найдут!
– Не тяни с этим. Такс. Сейчас я поговорю с ним, а потом решу, когда нужно будет это сделать.
– Этой ночью? – спросил Такс, подумав, что опять не удастся выспаться.
– Да, этой… Иди, готовь бочку.
– Я скажу Солли.
– Все делай сам, – сухо сказал О'Брайен. – Лишние свидетели не нужны, Солли поедет со мной. Такс скривился.
– Как же так, патрон. Эта бочка… Нужно, чтобы Солли помог мне. Вы же на хотите, чтобы я нажил грыжу. Я не могу все делать один.
О'Брайен посмотрел на светящийся кончик сигареты.
– Как хочешь, но если ты возьмешь в дело Солли, его тоже придется уничтожить. Свидетели нам не нужны. Такс очень дорожил Солли: тот был силен, как бык, и стремителен, как гремучая змея.
– Он не откроет пасти, не волнуйтесь, патрон.
– Ты, кажется, споришь со мной. Такс? Голос О'Брайена сделался угрожающим, и Такс предпочел замолчать.
– Что ты решил? – поинтересовался хозяин.
– Я справлюсь сам.
– Умница. Эта работа тебе по плечу.
– Можете рассчитывать на меня.
О'Брайен встал и вышел в коридор. Дойдя до каюты Джонни, он повернул торчащий из замка ключ, и вошел.
Джонни дремал. Услышав шум, он открыл глаза и молча посмотрел на вошедшего.
– Что вам нужно?
– Нам пора объясниться, Джонни. Ваше положение слишком паршиво, чтобы еще диктовать мне условия. Если вы не согласитесь делать то, что я скажу, будете сидеть здесь, пока не станете более сговорчивым.
– Послушаем ваше предложение, – сказал Джонни, потирая опухшее после сна лицо.
– Вы уедете сегодня же ночью и отправитесь на аэродром, чтобы сесть на Нью-йоркский самолет. Там один из моих агентов посадит вас на самолет до Парижа. В Париже вы останетесь до тех пор, пока я не разрешу вам вернуться.
– А в это время вы женитесь на Гильде, – рассмеялся Джонни. – Неужели вы всерьез думаете, что она пойдет за вас без моего согласия?
– Вы напишете ей, что улетаете в Париж. Она знает, что у вас неприятности и не удивится. Джонни сделал гримасу.
– А как насчет денежного вознаграждения?
– Я не рассчитываю дешево отделаться от вас. В обмен на письмо Гильде вы получите десять тысяч долларов. Кроме того, вы дадите слово, что останетесь в Париже до тех пор, пока я не позову вас обратно.
– Десять тысяч?! – не веря своим ушам, повторил Джонни. – Но вы можете дать и больше. Тысяч пятьдесят, а?
– Двадцать пять и ни цента больше.
– Я не тронусь с места меньше, чем за тридцать.
– Согласен. Тридцать. Мой агент в Нью-Йорке даст вам половину, вторую вы получите в Париже.
– И имейте в виду, Сион, если денег не будет, я сразу же вернусь.
– С полицией на загривке. Вы забыли, что прошлой ночью убили человека.
– Нет, не забыл. Вижу, вас это беспокоит больше, чем меня. Деньги мне нужны сейчас, а не в Нью- Йорке и не в Париже. Итак?
– Мой агент займется этим, – осторожно проговорил О'Брайен. Он открыл бумажник, достал триста долларов и протянул Джонни. – Вот, возьмите пока.