Девушка тщетно высматривала Александра в толпе. Он был единственным, с кем ей хотелось поделиться своими страхами и сомнениями. Но ищущий взгляд Лиз перехватила Милена Георгос, и не успела девушка опомниться, как черноволосая гречанка оказалась перед ней.
С брезгливой миной на хорошеньком личике Милена разглядывала Лиз. Обычно этого выражения было достаточно, чтобы лишить самообладания любую женщину. Милена знала себе цену и безжалостно расправлялась с соперницами. Но Лиз было не так легко запугать. Возмутительное поведение женщины, которая
– На месте Константина Деметриоса я бы сто раз проверила, прежде чем включать тебя в свое завещание, – презрительно проговорила Милена.
Она видела перед собой юное очаровательное создание и не догадывалась о том, что это создание может отлично постоять за себя.
– Ты бы вряд ли оказались на его месте, – улыбнулась Лиз. – Боюсь, ты недостаточно для этого умна.
Милена позеленела. Право на колкие ироничные ответы она оставляла за собой. Но кто бы мог подумать, что у этого ангела без крыльев есть острые коготки?
– Как мило ты разговариваешь с будущей родственницей, – скривилась она. – Вряд ли Александру понравится, что ты оскорбляешь его невесту…
Это беспочвенное заявление только насмешило Лиз.
– Невесту? – усмехнулась она. – А разве ваша помолвка не была разорвана?
– С чего ты взяла? – спросила Милена с напускным равнодушием. – У нас все прекрасно…
– Мне сказал Александр. И ему я доверяю больше, чем тебе!
Это был открытый вызов. Влюбленная Милена сразу поняла, что Лиз питает к Александру отнюдь не сестринские чувства. А Лиз не сомневалась, что Милена обо всем догадается. Когда это женщина могла скрыть свои чувства от другой женщины? Тем более, если их интересует один и тот же мужчина…
– То есть ты уверена, что Александр искренен с тобой? – нараспев произнесла Милена. – Это было бы глупо с его стороны, ты не находишь? Откровенничать с выскочкой, которая оттяпала половину его состояния, вряд ли кто-нибудь станет…
Лиз побледнела, а торжествующая Милена, видя, что ей удалось найти нужные слова, с упоением продолжала:
– Александр все свои силы отдал империи Деметриоса. Он работал, не покладая рук, потому что знал, что однажды все это будет принадлежать ему. Деметриос официально усыновил его. Он был ему настоящим сыном. И вдруг, откуда ни возьмись, ему на голову сваливается дочка. Стареющий отец дуреет из-за ее хорошеньких глазенок и отписывает половину состояния. Какой трогательный финал! Вот только чувства обманутого сына никому не интересны…
Лиз стояла как громом пораженная. Ведь гадкая Милена совершенно права. А она наивная простушка. Александр действительно должен был стать единственным наследником Константина Деметриоса, пока не появилась она, дочка из ниоткуда.
– На месте Александра я бы придушила тебя своими руками, – проговорила Милена с усмешкой. – Никто бы и не вспомнил о твоем существовании…
Зажав руками уши, Лиз бросилась прочь от злорадствующей женщины. Но везде были люди, и в их улыбках и взглядах, поздравлениях и вопросах девушка слышала упреки. Нахлебница… выскочка… нищая рвань… вознамерилась взлететь высоко… не имеешь права… воспользовалась больным стариком… обманула ожидания… Конечно, никто не говорил ей ничего подобного, но Лиз словно приобрела умение читать мысли. Все думают точно так же, как Милена. И Александр считает ее выскочкой и ненавидит ее за то, что она лишила его половины состояния…
Второй раз за вечер Лиз была вынуждена покинуть зал. Она не могла выносить чужие, осуждающие взгляды людей, которые ничего о ней не знали, но торопились вынести свой приговор. Слезы душили Лиз. Зачем отец так жестоко поступил с ней? Неужели он не понимает, что ей нужны не деньги, а его любовь и внимание? Лиз Морадо не тянет на королеву Ставроса и не гонится за наследством. Ей не нужны все эти миллионы, она предпочла бы, чтобы Александр не сердился на нее, а считал ее своим другом. И не просто другом…
Выходить на улицу через парадную дверь Лиз не стала, чтобы не столкнуться с Александром. Семьдесят пять миллионов – стена пострашнее Милены Георгос – выросла между ними. Она обязательно поговорит с ним и отцом завтра, скажет, что отказывается от своей доли. Пусть все будет по-прежнему. Не надо ничего менять ради нее…
Чтобы ускользнуть от гостей, девушка воспользовалась боковой дверью и незамеченной вышла в сад. Всего лишь два дня назад он казался ей самым прекрасным местом на земле, но сейчас в темноте переплетенные между собой ветки и густые кроны выглядели угрожающе. Ничто не радовалось девушке на этом острове. Даже для этих деревьев она была самозванкой…
Лиз на секунду подумала о том, что самым разумным было бы закрыться в своей комнате и притвориться, что плохо себя чувствует. Пусть гости веселятся и сплетничают без нее. Но голос благоразумия она слушать не стала. Может быть, притаившиеся в темноте страхи помогут ей избавиться от страхов душевных.
Не колеблясь больше, Лиз пошла вглубь сада. Она еще не успела его исследовать днем и поэтому совершенно не представляла себе, где он заканчивается и куда может тропинка вывести ее. Деревья плотной стеной надвигались на нее. Яркий свет луны почти не проникал сквозь их листву, и Лиз шла в полумраке. Ее душевное смятение было настолько велико, что боли в ноге она почти не ощущала. Второй раз за вечер Лиз бродила в одиночестве по острову, только теперь она точно знала, что Александр не бросится за ней вдогонку. Удивительно, что он в первый раз последовал за ней. Может быть, он еще ничего не знал о решении Константина Деметриоса? Зато сейчас ему, несомненно, уже сообщили о том, что он стал беднее в два раза. Как его гордость вынесет это?
Лиз всхлипнула. Скорей бы проходила эта ужасная ночь! Завтра она успокоит Александра и вернет ему его половину наследства. Ей ничего не нужно. Даже эти красивые вещи, которые он купил для нее в Париже, не имеют для нее значения…
Внезапно Лиз показалось, что она расслышала шаги позади себя. Девушка остановилась и прислушалась. Ночь была тихая, безветренная, и Лиз решила, что шаги ей почудились. Она продолжила идти, но ощущение того, что кто-то крадется за ней по пятам, не оставляло ее. А вдруг Александр снова охраняет меня? – подумала она и, обернувшись, громко позвала его:
– Александр!
Ее крик затерялся среди деревьев. Лиз охватил жуткий, почти суеверный страх. Александр бы не стал прятаться от нее. Значит, если кто-то и преследует ее в ночи, то явно с недобрыми намерениями.
– У тебя просто разыгралось воображение, Лиз Морадо, – сказала она вслух.
Звуки собственного голоса немного успокоили девушку. Сейчас она напряжена до предела и готова любой шорох воспринимать как опасность. С дерева упал лист, а она решила, что за ней гонятся. Как глупо. Ночь полна настораживающих звуков, способных испугать, но на самом деле неопасных. Кого ей бояться на Ставросе, где все подчинено воле одного человека, ее отца? Наоборот, в любой части острова она должна чувствовать себя как дома, ведь он и есть теперь ее надежный дом, убежище от всех жизненных невзгод…
Однако все эти заверения помогли мало. Пройдя еще несколько шагов, Лиз решила больше не испытывать свою храбрость и вернуться. Ночные блуждания по Ставросу лучше отложить до тех времен, когда она как следует изучит его. Если сейчас она заблудится, то лишь заставит отца волноваться из-за нее.
Лиз повернулась и встала как вкопанная. Ее сердце подпрыгнуло в груди, а во рту появился неприятный вкус. Лиз показалось, что она различила мелькание чего-то белого среди зарослей. Конечно, тебе померещилось, убеждала она себя. Здесь никого нет. У тебя слишком разыгралось воображение… Но все ее существо трепетало от иррационального страха, и Лиз ускорила шаги, желая как можно быстрее оказаться в спасительных стенах своей комнаты. Из чувства ложной гордости она не позволила себе бежать. Нет, никакой мнимой опасности не напугать ее до такой степени…
