– Вы имеете в виду... – судорожно вздохнул Эрик Нордстен.

– Я имею в виду – вы и есть Нордстен! Вы из-за него страдали. И причитается вам за это стократ больше, чем вы сейчас получите. Вы ведь мертвы – уже два года мертвы. А теперь для вас открывается новая жизнь! Можете честно продолжать вести его дела или все ликвидировать и распродать, как хотите. Я помогу вам всем, чем могу. Нордстен заманил меня сюда как Тима Викери, чтобы тот талантливый парень подделывал для него государственные облигации разных стран. Полагаю, Ивар имел целью поместить подделки в банки, чтобы увеличить свой капитал. Ну, я-то в любом случае не смогу подделать для вас облигации, но я могу одолжить вам денег и получать таким образом проценты от ваших дел. Взамен вы всеми чертями ада и ангелами рая поклянетесь, что вчера в два часа ночи вы, Ивар Нордстен, встретили меня на Бонд-стрит и привезли прямо сюда, и с тех пор мы с вами не расставались. Этим-то, Ивар, вы и сможете меня вознаградить, а на принятие решения у вас осталось не более тридцати секунд!

Все еще стараясь подавить клокочущий гнев, старший инспектор Клод Юстас Тил тяжело поднялся по ступенькам Хок-Лодж и вдавил кнопку звонка. Постороннему человеку нелегко отыскать нужный дом на Сент-Джордж-хилл, 'особенно ночью. Этот аристократический район покрыт огромным лабиринтом безымянных дорог, соединяющих спрятанные в глубине обширных участков дома, хозяева которых считают ниже своего достоинства осквернять въездные ворота простыми цифрами. Сержант Барроу долго плутал, и эти задержки никак не помогли Тилу утихомирить свой гнев. Поездка все же несколько успокоила его, но, к сожалению, у него было слишком мало времени, чтобы полносстью взять себя в руки.

Спустя несколько секунд дверь дома отворилась, и Тил бесцеремонно прошел мимо дворецкого. Будет неправильно сказать, что сердце инспектора пело от радости, но по крайней мере самые глубокие бездны отчаяния ему уже не грозили.

– Я хочу видеть мистера Викери, – сказал он.

– Викери – это я, сэр, – ответил дворецкий, поворачиваясь от двери.

Круглое лицо детектива приобрело цвет спелого мускатного винограда, а глаза медленно вылезли из орбит, будто сзади них находился маленький воздушный насос. Что касается остальных частей тела, то их скрывала одежда, но все равно было понятно, что если на лоб инспектора положить сухую щепку, то она моментально вспыхнет ярким пламенем. Когда Тил вновь обрел дар речи, голос его был очень похож на писк.

– Что-о?

– Викери, сэр, – повторил дворецкий. – Меня зовут Викери.

Инспектор Тил внимательно вгляделся в него.

– Ваше имя – Трусанефф, – сказал он, – и вы три года отсидели в тюрьме Паркхэрст за вооруженное ограбление.

– Да, сэр, – уважительно ответил дворецкий. – И тем не менее я сменил прежнее имя на имя Викери.

Тил посмотрел мимо него на человека со шрамом, стоявшего в другом конце холла.

– И его имя тоже Викери? – спросил он скрежещущим голосом.

– Да, сэр. Его имя тоже Викери, – обернувшись, кивнул дворецкий.

– И сколько же еще людей по имени Викери находится в этом доме? – почувствовав сильное головокружение, простонал инспектор.

– Пятеро, сэр, – невозмутимо ответил дворецкий. – В этом доме все носят имя Викери, за исключением мистера Нордстена. Даже кухарку зовут Викери, – добавил он со вздохом, – поэтому мы сами все время путаемся.

В выпученных глазах детектива появилось нечто такое, что заставило бы отступить и спрятаться даже гремучую змею, а ноги его вдруг проявили неодолимое стремление бежать сразу во всех направлениях. Как мы уже отмечали, мистеру Тилу очень не повезло, поскольку такое состояние не оставило ему шансов. Тем не менее, он упрямо рвался вперед, но все его усилия сдержать гнев уже не напоминали медвежью хватку тяжеловеса, без труда скрутившего борца веса пера. Скорее всего, они были похожи на отчаянную попытку человека удержать спадающие брюки, у которых только что лопнули подтяжки.

– Тогда я хочу видеть мистера Нордстена, – проскрежетал он, и угрюмый дворецкий поклонился:

– Сюда, пожалуйста, сэр.

Он провел детектива в библиотеку, и тот оглядел комнату такими ошалевшими глазами, как будто его хватили по голове дубинкой. В библиотеке сидели два человека и курили сигары. Один из них, бледный и усталый, был Ивар Нордстен – Тил, который считал своим долгом знать хотя бы в лицо каждого важного человека в стране, узнал его без труда, – а другого человека Тил знал даже слишком хорошо.

– Добрый вечер, сэр, – коротко поздоровался Тил с Нордстеном и взглянул на Святого. – Как я понимаю, ваше имя тоже Викери?

– Клод, – терпеливо улыбнулся Святой, – боюсь, мы вас немного подурачили.

Тил даже задохнулся. От этого цвет его лица стал еще больше напоминать обожженную солнцем кожу блондинки.

– Подурачили, – горестно повторил он, – это уж точно.

– Видите ли, Клод, – искренне объяснил Саймон, – когда я услышал, что вы направляетесь сюда в поисках парня по имени Викери, я подумал, что будет забавно, если вы найдете здесь полный дом этих Викери. Я так и представил себе ваше терпеливое выражение лица...

– Представили? – сдавленным голосом, едва сдерживаясь, сказал Тил. – Ну, так мне это не интересно. Мне интересно то, что вы сами делаете здесь под именем Викери...

– Вы считаете, – прокашлявшись, холодно перебил его Нордстен, – что имеете право врываться сюда и вести себя подобным образом, мистер... э-э-э...