— Понимаю, — уныло согласился Гоша.

— Ты понимаешь, что за все это ты должен быть наказан? — Антон посмотрел Гоше прямо в глаза.

— Понимаю, — упавшим голосом по инерции произнёс бизнесмен.

В этот момент к Кислицину и Антону подошёл верзила в маске, держа в одной руке топор, которым до этого колол дрова для костра.

Он бросил топор на землю и бесцеремонно стал развязывать шнурок на левом ботинке пленника.

— Что? Что вы хотите со мной сделать? — в отчаянии заверещал Гоша.

С него грубо содрали ботинок и носок.

— Ничего особенного, — произнёс Антон, — мы преподали тебе небольшой урок жизни, привезли сюда и объяснили твою ошибку. А для того, чтобы ты хорошо усвоил этот урок, мы сделаем тебе зарубку на память.

При этих словах Антон отложил в сторону шампур с недоеденным шашлыком, схватил с земли топор и, размахнувшись, с силой вонзил его в ствол дерева, чуть-чуть выше головы Кислицина.

Кислицин, в самом начале замаха зажмурившийся от ужаса, долго ещё не открывал глаза. Когда же он открыл их, то увидел, что перед ним стоит улыбающийся Антон. В руке у него был стакан с водкой.

Рядом с ним стоял верзила в маске, он держал дымящуюся головешку из костра. Нагнувшись, он поднёс головешку к босой ноге Кислицина.

Дикий вопль, огласивший лес, заставил сорваться с деревьев стаи птиц, которые ещё долго кружили в воздухе.

Ощутив дикую боль, пронизывающую все тело, Кислицин уловил носом отвратительный запах палёного мяса.

Остекленевшим от боли и ужаса взглядом Кислицин уставился на свою левую ногу, которую только что прижёг бандит.

На неё же смотрел и Антон, но гораздо более спокойным и хладнокровным взглядом, со своей неизменной плавающей улыбкой.

— Ну вот, жареным мясом мы тебя угостили, пора и водочки налить, — произнёс Антон и плеснул из стакана прямо на рану Кислицина.

От новой волны боли Гоша весь выгнулся, заорав и заплакав одновременно.

— Теперь ты запомнишь этот урок, — произнёс Антон и, посмотрев на своего напарника, приказал:

— Дай ему водки выпить, а то орёт больно сильно.

Тот принёс пластиковый стаканчик и аккуратно влил его содержимое в горло Кислицина. Гоше стало немного легче.

— А теперь дай ему сотовый, — приказал снова Антон.

К уху Кислицина поднесли сотовый телефон с набранным номером охранного агентства «Легион»:

— Сейчас ты скажешь своему школьному приятелю, что в его услугах больше не нуждаешься, так как договорился с нами.

Гоша дождался, когда длинные гудки прекратились и в трубке послышался знакомый голос Кости Титова:

— Слушаю вас.

— Это я, Игорь, — устало произнёс Кислицин, едва шевеля пересохшими губами.

— А, привет, Гош, ты что же не заехал ко мне? — спросил Титов.

— Нет надобности, — ответил Кислицин. — Я… словом, я договорился с романовскими.

— Да-а, — задумчиво протянул Титов, — ну что ж, это твоё решение, поступай как знаешь… Тебе больше нечего мне сказать?

— Нет, — после длинной паузы ответил Гоша, — мне больше нечего тебе сказать.

Внимательно следивший за диалогом Антон выключил трубку и убрал её в карман куртки.

— Ну вот и хорошо, — подытожил он, — теперь мы, так и быть, отвезём тебя в больницу. Что же касается наших с тобой договорённостей, они остаются в силе, первый взнос через неделю.

Обратно Гошу везли уже не в багажнике, а в салоне автомобиля. Он сидел на заднем сиденье рядом с Антоном, постанывая от боли.

Он плохо помнил, как его сдали в приёмный покой больницы, а Антон объяснил, что его приятель по пьяни наступил на раскалённый уголь костра во время пикника.

Гоше обработали ногу и, сделав обезболивающий укол, отвезли в палату, где он заснул тревожным сном.

Когда Гоша вечером проснулся, то с удивлением увидел, что у его больничной койки на стуле сидит Костя Титов в белом халате, накинутом на плечи.

Гоша, оторвав голову от подушки и приподнявшись на локте, удивлённо воззрился на Титова.

— Ты как меня нашёл? — спросил он у Кости.

— Очень просто, — усмехнулся в ответ Титов, — позвонил сначала в твой офис, потом к тебе домой, нигде тебя не было. Как правило, следующей на очереди является обзвонка приёмных отделений городских больниц, если бы и там тебя не было, я бы стал звонить по третьему кругу, то есть в морги. Но, к счастью, ты задержался на втором.

— А почему ты вообще стал обзванивать? — по-прежнему недоумевал Гоша. — Я ведь тебе сообщил по телефону, что в твоих услугах больше не нуждаюсь.

Титов снова усмехнулся:

— Я ведь, Гошенька, давно охраной и оперативной работой занимаюсь. Научился немного отличать, когда люди добровольно говорят, а когда под принуждением. Если все, что ты мне сказал по телефону, повторишь лично, я пожелаю тебе скорейшего выздоровления и уйду.

Титов выжидательно посмотрел на Кислицина. Тот закрыл глаза и откинул голову на подушку. Несколько минут он лежал молча, словно вспоминая весь ужас, который пережил накануне.

— Нет, — неожиданно твёрдо произнёс Кислицин.

— Что нет? — насторожённо переспросил Титов.

Гоша приподнялся с кровати и сел, свесив ноги, при этом слегка скорчившись от боли.

— Нет, — повторил он снова, — считай, что я тебе ничего не говорил сегодня по телефону. Я подписываю договор с вашим охранным агентством и хочу, чтобы вы обеспечили безопасность моей фирмы.

Титов облегчённо вздохнул и улыбнулся.

— Ну и хорошо, — произнёс он, — а теперь, если ты в состоянии, давай поговорим о деле.

Гоша, морщась от боли, кивнул.

— Расскажи мне о том, что сегодня произошло с тобой, со всеми подробностями, которые ты только можешь вспомнить, — попросил Костя.

Гоша, закурив сигарету — палата, в которой они находились, была одноместной, — начал, не торопясь, рассказывать…

Когда он закончил, дверь в палату раскрылась, и в неё вошёл Юрий Пастухов, заместитель Титова. Поздоровавшись с больным, Юрий обратился к Константину:

— Я говорил с медсестрой: люди, которые привезли сюда Игоря, естественно, не назвались. Они лишь объяснили персоналу, что были на пикнике и их друг, напившись, влез босыми ногами в костёр. Милицию вызывать не стали, расценили эту травму как бытовую.

— Номер автомобиля, на котором приехали бандюки, запомнили?

— Нет, не запомнили, — покачал головой Пастухов, — у них днём, говорят, сегодня суматоха была, наш клиент не один был.

— А ты случайно не запомнил номер машины? — спросил у Кислицина Титов.

— Нет, — угрюмо ответил Кислицин, — мне было не до этого. Помню только, что белый джип, кажется, «Лендровер».

Титов встал и в задумчивости заходил по палате.

— Вот что странно, — произнёс наконец он, остановившись, — откуда они узнали, что ты договариваешься с нами?

И что самое интересное, узнали очень оперативно. С кем ты вчера общался после нашего с тобой разговора?