Мелори сразу позвонила Хардингам — никто не ответил. Тогда она помчалась наверх к Серене и сразу же поняла, что у девочки жар. Дарси места себе не находила от беспокойства, рядом с кроватью стоял Адриан. Он на короткое время появился на балу в пиратском наряде, но уже успел переодеться в обычный смокинг. При виде Мелори его огромные черные глаза наполнились мольбой, как будто он заклинал простить его за тот вечер.

Но девушка даже не обратила на него внимания. Померив Серене температуру, она пришла в ужас — 39,8 градуса! И только теперь взглянула на Адриана:

— Мы не станем тревожить мистера Бенедикта и его гостей, но я не умею водить машину, и если вы…

— Конечно, — мгновенно откликнулся он. — Боюсь, это единственное, что мы можем сделать. Видимо, у доктора Хардинга с телефоном не все в порядке, а мы должны с ним как-то связаться.

Голос его звучал деловито и уверенно, и Мелори подумала, что он тоже сильно обеспокоен состоянием дочери. Они поспешили вниз по лестнице, оставив Серену с Дарси, но прежде Адриан настоял, чтобы Мелори захватила шаль. Из бального зала до них донесся гром аплодисментов и крики «бис!».

Свернув за угол дома, они направились к огромному современному гаражу, и через несколько секунд Адриан уже пробудил к жизни большую серую машину брата.

Ночь была хмурая и безветренная, лишь изредка бледный лик луны появлялся в рваных просветах сплошной гряды облаков. Воздух казался густым, напоенным дневным зноем, и Мелори с радостью ощутила на лице дуновение прохладного ветра, врывавшегося на скорости в машину с откинутым верхом.

Деревня, когда они добрались до нее, спала, что было неудивительно в полночный час; ни в одном окне не горел свет. Дом Хардингов находился в отдалении от главной дороги и тоже был окутан темнотой, но на дорожке перед дверью стояла машина. К облегчению Мелори, на крыльце появилась мужская фигура, и она в свете фар узнала доктора Хардинга в вечернем костюме. Он изумленно уставился на девушку, когда та бросилась к нему и схватила за руку.

Мелори в нескольких словах рассказала, что случилось, и Хардинг объяснил, что вернулся домой потому, что его жена забеспокоилась, не оставила ли она открытым окно, поэтому они и не смогли связаться с ним раньше. Услышав о Серене, врач тут же забрался в свою машину и первым отправился в «Морвен».

Мелори облегченно вздохнула, занимая место рядом с Адрианом:

— Слава богу, мы его нашли!

Адриан согласился с ней, но Мелори показалось, что голос его теперь звучит холодно и бесстрастно. Она искоса взглянула в его сторону, но он смотрел вперед, выруливая на широкую, мощенную щебнем дорогу. В зеленоватом свете приборной доски девушка заметила странное самодовольное выражение на его лице. И вспомнила, что однажды, когда она ездила с ним в «Уайт-коттедж», ее удивило мастерство, с которым он вел машину, и еще то, каким счастливым он казался, сидя за рулем. Теперь, когда стрелка спидометра перескочила с пятидесяти на шестьдесят миль в час, а затем сразу на восемьдесят, у нее возникло ощущение, что, несмотря на его недавнее волнение из-за дочери (или это ей только почудилось?), Адриан получает дьявольское удовольствие от этой поездки и его руки торжествующе сжимают рулевое колесо.

Вдоль дороги густо разрослись деревья, пощадив лишь небольшой участок, где от шоссе ответвлялся проселок, ведущий к «Морвен-Грейндж». Машина доктора Хардинга уже исчезла в этом направлении, и ее красные хвостовые огни поглотила ночная тьма. Но вместо того чтобы свернуть за ним следом, Адриан погнал автомобиль дальше по шоссе, неуклонно увеличивая скорость.

Мелори почувствовала, как ветер рвет с плеч тонкую шаль, — пришлось вцепиться в нее обеими руками. Девушка тронула Адриана за плечо и крикнула:

— Вы пропустили поворот! Мы должны остановиться и повернуть назад! Разве вы не видели, как свернул доктор Хардинг?

— Конечно, видел, — спокойно ответил Адриан, — но теперь нет нужды беспокоиться — он на пути к Серене. У вас был утомительный вечер, я видел, как вы с Карпи суетились и таскали подносы! И теперь мы немного прокатимся. Просто расслабьтесь и получайте удовольствие! — Его белые зубы сверкнули в безумной улыбке. — Беда с вами в том, что вы ужасно добросовестны и никак не поймете, когда должны исполнять свои обязанности, а когда можете отдыхать. Сегодня вечером я решил, что вы полностью свободны!

— Но… но Серена! — воскликнула Мелори, похолодев от ужаса.

В черных глазах Адриана появилось странное выражение, мгновенно наполнившее ее душу предчувствием дурного. По спине девушки побежали мурашки, как предупреждение о каком-то неотвратимом несчастье, заставив ее забыть о Серене, хотя она всего мгновение назад произнесла ее имя, и в горле пересохло от страха.

— Мы… мы должны вернуться назад… — с трудом выговорила она.

— Чушь! — расхохотался Адриан, откинувшись на спинку сиденья и яростно нажимая на педаль газа. — Это наша ночь! И мы будем получать от нее удовольствие! Я знаю, вы не простили мне поцелуев прошлым вечером, но я ни единой секунды не сожалею о них и, как только представится возможность, повторю эксперимент!

Мелори почти поверила, что это кошмарный сон, что скоро, очень скоро она проснется и обнаружит себя в безопасности, в своей уютной спальне в «Морвене», и, лежа в ночной тишине, будет слушать, как Адриан играет на пианино. Но другая часть ее сознания знала, что это не сон, и, помимо вновь возникшего беспокойства за Серену и страха, вызывавшего неприятные ощущения в желудке, она почувствовала, как огромным снежным комом в душе нарастает злость.

Пучок света, мелькнувший в зеркале заднего обзора, заставил ее обернуться, и она увидела, что с боковой дороги, мимо которой они недавно пронеслись пулей, на гладкий асфальт упал желтый луч, и другая машина, вылетев на шоссе, начала приближаться к ним.

— Проклятие! — воскликнул Адриан. — Кто это нас преследует? И почему, черт возьми, этот парень нас не обгоняет?

Но он не сделал попытки притормозить, чтобы дать возможность другой машине проехать вперед, напротив, увеличил скорость так, что преследователь начал отставать, и Мелори задохнулась от разочарования, боясь, что он уже не наверстает упущенное расстояние.

Заскрежетав зубами, Адриан еще сильнее надавил на педаль газа, и Мелори отбросило на спинку сиденья. Пытаясь перекрыть пронзительный свист ветра, девушка с мольбой в голосе, задыхаясь, прокричала:

— Адриан! Адриан, ради бога, остановитесь! Пожалуйста! Пожалуйста! Это безумие! Давайте повернем назад!

Но он даже не побеспокоился ответить, и единственным утешением для нее было то, что свет фар вновь настиг их и уже не осталось сомнений: кто-то целеустремленно следовал за ними.

Адриан, судя по всему, тоже понял это и занервничал; ловкости в обращении с машиной как не бывало. Там, где дорога начала извиваться и необходимо было сбросить скорость и ехать более осторожно, он продолжал гнать на всех парах.

Крутой поворот — и неминуемое несчастье произошло. Удар! Мелори крепко вцепилась в сиденье, зажмурив глаза. Раздался какой-то взрыв — ей показалось, что частью этого взрыва была и она сама, — машина подпрыгнула, и девушку выбросило на мягкую насыпь у обочины, где она и осталась лежать в полном сознании, слушая, как ужасный скрежет и грохот затихают где-то вдали, сопровождаемые отвратительным визгом автомобильных покрышек.

Она лежала и вяло размышляла о том, как тихо стало в мире. Вдруг на дороге раздались шаги, они с быстротой молнии приближались к ней. Кто-то взобрался на насыпь, склонился над девушкой, и голос, мужской голос, позвал:

— Мелори! О Мелори, моя дорогая… моя дорогая!

Мелори открыла глаза, уверенная, что бредит.

— Я… я в порядке, — пробормотала она. — Я… в полном порядке.

Теплые ладони заскользили по ее телу, ощупывая его с невероятной нежностью в поисках травм,