– Фарлан, милорд, – поклонился мальчик.

– Итак, Фарлан, сын Гэра, думаю, твое будущее обеспечено. А теперь позаботься о сестре и научи ее почтению и верности.

С этими словами лэрд повернулся и вышел. Из коттеджа понеслись пронзительные вопли и звуки ударов кожаного ремня по обнаженной плоти. Он был так зол, что и сам бы мог избить девчонку до полусмерти, но боялся, что попросту прикончит ее. Дункан не был жесток по природе. И не любил обижать женщин, но. Богу известно, эта потаскушка и святого с ума сведет!

Приехав домой, он послал Сима за Артэром и, рассказав о том, что случилось, велел выгнать из Даффдура солдат, пренебрегших своим долгом.

– Пусть уходят немедленно, в чем стоят. Оставь им только кинжалы. Ничего больше. Их похоть стоила мне жены, и я понятия не имею, где ее искать, – вздохнул лэрд.

Артэр, с каменным лицом, кивнул и вышел.

Лэрд отправился в детскую, к старой Пейги, и спросил, что теперь делать с сыном, который умрет от голода без материнского молока.

– Дурные вести разносятся быстро, милорд, – вздохнула Пейги, – Я уже послала Ларайю в деревню, чтобы найти кормящую мать и привести вместе с ее младенцем. Пусть кормит и Уильяма, и своего ребенка. Мы не позволим вашему сыну погибнуть. А теперь ищите мою милую девочку, Дункан Армстронг! Она храбрая малышка и уверена, что вы придете за ней.

– Я найду ее и верну! – пообещал лэрд старушке.

Но это оказалось не так легко. Он послал в Клайт к своему брату, тот связался с Патриком, и граф Босуэлл поговорил с самим королем. Но об Эллен не было ни слуху ни духу. Они обыскали всю округу и даже добрались до Дьявольской долины, но в доме сэра Роджера было темно и тихо. Ни единой живой души. Король потолковал с испанским послом. Тот переговорил со своим коллегой при дворе короля Генриха. Вскоре стало известно, что английский король, крайне недовольный своим эмиссаром, отослал сэра Роджера от двора.

Но куда делся впавший в немилость Колби?

– Должен же он быть где-то! – в отчаянии воскликнул Дункан. – Не мог же он исчезнуть с лица земли вместе с Эллен?!

Похоже, однако, что сэр Роджер именно так и сделал. Вот уже много недель никто его не видел. Лэрд Даффдура сходил с ума от неизвестности. Он не знал, что теперь делать, но по совету брата назначил большую награду за любые сведения об Эллен. И только потом с неохотой вернулся к своим землям и сыну, которые тоже требовали его внимания.

Лето катилось быстро, но в полутемной камере, в подземелье замка Колби Эллен не ведала смены дня и ночи. Не знала, когда заканчивается один день и начинается другой. Ей показалось, что прошло не меньше недели, прежде чем сэр Роджер соизволил к ней явиться. И вел себя так, словно навестил ее в покоях для гостей. Как ни в чем не бывало вошел в ее тюрьму и стал весело болтать с пленницей. Сначала Эллен была ошеломлена, потом возмущена и наконец разгневана. Но сдержала гнев ровно настолько, чтобы попросить привести целительницу.

– Вы больны? – с искренней тревогой осведомился он, пристально вглядываясь в Эллен.

– Молоко никак не пропадет, – пояснила Эллен. – Вы увезли меня от новорожденного сына, милорд. Целительница может дать мне травы, чтобы молоко иссякло, тем более что вряд ли я в ближайшее время вернусь домой. Моя грудь налилась и болит. Дело может плохо кончиться. Понимаю, что вы хотите помучить моего мужа, но не верю, что вы желаете смерти мне. А ведь я непременно умру, если молоко будет прибывать.

– Господи, только не это! – взорвался сэр Роджер. – Я немедленно обо всем позабочусь, мадам.

– Спасибо, – просто ответила она.

Сэр Роджер поднялся и шагнул к выходу, но у самой двери остановился:

– Может, вам нужно что-то еще, мадам?

– Неплохо бы обзавестись гребешком для волос, – вспомнила Эллен. – Я пыталась разодрать колтуны пальцами, но гребешок куда лучше.

– Разумеется, – согласился он и с поклоном вышел.

Через несколько часов ее навестила старая ведьма, которая принесла расческу и стала расспрашивать о молоке. Долго ли она кормила? Мальчик у нее или девочка? Жадно ли сосал младенец?

Получив ответы, ведьма вытащила откуда-то из-под юбок ступку и пестик, а также горсть трав. Растерла травы в мелкий порошок, насыпала в лоскут грубой ткани, сложила, завязала обрывком бечевки и протянула Эллен.

– Кладешь щепотку на язык и запиваешь водой. Три раза в день. Через несколько дней молоко должно пропасть. Если ничего не выйдет, пусть лорд снова пошлет за мной.

Она выскочила из комнаты, удивительно похожая на тощую серую крысу, которая ежедневно приходила в камеру за хлебными крошками.

Пленница сделала все, как велела ведьма, и молочный ручеек действительно высох. Эллен рыдала, гадая, увидит ли еще своего сыночка и встретится ли с его отцом.

«Дункан! Дункан!» – мысленно звала она, но ответа не было. Сколько недель она провела в этом тесном каменном мешке?! Просыпаясь, она часами расчесывала длинные волосы, а потом снова засыпала, потому что больше делать было нечего. Она разговаривала с крысой, которая сидела и слушала, глядя на нее умными бусинками глаз. Но звуки чужого голоса раздавались в ее камере только дважды в день, когда тюремщик приносил еду. Тишина поистине оглушала, и Эллен почти не поднималась с постели. И почти все время спала. Несколько раз тюремщику с трудом удавалось разбудить ее и уговорить поесть. Иногда она засыпала, так и не прикоснувшись к ужину, и тогда крыса, сообразив, что опасности нет, вскакивала на маленький деревянный столик и пировала вволю. Наконец тюремщик, поняв, что пленница умрет, если что- то не предпринять, отправился к сэру Роджеру.