Уйти было нелегко. В сознании матрайхианки безопасность была связана только с племенем, и внезапное, всепоглощающее ощущение одиночества и внутренней пустоты было ужасно. Урубу наметила по возможности безопасный путь, но не была уверена, что уцелеет, попавшись в силки лианы-душителя или столкнувшись с ночным хищником. Сможет ли она одолеть зверя своим личным способом, а если сможет, то сохранится ли в ней человеческий разум? Способны ли лианы-душители сожрать ее? А если она свалится в грязевой кратер? До сих пор она никогда еще не ощущала себя настолько уязвимой.

На рассвете следующего дня Урубу начала взбираться по склону горы. Кипящие фумаролы шипели ей вслед, изрыгая вонючие газы, в воздухе стоял сильный запах серы, кое-где скалы были нестерпимо горячими. Мелкий дождик сделал лавовое поле предательски скользким, и Урубу вздохнула с облегчением, только добравшись до старых скал. Здесь Урубу остановилась, чтобы отдохнуть перед решающим подъемом. До перевала оставалась еще пара сотен метров.

Позиция была не самой удобной для нападения, но, как только добыча остановилась; лавовая змея незамедлительно сделала бросок. Эти твари длиной более десяти метров, с широченной пастью на переднем конце туловища могли питаться скальной породой, особенно сернистыми минералами, но охотно разнообразили свой рацион живой добычей. Закрепившись с помощью хвоста в глубине логова, они выстреливали тело наружу с такой быстротой, что могли схватить даже неосторожного мизума.

Урубу успела услышать змею и откатилась в сторону. Огромные челюсти щелкнули всего в метре от нее. Урубу вскочила на ноги, отбросив сетку с припасами, и подняла копье. Метрах в десяти вниз по склону имелась площадка, которая находилась вне досягаемости змеи, не закрепленной в логове, и оканчивалась крутым обрывом. Лавовые змеи отличались полным отсутствием мозгов, и Урубу рассчитывала это использовать. Если чудовище ее проглотит, она, возможно, сумеет его убить, но лучше не пробовать.

Внезапно лавовое поле огласилось громким сердитым шипением, и еще несколько лавовых змей высунулись из своих логовищ. Вне логова они были медлительны и неуклюжи, но, когда их так много, это не имело значения. Надо было бежать, а кратчайший путь к вершине пролегал мимо логова первой змеи. Урубу должна была убить ее или погибнуть сама.

Она встала у самого обрыва и, потрясая копьем, завопила:

– Хо! Змея! Выходи! Возьми Юраа на обед! Легкая добыча! Выходи!

Рассерженная змея громко зашипела и начала вылезать из логовища. Наконец показался тонкий словно щупальце хвост. Змея медленно приближалась. Там, где она проползала, скалы шипели под каплями едкой слизи.

Внезапно Урубу показалось, что она не рассчитала. Она не привыкла бояться смерти. Великая Урубу, способная превратиться в кого угодно и обвести вокруг пальца саму Главную Систему, дрожала от страха, как обыкновенная женщина Матрайха.

Змея остановилась метрах в пяти, подозрительно косясь на копье. Определенно, тварь была с опытом. Урубу видела, как ее хвост беспокойно шарит по камням, выискивая, за что зацепиться. Если он отыщет опору, ей конец. Надо подтолкнуть события.

С пронзительным криком она бросилась вперед. Змея растерялась лишь на мгновение, но этого было достаточно: копье нанесло ей неглубокую, но болезненную рану в голову. Змея яростно бросилась на Урубу, та отпрыгнула влево и покатилась по земле. В бешенстве тварь забыла, что ее хвост не закреплен. Она пронеслась мимо Урубу и перевалилась через край обрыва. Но хвост каким-то чудом уцепился за иззубренный край скалы, и змея, зависнув в воздухе, начала подтягиваться вверх.

Урубу не собиралась предоставлять противнику возможность повторить попытку. Она рванулась по склону, мимо опустевшего логова, и не останавливалась, пока не достигла вершины. Там она оглянулась.

Остальные змеи, покинув свои норы, направлялись к тому месту, где на камни медленно выползала громадная голова.

Минутная радость победы быстро уступила место сомнениям. 'Чему я так радуюсь? – спросила себя Урубу. – Тому, что оказалась умнее безмозглой змеи?' Она потеряла сумку с плодами биз и копье; теперь у нее не осталось ничего, кроме острого каменного ножа, духовой трубки и связки отравленных колючек, а за перевалом было ничуть не меньше лавовых змей и других опасностей. А хуже всего, что ей предстоит пересечь территории дюжины, если не больше, племен, а она сейчас совершенно не в состоянии сопротивляться.

Это был какой-то кошмар. Задание проваливалось, не успев толком начаться. Урубу осталась одна в жестоком мире Матрайха.

Видения просачивались сквозь крик… Красивые люди, живущие в маленьком селении на берегу небольшой быстрой речки… Вокруг джунгли, и здесь всегда очень жарко. Люди носят украшения, амулеты и, несмотря на отсутствие одежды, не выглядят нагими, потому что их тела покрыты сложными многоцветными татуировками, и у каждого узора свое значение… Мужчины татуируют даже лица, но женщины – нет. Они носят кольца и украшения из кости в ушах, в носу и в длинных черных волосах…

Отражение в стоячей воде.., девичье лицо – она уже взрослая, у нее чувственные черты и красивое тело. Затейливые татуировки – признак совершеннолетия – еще не потускнели. Девушка гордится ими и тем, о чем они говорят. У нее еще не было мужчины, но брак уже назначен, это волнует ее и немного пугает…

Этот мир прост, хотя жизнь в нем нелегка. Но она незамысловата, и каждый знает свое место в маленькой вселенной. Здесь чередуются победы и неудачи, но они невелики и носят частный характер. Где-то есть и другие племена, но они немногочисленны и разбросаны по джунглям. Чужаки встречаются редко, и к ним относятся с подозрением.

Поэтому когда воины ее племени встретили на своей земле чужестранца, не похожего на обычных людей, они не стали его расспрашивать, а попросту убили. Несмотря на жару, на нем было много одежды и какие-то странные штуки из толстой кожи на ногах. Еще у незнакомца оказался большой металлический нож с рукоятью из странно окрашенной кости. Он был прочным и острым, и вождь взял его себе. В мешке пришельца нашлись и другие непонятные вещи. Они были сделаны словно бы из металла, но на огне не плавились, а либо с грохотом разрывались на части, либо, наоборот, сжимались в вонючий комок, от которого валил густой удушливый дым.

У него было волосатое лицо, словно у обезьяны, но после долгих споров воины решили, что он все-таки человек и заслуживает уважения. И они его съели.

А потом с неба пришли злые духи. Копья, стрелы и дротики отскакивали от них, они бросали огонь из