В архитектурном отношении оно представляло собой смесь новогреческого и романского стилей, но это было нечто вроде скоростного лифта.

Трелиг приложил ладонь к гладкой поверхности стены и надавил на что-то пальцами. Неожиданно стена растаяла, и перед удивленными гостями открылась внутренность большого скоростного автомобиля. Там было восемь сидений с подголовниками и ремнями.

– Придется совершить две поездки, – извинился Трелиг. – Пожалуйста, первая восьмерка, садитесь и пристегните ремни. Боюсь, что спуск будет очень быстрый и весьма неприятный, несмотря на искусственную силу тяжести, которая сводит этот эффект к минимуму. Как только отбудет первая группа, мы, оставшиеся, воспользуемся ремонтным автомобилем. И не тревожьтесь: выход на нижнюю сторону планетоида – двухуровневый.

Мавра попала в первую группу. Когда все уселись и пристегнули ремни, дверь, представлявшая собой какой-то вид силового поля с изображением окружавшей его стены, снова уплотнилась, и они почувствовали, что с не правдоподобной скоростью падают вниз.

Путешествие действительно оказалось малоприятным; двум или трем приглашенным даже потребовались маленькие пластиковые пакеты, специально заготовленные для таких случаев. Мавру восхитило устройство машины. Нечто подобное она видела на планетах, где жизнь по той или иной причине была возможна только под землей.

Хотя они мчались с огромной скоростью, им потребовалось почти десять минут, чтобы достигнуть цели. Наконец они почувствовали, что лифт замедляет ход, а затем останавливается. Некоторое время все сидели молча, нервничая при мысли о том, уж не случилось ли чего. Но вот наверху послышался какой-то шум, силовое поле, находившееся перед ними, исчезло, и они увидели улыбающегося Трелига.

– Извините за задержку. Я должен был вас предупредить, – сказал он весело, и это вовсе не прозвучало как извинение.

Отстегнув пояса, приглашенные вышли в узкий коридор и двинулись за хозяином по дорожке, выложенной стальными плитами. Она вела к большой металлической платформе, обнесенной перилами и помещавшейся в стволе гигантской шахты. Сооружение это выглядело таким грандиозным, что люди ощутили себя ничтожными пылинками, и всем стало чуточку не по себе.

Через шахту был перекинут длинный широкий мост, сделанный из того же металла, что и платформа; с обеих сторон он имел пластиковые стены полутораметровой высоты. Они поняли, что попали внутрь громадной машины.

На середине моста Трелиг остановился, и группа окружила его. Отовсюду слышались жужжание и потрескивание смыкавшихся и размыкавшихся электрических цепей, отдававшиеся эхом в стенах шахты. Чтобы быть услышанным, Трелигу пришлось повысить голос.

– Эта шахта тянется от точки, расположенной на скалистой поверхности Новых Помпеи примерно на полпути между теоретическим экватором и южным полюсом, до самого ядра планетоида, – прокричал он. – Она проплавлена в грунте с помощью солнечной энергии и энергии плазмы. Все пространство в радиусе двадцати километров вокруг нас занимает компьютер, разумеется, обладающий самосознанием, которому доктор Зиндер дал имя Оби. В нем сосредоточены системы управления. А теперь пошли дальше.

Продолжая прогулку на головокружительной высоте, они миновали сверкающий медный столб, проходящий вдоль самой середины шахты, и очутились на платформе, во всем похожей на ту, которую покинули. Слева через открытое окно они увидели большую комнату, полную невключенных электронных приборов. Дверь, ведущая туда, напоминала вход в воздушный шлюз. Когда она с легким шипением отворилась, им и в самом деле почудилось, будто давление и температура немного изменились. Войдя внутрь, они оказались в миниатюрной копии громадного механизма. Комната шла амфитеатром; наверху была сооружена круговая галерея с несколькими пультами управления, а на полу, в середине комнаты, находился маленький круглый серебристый диск. Над ним механическая рука, подвешенная к установке, укрепленной на одной из стен, держала непонятный прибор, похожий на двадцатистороннее зеркало, в центре которого располагалось маленькое проекционное устройство.

– Первоначальный Оби и первоначальный прибор, – объяснил Трелиг. – Новый Оби соединен, конечно, с более крупным прибором, монтаж которого близится к концу. А сейчас рассредоточьтесь по всей галерее и встаньте у перил, чтобы видеть диск на полу.

Проследив за его взглядом, все посмотрели наверх и у дальнего контрольного пульта заметили красивого молодого человека в сверкающем лабораторном комбинезоне.

– Это – доктор Бен Юлин, отвечающий за управление компьютером, – сказал Трелиг. – А теперь, если вы взглянете вниз, то увидите подопытный объект.

Опустив глаза, они увидели двух женщин – Мавра узнала в них охранниц, – которые поставили на серебряный диск напуганную девушку не старше четырнадцати или пятнадцати лет.

– Девушка, которую вы видите, – жертва наркотика, известного как 'губка', – объяснил Трелиг. – Болезнь уже так губительно подействовала на ее мозг, что бедняжка превратилась в идиотку, впавшую в детство. У меня здесь много таких несчастных; скоро их можно будет вылечить. А теперь наблюдайте и не шумите. Доктор Юлин уберет ее отсюда.

Бен Юлин нажал на своем пульте несколько кнопок, и все услышали легкое потрескивание, которое иногда появляется при включении динамика.

– Доброе утро, Оби, – произнес Юлин.

– Доброе утро, Бен, – раздался спокойный приятный тенор, он доносился не из передатчика, расположенного на пульте управления, а прямо из окружавшего пространства. Голос был не громкий и не угрожающий, но приглашенным казалось, что он – вокруг них, что он – везде и в то же время не исходит ни из какого определенного места.

– Номер файла данного объекта – 97-349826, – нараспев произнес Бен Юлин. – Давай!

Из зеркала, нависающего над серебряным диском, полился мягкий голубой свет. Тело девушки дернулось, замерцало и исчезло.

Трелиг ухмыльнулся и повернулся к гостям:

– Ну, что вы об этом думаете?

– Мне и раньше приходилось видеть голографические проекторы, – скептически заявил пухлый