– Конечно.

– Он говорит, что не осведомлён о своём хозяине, господине Сато. Он в отчаянии, что не может услужить господину русскому. Его хозяин, господин Сато, сам распоряжается своим временем и своим местопребыванием. Но если бы он, скромный канцелярист, имел возможность оказать какую-нибудь услугу господину русскому, то он считал бы себя счастливейшим из смертных.

– Чёрт знает что, ерунда какая-то! – растерянно пробормотал Доронин.

– Да уж действительно ерунда, – невозмутимо подтвердил Полухин, – я потому и спросил, переводить ли дословно.

– Ну, а этот что скажет? – Доронин кивнул в сторону маленького японца, который в эту минуту возвращался к печке с пустым подносом в руках.

Японец застыл на месте. На его лице тотчас заиграла лучезарная улыбка. Весь вид его выражал величайшую готовность выслушать и понять каждое обращённое к нему слово.

Потом он поставил поднос на стол, присел, прошипел что-то и заговорил. Ответив на вопрос переводчика, он взял свой поднос и, по-прежнему улыбаясь, направился к печке.

– Он говорит примерно следующее, – сказал Полухин. – Он мелкий служащий в этой славной конторе. Хозяин даже взглядом не удостаивает его при встречах. Как же он может знать, куда сейчас привёл хозяина его мудрый ум? Но если господину русскому угодно чашку хорошего чая, то он будет считать себя…

– Перестаньте переводить мне эту дребедень, – решительно сказал Доронин. – Что, они издеваются над нами, что ли?

– По-моему, это смесь национальной вежливости и саботажа, – пожал плечами Полухин.

– Хорошо, – сказал Доронин, – я с ними сейчас поговорю сам.

И он резко отчеканил, точно отдавая команду:

– Где Сато? Предлагаю ему немедленно явиться.

Все японцы тотчас повернулись к нему. На их желтоватых лицах промелькнула растерянность, но затем сразу появились улыбки. Более двух десятков улыбок сияло теперь вокруг Доронина. Это были улыбки радости, понимания, вежливости, готовности…

Полухин вопросительно посмотрел на Доронина и, увидел на его лице решимость во что бы то ни стало добиться своего. Но в эту минуту одна из четырёх стенок комнаты отодвинулась, и на пороге показался человек. Невысокий, в жёлтой, наглухо застёгнутой куртке и узеньких брючках трубочкой, он стоял, поблёскивая очками, и на длинном и сухощавом лице его тоже сияла безмятежная улыбка.

Это было настолько неожиданно и театрально, что Доронин опешил. А японец в очках произнёс короткую фразу, присел, положил руки на колени, снова выпрямился и продолжал стоять на пороге, чуть подавшись вперёд.

– Господин Сато, – сказал Полухин, – к услугам господ русских.

– Скажите ему, – обратился Доронин к переводчику, – работник Министерства рыбной промышленности хочет с ним поговорить.

Полухин произнёс несколько фраз, выслушал ответ Сато и сказал:

– Господин Сато к услугам господина министра.

– Тьфу, чёрт! – выругался Доронин. – Объясните ему, что я вовсе не министр. Будет министр ходить к нему с визитами!…

Но Сато уже приглашал Доронина за ширму. Он стоял сбоку от прохода, изящным и лёгким жестом указывая дорогу. При этом он так изогнулся, словно хотел устлать собственной персоной путь, по которому пойдёт русский гость,

Доронин и Полухин шагнули в темноту.

Сделав несколько шагов, все трое оказались в маленьких сенях. Полухин, прислонясь к притолоке, стал снимать ботинки. Доронин с недоумением посмотрел на него.

– Чего же вы ждёте? Снимайте сапоги. – Полухин кивнул в сторону нескольких пар туфель, стоявших у двери; Сато почтительно ждал.

«Ладно», – подумал Доронин и стал стягивать сапоги.

Они вошли в небольшую квадратную комнату. Доронин осмотрелся. Посредине комнаты стоял низенький столик. На полу лежали соломенные циновки. Сато жестом пригласил Доронина сесть. Тот поискал глазами стул или табуретку, но ничего подобного в комнате не было. Полухин опустился на циновку, поджав под себя ноги. Доронин с трудом последовал его примеру.

Теперь они сидели треугольником: с одной стороны Доронин и переводчик, с другой – Сато. После того как все расселись, Сато произнёс несколько слов.

– Он спрашивает, как ваше самочувствие и здорова ли ваша семья, если она у вас есть. Словом, все ли у вас в порядке.

– Передайте, что всё в порядке, – угрюмо сказал Доронин. – Можно приступать к разговору?

Но Сато опять что-то говорил.

– Он интересуется, не страдали ли вы морской болезнью, если шли морем, и воздушной болезнью, если летели на самолёте.

– Послушайте, – сказал Доронин, – у меня мало времени. Скажите ему, что я прошу изложить мне принцип организации рыбного лова у японцев. Только покороче, пожалуйста.

Как только переводчик заговорил, улыбка исчезла с лица Сато и он хлопнул в ладоши. Тотчас же одна из стенок комнаты стала отодвигаться. На пороге появился мальчик-японец. Он был одет так же, как и Сато: наглухо застёгнутая жёлтая курточка и узенькие брючки. Мальчик сделал шаг в комнату и, приседая,