— Что-то в связи с каким-то судом? — неуверенно спросил он Клауса.

— Вот именно! — подтвердил Клаус. — А теперь слушай внимательно. Этот Борх обвиняется в изнасиловании и убийстве некой Ирмы Хаузсп. Несовершеннолетней. Готовится так называемое предварительное слушание этого дела. Там будет решено, виновен ли он и подлежит ли суду.

— Ну, а какое нам до этого дело? — нетерпеливо перебивая Клауса, спросил Рихард.

— Слушай, когда старшие говорят, — назидательно произнес Клаус. — Этот Борх не так давно был членом молодежной террористической организации. Потом отошел от нее. Для многих немцев все эти 'красные бригады' и прочие связаны с коммунистами, хотя те от них всячески открещиваются.'

Рихард все еще смотрел на Клауса недоумевающе.

— Не понимаешь? — щуря в усмешке свои злые глаза, спросил Клаус. — А ведь и ребенку должно быть ясно. Мы врываемся в зал с оружием в руках. Укладываем на пол двух-трех полицейских охранников, публику, судей, самого Борха и делаем вид, что хотим его утащить. Потом отступаем и скрываемся.

— А Борх? — с еще большим недоумением спросил Рихард.

— Борх остается на своем месте.

— Так в чем же смысл операции?

— А в том, что, отступая, мы разбрасываем листовки. С лозунгами. Ну, например: 'Долой буржуазное правосудие!', 'Свободу нашему товарищу!' или: 'Борх, Москва с тобой!'.

— И в результате?.. — все еще с сомнением начал было Рихард.

— А в результате, — не дав ему договорить, продолжал Клаус, — на другой день все крупнейшие немецкие газеты будут сладострастно описывать, как группа вооруженных коммунистов пыталась захватить и спасти от суда своего товарища — насильника и убийцу. Это произведет впечатление на избирателей почище, чем любой наш митинг. Понял?

Да, теперь Рихард понял. Понял он и другое: зачем Клаусу и его товарищам потребовалось оружие, которое они пытались захватить в Дюссельдорфе. Само слово «оружие» вызывало в Рихарде тревожно- радостную дрожь. Разве он приехал в Германию не затем, чтобы с оружием в руках бороться за торжество национал-социализма? Наверное, и Клаус, и высшие руководители НДП поняли наконец, что одной парламентской болтовней власть не завоевывают.

— Откуда же мы возьмем оружие? — спросил Рихард.

— Одолжим у американцев, — с усмешкой ответил Клаус.

— Ты шутишь?

— Не в том я сейчас настроении, чтобы шутить, — угрюмо ответил Клаус. И, помолчав немного, добавил: — Сейчас пойду домой, посплю немного.

— Так поспи у меня! И кровать и кушетка к твоим услугам! — воскликнул Рихард. — Ведь еще и часа не прошло, как ты появился здесь.

Рихард хотел понять, зачем пришел Клаус, ведь, кроме сообщения о неудаче в Дюссельдорфе и самого общего разговора о предстоящей акции с этим Бор-хом, у него никакой цели не было.

Клаус, как видно, проник в его мысли. Он сказал:

— Хочешь спросить, зачем я приехал к тебе, раз уже был дома? Сейчас объясню. Я звонил тебе не от себя, а из вокзального автомата. Домой сразу не поехал, боялся полицейского хвоста. Возможно, что BFS ['Ведомство по охране конституции' и политическая полиция. Контрразведка ФРГ] пасла меня от самого Дюссельдорфа. Поэтому я решил попетлять, а потом уже поехать к себе. Теперь я убедился, что хвоста нет, поэтому исчезаю. Если все пойдет так, как я рассчитываю, то завтра утром позвоню. Во всяком случае, предупреждаю: завтра в восемь вечера собрание нашей группы. Разработаем подробный план предстоящей акции,

Но Клаус позвонил раньше, — в этот же день, около семи вечера. Он предупредил Рихарда, что завтра в девять утра заедет за ним и что предстоит дальняя поездка.

Ровно в девять утра в дверь постучали, Клаус никогда не давал повода заподозрить его в неточности. Рихард был уже готов.

— Херайн! [Войдите! (нем.)] — поспешно крикнул он.

Клаус вошел. Он, видимо, успел хорошо отдохнуть, по крайней мере лицо его не выглядело столь измученным и землистым, как вчера, и чистая узкая полоска пластыря на его щеке уже — не вызывала сомнений в том, что рана или просто царапина была незначительной.

— Доброе утро! — сказал Клаус, протягивая Рихарду руку. — Ты готов?

— Яволь, майн генерал! — по-военному ответил Рихард. — Куда и к кому мы едем?

— Скажу, когда выйдем. Хотя не думаю, что тобой кто-либо заинтересовался настолько, чтобы устанавливать подслушивающие аппараты., Они спустились вниз. После того, как Рихард положил свой ключ на стойку портье, Клаус остановился в двух-трех шагах от двери, ведущей на улицу.

— Так вот, — обращаясь к — Рихарду, вполголоса сказал он. — Надеюсь, ты слышал об американской организации, которая называется ку-клукс-клан?

— И… что же? — удивленный неожиданным вопросом, спросил Рихард. Конечно, он знал, о «Клане», люди в белых балахонах и остроконечных; капюшонах с разрезами для глаз не раз встречались ему и на страницах газет, и на-, экранах телевизоров. — Это те, которые линчуют негров?

— Плевать нам на негров! Впрочем, у нас тоже есть секция «Клана», которая занимается турками, итальяшками и прочим сбродом, сидящим на шее немцев и лишающим их работы. Но сейчас разговор не об этом. Для нас важнее, что «Клан» входит в американскую Антикоммунистическую лигу и связан с такими же организациями в других странах. Понял?

— Понял и рад это слышать. Но к кому же мы едем?

— К Джону Райту, сержанту американских военно-воздушных сил. Но он не просто сержант, а европейский организатор и комендант ку-клукс-клана в Германии. Пока все. А теперь едем!

Клаус решительно открыл дверь и вышел на улицу.

Рихард последовал за ним. Он ожидал увидеть машину Клауса. Но ни у подъезда, ни поблизости не было припарковано ни одного автомобиля.

— Мы пойдем пешком? — удивленно спросил Рихард.

— Не паникуй. Машина здесь, за углом.

Они прошли несколько десятков метров и завернули за угол в переулок. Но и там машины. Клауса Рихард не увидел. Только одинокий «пикап» стоял, прижавшись к кромке тротуара.

— Ну, а где же твоя машина?

— А это, по-твоему, что? — указал на «пикап» Клаус. — Тяжелый бомбардировщик?

Он подошел к машине, достал из кармана связку ключей и открыл дверь,

— Полезай!

…Минут через тридцать они выехали за город.

— Ну теперь-то ты можешь мне сказать, куда и зачем мы едем? — уже не без раздражения в голосе спросил Рихард.

— Теперь могу, — не поворачивая головы, ответил Клаус. — Мы едем на американскую военно- воздушную базу. Там находится аэродром, с которого взлетают и на который садятся самолеты с атомными бомбами на борту. Тебя это устраивает?

Рихард удивленно пожал плечами:

— Но кто ж туда нас пустит?

— Пустят машину, а мы, так сказать, при ней и проверке не подлежим. Кстати, руководит полетами тот самый сержант Джон Райт, о котором я тебе говорил. Впрочем, не волнуйся: от того места, где мы встретим Райта, до аэродрома еще не меньше десяти километров. Так что в шпионаже нас не заподозрят.

— И этот Райт даст нам оружие?

— Конечно, даст, — с самодовольной улыбкой ответил Клаус. — Ему ведь тоже надо докладывать своему белобалахонному начальству о конкретной помощи, оказанной НДП.

— Еще вопрос: почему ты взял с собой именно меня?

— Если говорить откровенно, то, во-первых, потому, что ты еще не успел примелькаться в Германии. За тобой нет слежки ни со стороны нашей контрразведки, ни коммунистов. Это первое. А второе — ты хорошо знаешь английский.