глазах Деймона Сальваторе. Но он заточил себя. Он никогда не нарушал свое слово, и он дал одно себе, что сломает того монстра, который причинил все это Елене. Тот факт, что он был одержим, сначала немного, а затем все больше и больше, пока его разум полностью не был подчинен, и он стал одной из игрушек Шиничи для развлечения, – не оправдывал его преступления.

– Ты знаешь, что я… я проклят. – Сказал он ей, возможно, словно он мог пройти маленький путь к реституции.

– Нет, не знаю. – Ответила Елена, – Поскольку я не верю, что это правда. И Деймон, подумай о том, сколько раз ты боролся с ними. Я уверена, что они хотели, чтобы ты убил Кэролайн той первой ночью, ты сказал, что чувствовал что-то в ее зеркале. Ты сказал, что почти сделал это. И я уверена, что они хотят, чтобы ты убил меня. Ты собираешься сделать это?

Он снова наклонился к ее ноге, и она торопливо схватила его за плечи. Она не могла смотреть на него в такой боли. И теперь он искал, вертясь и озираясь по сторонам, точно у него была определенная цель. Он также крутил кольцо с лазуритом.

– Деймон, о чем ты думаешь? Ответь мне, о чем ты думаешь!

– О том, что он может использовать меня как марионетку снова. И что на сей раз может быть реальный прут березы. Шиничи – чудовище вне твоей невинной веры. И он может овладеть мной при любом удобном случае. Мы видели это.

– Он не сможет, если ты позволишь мне поцеловать тебя.

– Что? – Он смотрел на нее так, словно она не следила за беседой должным образом.

– Позволь мне поцеловать тебя. И обезоружить того умирающего малаха, что внутри тебя.

– Умирающего?

– Оно близится к смерти все ближе и ближе, каждый раз, когда ты получаешь достаточно сил для того, чтобы отвернуться от него.

– Оно… очень большое?

– Уже такое большое, как ты.

– Хорошо, – прошептал он. – Если бы я только мог бороться сам…

– Pour le sport [из спортивного интереса]? – ответила Елена, показывая, что ее лето во Франции в прошлом году не было полностью потрачено впустую.

– Нет. Потому, что я ненавижу кишки ублюдка, и я с радостью выстрадаю сотню раз, пока знаю, что увечу тварь.

Елена решила, что больше не было времени медлить. Он был готов.

– Ты позволишь мне сделать эту последнюю вещь?

– Я сказал тебе прежде – монстр, который причинил тебе боль, отныне твой раб.

Ладно. Они могут поспорить об этом позже. Елена подалась вперед и наклонила свою голову, немного поджав губы.

Через несколько мгновений, Деймон – Дон Жуан тьмы, получил очко.

Он целовал ее очень нежно, словно боясь установить слишком большой контакт.

– Крылья Очищения, – прошептала Елена губами.

Эти крылья были столь же белы сколь девственный снег, кружевными и едва ли существующими в некоторых местах вообще. Они аркой поднялись высоко над Еленой, мерцая и переливаясь, напоминая ей о лунном свете на матовых паутинках. Они окутали смертную и вампира в сети из алмазов и жемчуга.

– Это будет больно, – сказала Елена, не ведая, откуда она об этом знала. Знания, казалось, приходили момент за моментом, когда они были необходимы. Это было почти как во сне, где великие истины понятны даже без соответствующего опыта, и принимаются без удивлений.

И было именно так, как она это знала – то, что Крылья Очищения будут искать и разрушать кое-что инородное внутри Деймона, и то, что ощущения могут быть очень неприятными для него. И когда оказалось, что малах не покинет тело вампира самостоятельно, она произнесла, побужденная своим внутренним голосом:

– Сними свою рубашку. Малах примыкает к твоему позвоночнику, и находится рядом с тем местом, через которое он проник в тебя, сзади в затылочной области. Мне придется вынуть это вручную.

– Примыкает к моему позвоночнику?

– Да. Ты когда-либо ощущал это? Сначала скорей всего было похоже на жало пчелы, или занозу, словно что-то вошло под кожу. Только небольшая острая боль и капля желе, которая проникла к позвоночнику.

– О. Комариный укус. Да, я чувствовал это. И затем позже, начала болеть шея, и наконец, все тело. Оно что… росло внутри меня?

– Да, и принимал на себя все больше и больше твоей нервной системы. Шиничи управлял тобой точно марионеткой.

– О. Господи! Мне очень жаль.

– Давай заставим сожалеть об этом его. Ты снимаешь свою рубашку?

Молча, как доверчивый ребенок, Деймон снял свою черную куртку и рубашку. Тогда, как Елена жестом указала ему положение, он лег на ее колени, его мускулистая спина выглядела бледной на фоне земли.

– Прости, – сказала она. – Придется вытаскивать этого через отверстие, в которое оно проникло. Будет действительно больно.

– Хорошо, – проворчал Деймон. А потом он закрыл свое лицо гибкими, поджарыми руками.

Елена прощупывала его кожу подушечками пальцев, пытаясь почувствовать то, что она искала в районе позвоночника. Водянистая точка. Волдырь. Когда она нашла, она сжала это своими ногтями, пока неожиданно не брызнула кровь.

Она едва не упустила гада, поскольку малах попытался улизнуть. Но Елена преследовала его своими острыми ногтями, а существо было слишком медленным. И вскоре, она держала его между двумя пальцами и двумя ногтями.

Малах был все еще жив и вполне понимал, что слаб для того, чтобы сопротивляться ей. Все равно, что медуза, в попытках противиться, только медуза сразу порвалась бы, как только ее потянули. Это скользкое, слизистое нечто, человекообразной формы сохранило свои очертания, поскольку Елена медленно тянула его через разрыв на коже Деймона.

И это было очень больно. Она могла это утверждать. Елена начала принимать какую-то часть боли в себя, но он ахнул: – Нет! – С таким пылом, что она решила позволить ему пройти через это.

Малах был намного крупнее и существенней, чем она представляла. «Оно, должно быть, росло долгое время», – думала она. – «Маленькая капля желе, которая ширилась до тех пор, пока не стала управлять им вплоть до пальцев».

Ей пришлось присесть, а затем отойти подальше от Деймона и вернуться обратно, пока это существо, – болезненное, тягучее, бледная карикатура человеческого тела – лежало на земле.

– Готово? – запыхавшись, спросил Деймон. Да, это действительно было испытанием.

– Да.

Деймон стоял и смотрел вниз на дряблое белое существо, которое только дергалось. На то существо, что заставило его преследовать человека, о котором он заботился больше всех в мире. Затем, сознательно, он растоптал гада, сокрушая его под каблуками своих ботинок, пока не изорвал в клочья. А после растаптывал куски. Елена поняла, что он не стал использовать свою Силу из-за страха оповещения Шиничи.

В итоге, все, что осталось, так это пятна и запах.

Елена не знала, почему тогда, она почувствовала себя настолько головокружительно. Но она потянулась к Деймону, а он потянулся к ней, и они опустились на колени, обнимая друг друга.

– Я освобождаю тебя от всех обещаний, данных мне тобой во время одержимости малахом. – Сказала Елена. Это была стратегия. Она не хотела освобождать его от обещания заботы о своем брате.

– Спасибо. – Прошептал Деймон, опустив голову ей на плечо.

– А теперь, – сказала Елена, как воспитательница детского сада, которая хочет быстро перейти к другой активности, – Мы должны составить план. Но так чтобы он остался в тайне…

– Мы должны разделить кровь. Но Елена скольким ты сегодня пожертвовала? У тебя бледный вид.