- К-киви.
- А зовут? - спросил уже мягче.
- Леха.
- А меня Егор… Ну как тебе Леха Киви здесь живется?
- Ску-учно! Гулять не пускают. Там. - махнул рукой. - Закрыто.
- А там есть кто-то! - страшным шепотом сказала Маша.
- Да! - подхватил Леха. - Он там ходит! И дышит! Мы слушаем, а нас прогоняют!
- Это черный человек! - прошептала Маша.
- Да! Да! Да! - все подхватили. - Черный человек! Черный человек!
- В красных валенках?! - расширил глаза Егор.
- В каких?… Мы не знаем… Мы не видели…
- Ну вы что, не знаете про Черного Человека в Красных Валенках?… А что такое валенки вообще знаете? Ну, слушайте.
Рассказал им про Черного Человека в Красных Валенках. Только потом, в конце, завершил смешно. А для себя потом записал с мрачной концовкой, как положено. Так и назвал - «Красные валенки». (В блокноте неожиданно обнаружились еще какие-то каракули, после долгой дешифровки сложившиеся во фразу «бескрайние поля гнилой морковки»; проанализировав, Егор решил, что сделал запись возле «Ашана», когда курили).
- Ну ладно. - сказал, поднимаясь. - Пока, мелюзга. Буду заходить.
Вера заметила, что он выходит, и поспешила следом. В коридоре он обернулся к ней, придвинулся.
- Вера… Я все знаю… Дети мне все рассказали…
- Про что? - испуганно спросила она.
- Там. - показал пальцем. - Кто-то есть!… Он ходит!… И дышит!
А вот теперь она заметно покраснела, даже в этих фонарях видно, и, пряча глаза, неожиданно начала путано объяснять.
- Там… Мы закрыли, есть другой ход… Туда ходят… Ну… Парни с девушками…
Вера стояла смущенная.
- Хм. Ну это… Это… Правильно… Хм… Может чаю выпьем?
В столовой присели за стол в уголочке. Народ сновал туда-сюда - чаев было много, сахару мало.
Налили зеленого. Вера принесла два кусочка рафинада. Пили вприкуску, и Егор рассказывал о сегодняшнем походе. Рассказывая, он смотрел на ее тонкие руки, высовывающиеся из огромного оранжевого свитера, которыми она вцепилась в чашку, на нервные губы, на родинку на шее, заглядывал в большие запавшие глаза.
Странно, но смешная ситуация в коридоре их как будто немного сблизила, по крайней мере неловкости не было, скорее даже наоборот. Только Вера как будто бы все еще немножко краснела, и как будто бы даже немножко радостно.
- Завтра. - сказал Егор. - Сходим еще посмотрим. Туда. А может и еще куда-нибудь.
В спальне Максима не было. Стас что-то читал, Тезка дрых. Судя по дымовалу, «кексы» недавно раскумарились. Егор подошел к ним и присел на нары.
- А что это? - спросил лежавшего рядом длинного парня, похожего чем-то на Стива, только намного выше ростом. На его короткостриженой голове мостилась сетка в виде шапочки, густо сплетенная из тонкой медной проволоки.
- Излучение. - густым басом ответил тот с готовностью. - Защита.
- От чего?
- От излучения.
- А?… Рядом оказался Стив и начал объяснять.
- Дэну двадцать три уже приэйджило. Этот гоблин думает, что живой только из-за этой своей шапки. Щец!
- Гоблин Дэн покивал.
- Истину глаголешь, отрок.
- А что за излучение?
- Он думает, что кинулись все из-за излучения какого-то. Типа на возраст действует.
- И давно он ее носит?
- Давно носишь?!
- Видение мне было! Шлем этот! С тех пор, как велено сделал и ношу.
- Давно?
- С тех пор! Супер.
- А тебе сколько? - спросил у Стива.
- Джа считает.
Ну да.
- Он же помер. - ехидно заметил Егор.
- Ну.
- А ты что про излучение думаешь?
Стив фыркнул.
- Какое излучение! - сверху свесились еще дреды. - Он же считать не умеет! Дэн этот! Вирус! Как в компе! Все знают. Сначала стариканы. Потом мамка. Потом дядька. Потом брательник. А потом я. Подождем, товарищ!
Разговор принял грустный характер. Похожая история.
Максим отыскался у подростков.
Куча на полу была такая же, только теперь Макс сидел в центре и давил на кнопки. Остальные смотрели и, тыча пальцами в экран, шумно комментировали. Комментарии были настолько специфичны и так густо пересыпаны неизвестными терминами, что Егор даже не стал пробовать вникать.
С Верой что ли еще пообщаться?
4. Язык.
Утро опять началось с нечеловеческого вопля. В этот раз Егор разглядел - Володя орал. Командарм, блин. С вечера обсудили планы и сделали необходимые приготовления.
Сегодня было решено взять «языка».
Вера волновалась за них - это было приятно. Даже с ними хотела.
Егор попробовал по своим записям найти дорогу.
После получаса блужданий Стив взял рулеж в свои, благодаря им, вымытые руки и вызволил. Записи надо было редактировать, если не сказать по-другому.
Поспорив и обсудив, расположиться решили на Тверской. Смущала только ее ширина.
Добирались туда по рельсам и вылезли возле памятника высокому поэту с окаменевшим от усталости лицом.
Сегодня заметало. Не очень сильно, но ветерок задувал, поземка стелилась и закручивалась, преступно скрадывая следы. Удачно.
Предполагалось засесть где-нибудь посередине.
Наконец, высмотрели подходящее место - глядящие друг на друга длинные битые витрины. Стараясь сильно не следить, разместились по двое и протянули веревку.
Нацелились на машины снизу.
Стиву отводилась особая роль. Он сидел ближе к центру, тоже в темной витрине и, по проезду подходящей машины (джип) с подходящим количеством людей (не больше двоих!) и в одиночестве, должен
