ловко заскользил вниз, притормаживая ногой о фонари.
- У-у-у! У-у-у! У-у-у! - все глубже уносилось его подвывание, вместе с ним исчезало пятно света.
- Н-да… - сказал Стас, щелкнул фонариком, обернулся на своих и побежал догонять психа по лестнице.
Тот, прохаживаясь, ждал внизу.
- Пипл, ну где вы там? - закричал навстречу. - Ждут же! - опять похлопал по рюкзачку.
И снова поскакал вперед. Пробежал по платформе до конца, прыгнул на рельсы и махал фонарем уже оттуда. Поспешили к нему, выхватывая желтым арки, лепнину, плиты на полу.
Как- то не верилось, что они действительно в метро. Подумать только -люди всей страны гордились сей инфраструктурой, питали ее этой странной мазохистской любовью. Спрыгнули на рельсы и углубились в туннель.
Довольно долго, спотыкаясь, шли по рельсам, вдруг огонек впереди исчез. Оказалось, Стив уже свернул вбок, в какую-то дверь и ждал уже там.
Дальше начались путаные коридоры, железные лестницы, опять коридоры. В какой-то момент свет впереди опять пропал.
- Не, ну достал он меня! - возмутился Стас, тяжело дыша.
Да уж. С рюкзаком и автоматом в таком темпе Егор и сам уже давно запыхался, передохнуть надо было еще минут десять назад. Или двадцать. Впереди оказался еще поворот, Стива не видно. Дальше.
Внезапно сзади донесся вскрик и, одновременно, Егора что-то сильно ткнуло в плечо - толчок швырнул его о стену. Сдавленно взрыкнул автомат - эхо заметалось, оглушая, кто-то громко закричал от боли. Егора рванули за ноги, падая, он ударился головой о камень, упал, продолжая нащупывать рукоять, сверху навалилось тяжелое, чужие руки лезли в лицо. Егор забился - рюкзак очень мешал, руки все лезли, и он вцепился зубами в эти противные паучьи пальцы. Сверху заорали дурным голосом, от удара в ухо в глазах забегали искры, зубы разжались. С груди слезли, но тут же по ней сильно попало чем-то увесистым. Егор извивался, выпутываясь из лямок. Следующий удар попал в шею, а потом, кажется, по голове.
Как писал классик - это уже превращалось в привычку: открывать глаза и вспоминать кто ты, что ты и где ты можешь быть.
Светло.
Опять связан.
Под землей где-то.
Перед глазами похаживали черные пыльные ботинки, раздавались возмущенные голоса - мужской и женский; голоса спорили.
Егор повернул голову, чтобы увидеть обладателя ботинок. У того помимо них обнаружились еще и соответствующие зеленые пятнистые брюки, черная куртка и злые глаза. Парень нянчил правой рукой кисть левой и Егор ощутил небольшое, несомненно мрачное, но удовлетворение. Пострадавший от укуса заметил, что он очнулся, и поспешил возвестить об этом:
- А! Очухался, сука! Ну держи еще!
Он от души размахнулся своим пыльным ботинком, но тут женский голос страшно прокричал:
- Прекратить! Сила, прозвучавшая в голосе, заставила ботинок замереть в воздухе, а потом медленно опуститься.
Егор попытался разглядеть обладательницу этого чудодейственного вокала, но что-то мешало или, вернее, кто-то шевелящийся перед глазами. Кто-то из своих.
- Просто хотели повязать! Х… они к нам с автоматами лезут! Козлову ногу прострелили!
- Не выражаться! - холодно сказала женщина. - Ты с ума сходишь, Володя. Стив привел к нам в гости людей, они только приехали. Ты их избиваешь, калечишь!
- Что!!! Да кто еще кого калечит! Вон валяются тепленькие, целенькие! А у меня у одного нога прострелена, у другого рука сломана, у третьего нос! Я уж не говорю о синяках, фингалах и укусах! Избиваем! Стив твой! Наркоман паршивый! Ты знаешь кого он привести может?!
- Стив наркоман, но не дурак и не предатель! Люди едут и попадают к этим! Хоть кого-то иногда получается предупредить, мимо них провести, а тут ты! Вечная история, Володя! Что люди о нас подумают?! Развяжи их немедленно!
- О вас, сударыня, только самые теплые мысли! - послышался хриплый голос Максима.
- О! Вот этот вот! Ты знаешь, что он сделал?!
- Развяжи сейчас же! Вы извините нас, ребята. У нас просто кое-кто помешался на насилии и, как он это называет, «безопасности».
- Развяжи! - помедлив, буркнул тот, кого называли Володей.
Ботинки нехотя покачались с мыска на пятку.
Егор сидел, привалившись к стене и сдирая с рук и ног остатки скотча - чудесного человеческого изобретения, столь многогранного в применении. Жалко, что в последнее время сталкиваться приходилось все с одной и той же гранью.
Голова болела не сильно. Сильно болели шея и грудь. Кряхтя, поднялся на ноги. Рядом тоже возились, вставая.
Помещение, в котором они находились, было хорошо освещено закрепленными на стенах масляными фонарями, подобными тому, который давеча искал Егор в магазине. Во всем остальном оно было казенным и неуютным с неожиданно высоким потолком и дверями в противоположных стенах. В углу стоял стол, за ним, сплетая перед лицом длинные пальцы, сидел короткостриженый носатый парень и безучастно наблюдал за развязанными.
Рядом, опершись на стол, стояла высокая девушка с глубоко запавшими глазами. Ее высокие скулы обрамляли темные, рвано подрезанные волосы. Она болезненно кривилась и качала головой, глядя на ребят.
Шурша мешковатыми армейскими штанами, подошла ближе.
- Извините нас, ребят!
- Бог простит. - проворчал Стас, разминая затекшие руки.
На щеке его красовалась большая ссадина, глаз заплыл, губы разбиты, но все так же бодр и весел.
- Ты веришь в Бога? - удивленно спросила девушка.
- А ты? - невежливо ответил вопросом бородач, недружелюбно посматривая на Володю за столом.
- Я?… - она смешалась и опустила глаза. Потом посмотрела прямо и протянула руку. - Вера.
Было видно, что Стас хотел скаламбурить, но не стал, просто представился.
Рядом с ним стоял Тезка. Выглядел он не лучше Стаса, плюс еще и держался за бок. Вера дотронулась до его руки.
- Что там? Болит?
Он отрицательно покачал головой и опустил руку.
- Вера.
- Егор.
Егор усмехнулся. Все-таки трудно привыкнуть. Вера подошла было к нему, но тут между ними влез Макс, буквально втиснулся, наглец.
