Остановившись перед Борисом, Ками ткнула в него пальцем. — И не забывай, что «нас» — нет! Мы не женаты!
Он потянул ее к себе. От неожиданности Камилла не удержала равновесие и оказалась на его коленях. Борис закрыл ей рот поцелуем, несколько болезненным, но довольно приятным. Этот мужчина умел целоваться. Не случайно же он задержался в ее постели на целый год. Но это еще не означает, что она должна заплатить за эту слабость свободой.
Рафаэль нес ее на руках в свой номер и никак не мог решить — обрадовался он ответу Лизы или огорчился. С возгласом «Отлично!» он помчался к гостинице, но глупая мысль о том, что кто-то другой уже любил эту девушку, наслаждался ее нежностью и отзывчивым телом, назойливо сверлила мозг Рафаэля.
— Куда ты меня несешь? В моем номере спит Камилла. Это моя подруга и…
— Моя прекрасная госпожа когда-нибудь отдыхала в сениор сьют?
— Нет. А что это такое?
Аромат Лизы окутал его магическим туманом, и Рафаэль еле сдерживался, чтобы не взять ее тут же, на пляже. Он давно решил, что их первый раз обязательно должен произойти в кровати, но даже не подозревал, что ему потребуется для этого столько усилий, терпения, сдержанности. Которая была почти на исходе. Рафаэль ускорил шаги.
— Большой красивый гостиничный номер, в котором останавливаются богатые и знаменитые.
— Богатые. А как мы туда попадем? Ты украл ключ?
Черт его дернул представиться официантом! Что же придумать?
— Конечно, нет. Мне разрешили владельцы гостиницы провести там ночь. В качестве поощрения. За отличную службу.
Он понимал, что его объяснения звучат слегка сомнительно, и покосился на Лизу, но она спрятала лицо на его груди и тихонько вздыхала. Раф не удержался и поцеловал ее в лоб. Девушка подняла глаза и улыбнулась.
Ему не верилось, что такое необычное создание согласилась провести ночь с официантом. Даже если этим официантом являлся сам Рафаэль. Рядом с ней он не чувствовал себя избалованным и пресыщенным. Каждый взгляд Лизы казался ему чистилищем.
Сениор сьют походил на дворец. В представлении Лизы. Огромные комнаты, окна, шикарная мебель, мягкий ковер, наверное персидский, графика и гобелены на стенах заставили замереть у входа. Неужели в этом музее можно отдыхать?
Она переминалась с ноги на ногу, уже готовая удрать. Куда только подевалась ее смелость? Да, желание осталось, но и оно слегка поутихло, пока Рафаэль зажигал свет в комнатах.
— Нравится? — он появился из спальни в одних брюках и протянул ей руку.
— Красиво.
Лиза помедлила, но тут же отругала себя за нерешительность. Если уж она сюда пришла, то отступить в самый последний момент будет трусостью. Когда еще ей подвернется такой шанс?
Она направилась навстречу… Неизвестности? Ну, почти. Хотя, она много читала об этом.
Спальню освещал только торшер.
Он оказался ее последним наблюдением.
Рафаэль взял ее лицо в свои руки и поцеловал. Она инстинктивно обняла его за талию и забыла, где находится.
Горячие губы вбирали ее дыхание, язык вначале осторожно, а затем все более настойчиво принуждал приоткрыть рот, впустить за белоснежную преграду, навязывал свой ритм. Она подчинилась, завороженная происходящим.
Лиза поняла, что осталась без платья, когда легкая ткань коснулась ее щиколоток. Она переступила через него и оказалась еще ближе к жаркому телу, коснулась его своей напрягшейся грудью и подрагивающим животом.
Рафаэль глухо застонал, подхватил ее на руки и отнес на кровать. По сравнению с ее разгаряченным телом простыни показались Лизе прохладными, но это было к лучшему. Жар стал нестерпимым.
Он уже ждал ее. Обнаженный, с горделиво поднятой плоть, мужчина встал перед ней на колени и лишь смотрел, обволакивая взглядом тело, но между ее ног в одночасье стало влажно.
«Ну, давай же, скорее!»
Ей хотелось умолять его, но она не решалась. Лиза не знала, как воспримет Раф инициативу со стороны женщины.
Лиза всхлипнула от облегчения, когда он наклонился и накрыл ладонями бесстыдные соски. Раф провел руками по ее животу, посмотрел в глаза и очертил большими пальцами край кружевных трусиков, самых сексуальных, какие нашлись в ее гардеробе. Не отводя пылающего взгляда, он ужасно медленно, будто дразня, поддел ажурную ткань и потянул ее вниз, осторожно снял с ног, поцеловав свод стопы.
Она почти заплакала от подобного внимания, от нежности прикосновений, и закрыла руками лицо, стараясь скрыть от него эту слабость.
— Нет. Не прячься от меня.
Он отвел ее руки и прижал их к кровати над головой одной рукой. Она не чувствовала себя связанной, лишь чересчюр открытой и незащищенной от него, от чувств.
Рафаэль осторожно развел ее колени в стороны и коснулся лобка, пробрался пальцами внутрь и улыбнулся. Она знала, что готова и лишь шире расставила ноги, соглашаясь.
Твердая, большая плоть, почти мгновенно облаченная в презерватив, постепенно и неумолимо проникала в нее, растягивая и покоряя.
Лаская языком ее соски, он шептал:
— Такая жаркая! Такая тесная!
— Прости.
Легкий дискомфорт постепенно превращался в болезненные ощущения. Не удивительно, ведь у нее давно никого не было.
— Милая, это же хорошо. Я рад.
— Правда?
— Конечно.
Со лба Рафаэля упала на ее лицо упала капля пота. Кажется, ему тоже нелегко. Что касается Лизы, то в этот момент она сожалела лишь об одном, что не завела себе любовника раньше. Тогда сейчас она не сжимала бы губы, пытаясь не стонать от боли, а кричала бы от наслаждения.
Раф согнул ее ноги в коленях почти вышел из нее. Лиза вскрикнула, пытаясь остановить его. Она не сомневалась, что у них все получится
— Извини, но я больше не могу медлить. Только нужно немного потерпеть.
— Да! Да!
Она почти задохнулась от боли, когда огромная плоть ворвалась в нее.
Черт бы побрал Стаса Морквина!
— Я в душ.
Лиза попыталась вытянуть из-под него простыню.
Вдруг смутившаяся сочинительница сказок для взрослых не переставала его удивлять. Буквально несколько мгновений назад она вжималась в него всем телом, царапая кожу, а теперь, словно школьница, пытается скрыть свою нагую красоту. Возможно, даже удрать, во всяком случае, что-то похожее на это намерение мелькало на ее очаровательном личике.
Он прервал это бесплодное занятие, опрокинув девушку на спину и запечатлев на распухших губах короткий поцелуй. Рафаэль уже смирился с тем, что целоваться с Лизой ему не надоест никогда.
После того, как он с ней поговорит.
— Ты маленькая и очень привлекательная лгунья.
Он повторил пальцем контур ее губ и слегка поерзал, устраиваясь поудобнее. На ней оказалось очень
