на поиски древних шахт Маники. Кто знает, может, они нашли в гравии озер и рек алмазы; несомненно, они охотились на огромные стада слонов, населявших эту местность. Достаточное богатство, чтобы оправдать постройку целого города, большой, окруженной стенами крепости и торгового пункта. Где они могли разместить этот город? Разумеется, там, где кончался водный путь. На берегу самого дальнего озера. Может быть, Макарикари? Или озера, которое заполняло некогда нынешнюю большую соленую котловину.

Салли и Лорен спорили с все большей желчностью и резкостью. Салли назвала его «невозможным человеком», а он ее в ответ «мадам-всезнайкой». Потом Лорен неожиданно капитулировал, и через минуту мы втроем радостно обсуждали предстоящее открытие утерянного города на Макарикари.

– Озеро расстилалось не менее чем на пятьдесят миль за пределами нынешней котловины, – указывал Лорен. – Всего лишь сто лет назад Берчелл описывал озеро Нгами как внутреннее море, а сегодня это лужа, которую можно перепрыгнуть без напряжения. Возможно, древнее озеро простиралось до оснований тех холмов, где находятся руины нашего города. У нас множество доказательств того, что климат Южной Африки становится все суше; прочтите у Корнуоллиса Харриса описание больше не существующих лесов и рек.

– Бен, – Салли возбужденно схватила меня за руку. – Ты помнишь, мы гадали, почему у города очертания полумесяца? Вероятно, это береговая линия, на которой располагалась гавань!

– Боже! – прошептал Лорен. – Я не могу дождаться завтрашнего дня.

Уже было заполночь и бутылки с виски опустели, когда Лорен и Салли отправились в свои палатки. Я знал, что не смогу уснуть, поэтому вышел из лагеря, миновал костер, у которого лежали закутанные в одеяла слуги, и пошел по поверхности котловины. Звезды освещали ее призрачным светом, почва под ногами скрипела при каждом шаге. Я долго ходил, время от времени останавливаясь и прислушиваясь к далекому реву льва на краю буша. Когда я вернулся в лагерь, в палатке Салли все еще горела лампа и ее силуэт виднелся на стене – увеличенный портрет моей любви. Она читала, сидя скрестив ноги на походной кровати; потом протянула руку и погасила лампу.

Я немного подождал, набираясь храбрости, потом подошел к ее палатке, сердце мое колотилось, как молот, об искаженные ребра.

– Сал?

– Бен? – негромко ответила она.

– Можно мне войти? – Она помолчала, прежде чем ответить.

– Хорошо, на минутку.

Я вошел в палатку, у нее голубая ночная рубашка. Я ощупью нашел ее лицо, коснулся рукой щеки.

– Я пришел, чтобы сказать, что я тебя люблю, – негромко сказал я и услышал, как у нее перехватило дыхание. Она ответила мягко:

– Бен. Дорогой, милый Бен.

– Я хотел бы остаться у тебя на ночь.

Мне показалось, что ответила она с сожалением: «Нет, Бен. Все сразу узнают об этом. А я не хочу».

Утро началось так же, как кончился предыдущий день. У всех было отличное настроение, за завтраком слышался смех. Слуги бегом свернули лагерь и все уложили в грузовики, и в семь утра мы съехали с дороги и двинулись по краю котловины. Лендровер впереди, грузовики по нашему следу через кусты и буйную траву, через сухие русла, извиваясь, спускавшиеся в котловину.

Мы двигались уже около часа, когда я увидел впереди среди деревьев какое-то движение и три великолепных капских сернобыка выбежали на открытую котловину и цепочкой побежали от нас. Двигались они тяжело, как толстые пони, их бледно-багровая шкура и сложный черно-белый узор на мордах отлично виднелись на сером фоне почвы.

Лорен нажал на тормоза лендровера, и с точным расчетом профессионала старый матабеле сунул ему в руки большой Магнум Холланд и Холланд .375. Лорен выпрыгнул и побежал согнувшись, прячась за жесткой травой, которая росла по краю котловины.

– Он собирается их убить? – тихо спросила Салли. Я кивнул, и она продолжала: – Но зачем?

– Это одно из его любимых занятий.

– Но они так прекрасны, – возразила она.

– Да, – согласился я. В котловине, примерно в шестиста ярдах от лендровера, сернобыки остановились. Теперь они стояли к нам боком. Внимательно смотрели, высоко подняв головы с прямыми стройными рогами.

– Что он делает? – Салли указала на Лорена, который по-прежнему бежал по краю котловины.

– Он играет по правилам, – объяснил я. – Неприлично стрелять ближе чем на пятьсот ярдов от машины.

– Веселый спорт, – пробормотала она прикусив губу и переводя взгляд с Лорена на сернобыков. Неожиданно она выпрыгнула из лендровера и взобралась на капот машины. Сложила руки у рта и крикнула.

– Бегите, глупцы! Бегите, черт вас возьми!

Она сорвала шляпу и стала махать ею над головой, подпрыгивая на капоте и завывая, как привидение. В котловине сернобыки бросились бежать галопом по диагонали от нас в кусты. Я взглянул на маленькую фигурку Лорена, увидел, как он сел, упершись локтями в колени, наклонив голову к телескопическому прицелу. Ружье рявкнуло, из ствола вырвался дым, но прошло не менее двух секунд, прежде чем мы услышали звук выстрела. В котловине первый сернобык упал на нос и перевернулся в белой пыли. Лорен выстрелил снова, и второе животное перевернулось, дергаясь ногами в воздухе. Последний сернобык бежал в одиночестве.

За мной старый подносчик ружей сказал другому на синдебеле: «Да. Это человек!»

Салли слезла с кузова и молча села, а я повел лендровер туда, где ждал Лорен. Он протянул ружье подносчику, и когда я передавал ему руль, кабину лендровера заполнил едкий запах сгоревшего кордита. Лорен взглянул на Салли. «Спасибо, – сказал он, – я препочитаю стрелять по бегущему зверю».

– Почему вы не убили всех трех? – Голос ее звучал нейтрально, без злобы.

– Лицензия у меня только на двух.

– Боже, – сказала Салли голосом, в котором теперь звучали гнев и возмущение, – как чертовски трогательно. Не часто встретишь истинного джентльмена.

Лорен привел машину туда, где лежали мертвые животные. Пока слуги свежевали и разделывали добычу, Салли сидела молча, отвернувшись, низко надвинув шляпу на лоб, не отрываясь от книги.

Я стоял рядом с Лореном в ярком солнечном свете, который еще усиливался от блеска соленой поверхности, и смотрел, как подносчики оружия делают надрезы в шкурах и разделывают тела с уверенностью и точностью хирургов с Харли Стрит.

– Мог бы меня предупредить, что она одна из тех, – горько сказал мне Лорен. – Не раз еще пожалеем, что я послушался тебя и разрешил ей поехать с нами.

Я не ответил, и он продолжал: «Я готов отправить ее назад в Маун на одном из грузовиков. – Предложение было настолько неисполнимо, что я даже не вздрогнул, а Лорен тут же продолжил: – Она твой ассистент, постарайся держать ее под контролем!»

Я отошел, давая ему время успокоиться, и взял папку с картами с сидения рядом с Салли. Она не отрывалась от книги. Я обошел машину и расстелил крупномасштабную космическую карту на капоте лендровера, и спустя две минуты подошел Лорен. Навигация – одно из его увлечений, и он в ней хорошо разбирается.

– Мы выедем из котловины здесь, – он указал на сухое русло, проходившее по восточному краю котловины, – и двинемся по компасу.

– Интерсно, какова там местность.

– Песчаный вельд, самое вероятное. Я там никогда не был.

– Спросим шоферов, – предложил я.

– Хорошая мысль. – Лорен подозвал двух шоферов и подносчиков оружия, которые кончили разделывать добычу, предоставив остальное, что и было их правом, слугам.

– Мы хотим идти туда, – Лорен показал на карте. – Вон к тем холмам. У них нет названия, но они отходят от противоположного края котловины вот тут.