второй кубок, добавив бодрым тоном: — и будешь висеть там, пока кости твои не рассыплются и не упадут в озеро.

Эта угроза короля — или, скорее, обещание — парализовало Тедрика. Наконец, он с обидой произнес:

— Пусть будет так — если я заслужу наказание; но не страх перед ним служит залогом моей верности. Я могу сделать глупость, сир, но чтобы я не выполнил твой приказ? — он покачал головой. — Нет, это невозможно. Твое слово всегда будет для меня законом.

Король довольно улыбнулся, обозрев могучую фигуру кузнеца от макушки до пят.

— Ты не глуп, Тедрик, далеко не глуп, — заметил он, — однако тороплив и слишком поспешен в решениях. Но у тебя имеется шанс значительно поумнеть — конечно, если ты будешь стараться. Понимаешь? Ты должен очень стараться, Тедрик. Ты должен учиться думать — и быстро; от этого зависят намного более важные вещи, чем сохранение твоей жизни…

Тедрик бросил на короля вопросительный взгляд, и тот продолжал:

— Что ты скажешь о будущем всей Ломарры? О моей жизни, о процветании нашего рода? О Роанне, наконец?

— В таком случае, сир, я буду учиться — и быстро, — заявил Тедрик, поднимаясь.

Шли дни, текли недели, ломарианское войско двигалось к северу под неизменно ясным солнцем и тускнеющей багровой звездой, — и кузнец старательно выполнял это обещание.

— Все наши предыдущие атаки на Фатх кончались весьма плачевно. Мы наносили удар по столице Сарлона в том направлении, которое казалось единственно возможным. Войска переправлялись через Тегулу у Нижнего Брода, шли вдоль её северного берега через ущелье и затем — вдоль западного рукава Сарла к Фатху, — король водил острием кинжала по большой карте;

Тедрик, Скайр, Шайлен и ещё два-три офицера из числа наиболее доверенных внимательно слушали. — Западный рукав сливается с основным течением Сарла только в сорока милях от побережья и Сарлонского залива. Город Фатх стоит здесь — на северном берегу реки, у самого моря; на пять шестых он окружен водой. Сарл настолько стремителен, настолько глубок и широк, что является непреодолимой преградой для любого противника. Таким образом, оборонительная стратегия сарлонских владык сводится к следующему: они не защищают район между Тегулой и Западным рукавом, а оттягивают свои силы на север, за реку, к самому городу. Реку Сарл называют, как известно, щитом Сарлона. Никто — ни одна армия испокон веков — не смогла форсировать этот поток.

— Как же ты собираешься пересечь его, сир? — спросил Шайлен.

Фагон усмехнулся и огладил бороду.

— Собственно говоря, мы не будем пересекать реку, а просто поплывем по ней — вниз по течению. Мы перейдем Тегулу не у Нижнего Брода, а у Верхнего…

— У Верхнего, сир? Рядом с этим ужасным ущельем в северных отрогах Ампассера?

— Да, около ущелья Горт. Враг не защищает его, и по нему вполне можно пройти. Конечно, дорога будет нелегкой; но за этой тесниной открывается прямой путь к Паучьему озеру, откуда берет начало главный рукав Сарла.

— Но как же мы будем двигаться дальше? — воскликнул Скайр.

— На плотах, со скоростью шесть или семь миль в час — гораздо быстрее, чем может идти пешее войско. Но хватит объяснений. Лорд Скайр!

— Я слушаю, сир…

— На рассвете возьмешь центурию лучников и две центурии солдат с топорами и плотничьим инструментом — тот самый груз их обоза, который многие из вас считали бесполезным. Быстро иди на север. Пересеки Тегулу, пройди ущелье и снова поверни к северу. Выйди к Паучьему озеру — там, где из него вытекает главный рукав Сарла, — король показал это место на карте. — Там ты со своими людьми начнешь строить плоты — прочные, большие и в надлежащем числе, чтобы поднять всю нашу армию, включая конницу. Плоты должны быть готовы к тому времени, когда мы подойдем к озеру.

— Я слышу, сир, и повинуюсь.

Тедрик, ошеломленный дерзостью этой операции, вначале был полон сомнений. Но, по мере того, как прояснялись все детали плана Фагона, его сомнения сменялись неподдельным энтузиазмом.

— Мы высадимся и неожиданно атакуем их — но не с юга, а с северо-востока! — воскликнул он, разглядывая карту.

— Да, причем на твердой земле! Нам не придется пересекать стремительный и глубокий поток, и сразу же идти в бой, — король довольно усмехнулся, потирая руки. — Ну, теперь — всем спать! Завтра мы поднимемся раньше солнца, вместе с Кровавым Глазом. И, клянусь печенью Ллосира, через две недели над Сарлоном вспыхнет воистину кровавый рассвет!

За два часа до рассвета, когда тусклое Око Сарпедиона поднялось на ладонь над восточным горизонтом, Скайр со своим отрядом выступил в поход. Главные силы, пополненные тысячей ратников из замка Лорример, неторопливо обогнули озеро и двинулись по северному берегу Мидвея, который на протяжении тридцати или сорока миль струил свои воды почти точно с северо-востока. Затем, однако, русло реки резко изгибалось к юго-востоку и ломариане, покинув её берега, продолжили свой путь прямо к Верхнему Тегульскому Броду, С юга почти вплотную к Тегуле подступали отроги Ампассера; в этом месте равнина Средней Марки постепенно переходила в плоскогорья Верхней.

Дорога к броду не была тяжелой; никаких следов варваров или сарлонских отрядов в районе переправы разведчики не обнаружили. Поток, быстрый и широкий, был глубиной по колено; его дно слагалось из крупных, скользких, скатанных стремительным течением валунов. Люди, однако, двигались осторожно, и у них хватало лошадей и канатов; переправа обошлась без потерь.

Затем, повернув навстречу солнцу, войска медленно двинулись вдоль реки к мрачному горному ущелью. Северный берег Тегулы резко отличался от южного, к которому подступало невысокое ровное плато, покрытое хвойным лесом. Здесь же голые скалы вздымались вверх на тысячи футов почти от самого края бурного потока. Дорога была узкой, крутой, заваленной каменными обломками. Но все же путь существовал и был вполне доступен не только для пеших и конных, но и для обозных телег на огромных колесах. К вечеру армия оказалась в заросшей редким леском и пересеченной множеством оврагов долине, где и был разбит лагерь.

Оглядев местность, Тедрик впал в глубокую задумчивость. Небольшой отряд Скайра почти не оставил следов, но такое огромное скопище людей, животных и тяжелых повозок… Он посмотрел на короля, затем снова бросил взгляд на широкую вытоптанную полосу, которую оставило за собой войско.

— Наши следы за рекой никого не насторожат, а на камнях ущелья их вообще не осталось, — заметил он. — Но если кто-нибудь увидит это, сир… след, который мы не можем скрыть…

— Лорд Тедрик, я доволен — ты начал думать! — к удивлению кузнеца, Фагон широко улыбнулся. — Ну, так что ты предлагаешь?

— Надо послать два десятка лучников к ущелью, — уверенно сказал Тедрик. — Пусть проткнут стрелами любого, кто попытается шпионить за нами!

— Хорошая идея, но и её можно улучшить. Я оставлю здесь тебя, мой лорд, с полной центурией самых опытных разведчиков и охотников. Смотри, чтобы никто, разглядевший наши следы от ущелья до Паучьего озера, не унес ноги живым. Ну, — король махнул рукой в сторону теснины Горт, — бери людей и вперед, во имя Ллосира!

Тедрик отобрал лучших стрелков и объяснил им задание. Утром он поднялся на невысокую скалу, постоял немного, наблюдая, как разведчики исчезают в редколесье на западе, в оврагах и складках местности, потом проводил взглядом длинную вереницу войск, тронувшихся к Паучьему озеру, и отправился в заранее присмотренную пещеру. Разведчики, уроженцы Верхней Марки, знали свое дело, и ему не надо было вмешиваться. Только в случае каких-либо непредвиденных обстоятельств Тедрику требовалось взять команду на себя; если операция будет развиваться успешно, он мог спокойно спать под низкими сводами своего убежища.

Прошло несколько дней. Тедрик сидел за ужином у костра вместе с двумя охотниками; тушка небольшого оленя, насаженная на вертел, жарилась над огнем. Внезапно послышались негромкие шаги, и перед троицей разведчиков возник вестник короля. Плоты были связаны и спущены на воду; припасы