есть мой брат. Я предлагаю вам обмен. То, что нужно вам, против того, что нужно мне.

— Дон… — еле слышно прошептал Тёма.

— Генерал, дайте мне с ним поговорить, — наигранно нагло и недоверчиво сказал Китяж.

— А ключик тебе не дать, майор? — совершенно уверенно ответил Ведьмак, — и вот ещё что… Я тут покопался в кое каких записях… Короче, я знаю, где твои девочки… И если ты будешь дурить, я доберусь до них очень быстро.

А вот этого Китяж совсем не ожидал. Всего, что угодно, но не этого. ОТКУДА??? Неужели Дон раскололся??? Хотя… Это же — ФБГБ. Они умеют уговаривать людей. Вколют пентотала кубов пять или ещё чего покруче.

— Обмен сегодня. В двадцать ноль, ноль.

— На «Спасской».

— Как я вас найду?

— А тебе и не надо будет меня искать. Придёшь один получишь своего Доктора и бумаги о твоих девочках. Кстати, Китяж. Поздравляю. У тебя двойня.

Ведьмак повесил трубку.

А то, что было дальше, Гоголь назвал бы «Немая сцена».

— Давай-ка сюда этого брата — акробата и его связиста. НЕТ! Лучше связиста сюда, а Поспелова в его подвал, — Кирилл выключил эмоции. Вообще. Сейчас нужно было думать головой. Эмоции только мешали. В эмоциях мы часто совершаем поступки, о которых, впоследствии, мы жалеем, и иногда всю свою оставшуюся жизнь. Сейчас Тяжину нужно было всё разыграть так, чтобы не жалеть об этом ни секунды. Нужно было выдернуть из лап Ведьмака Дона, информацию на Женечку и малышек и не дать этому ублюдку уйти. Плюс ко всему, надо было провести эту операцию так чисто, чтобы не пострадали люди, — Генерал! А как тебя в училище звали???

— Догадайся, — усмехнулся Рябинин.

— Не буду, — покачал головой Тяжин и протянув ему руку, как бы знакомясь заново, представился, — Китяж.

— Ряба, — генерал пожал протянутую руку.

— Никотин.

— Очень приятно, Ряба.

— Архангел,

— Ряба, рад познакомиться.

— Ну вот и познакомились. А то всё, «товарищ генерал», «Андрей Александрович». Ты не против, если я сейчас немного покомандую?

— У тебя в документах уже есть разрешение, — усмехнулся Рябинин.

— Добро. Тогда, Ряба, давай этих двух Гавриков в комнату Допросов, и распорядись чтобы кофе сварили. Страсть как кофе хочется.

Китяж достал сигарету и положил пачку на стол. Он понимал, что сегодня курить придётся много. Времени у них было как денег у старого еврея — «в обрез».

— Итак, господа подельнички, — он хлопнул в ладоши, — приступим. Прошу высказываться в порядке живой очереди. От младшего к старшему. Тёма?

— Сейчас — пять часов вечера. Времени на разведку у нас нет. И на детальную разработку операции, тоже.

Тут зазвонил телефон.

— Здесь Рябинин… Ведите…

— Что, Поспелова привели? — поинтересовался Никотин.

— Нет. Яшин привёл ваших людей.

— Лучше поздно, чем никогда, — засмеялся Тёма.

— Распорядись, чтобы привели Анатолиева, — попросил Кирилл Рябинина.

— Яшин! Первым делом Анатолиева веди… — послушав доклад, он зажал ладонью трубку, — Говорит, с Анатолиевым и Франгосом, больше всего проблем.

— Скажи, что их Китяж ждёт, — губы Кирилла едва дрогнули в ехидной ухмылке.

— Передай им, что их Китяж ждёт… Да, именно Китяж… Добро, — Рябинин положил трубку, — А что это за Анатолиев такой, с которым проблем много и его непременно первым вести надо?

— Сейчас, увидишь. Типичный Фашист.

— Не могу сказать, что я особо удивлён, — неспешной арийской походкой, Фашист зашёл в кабинет Рябинина, — Вот скажи, Китяж, почему, там где какая-нибудь задница, там всегда тебя встретить можно?

— Товарищ прапорщик, вы мобилизуетесь в ряды Вооружённых сил Российской Федерации, — как можно суровее проговорил Китяж.

— А может тебе ещё и менуэт исполнить? — продолжая подходить к Китяжу, нагло ответил Фашист, — Ты что с моим «Хамви» сделал, хороняка?

— А «Хамви», того… Тю-тю… Нет больше «Хамви»… Я его на станцию загнал как раз в тот день, когда всё это веселье началось, — Китяж сделал шаг навстречу Фашисту и они крепко, по-дружески, обнялись, — Ты не представляешь, как я рад тебя видеть. Вот уж с кем, с кем, а с тобой мы такую кашу сварим, дядька…

— Ага… — скептически кивнул Фашист, — Два года назад ты в Сосновом Бору уже кашу сварил…

— ТОЧНО!!! — Рябинин вскочил из кресла, — А я то думаю, где я твою рожу видел! В Сосновом Бору! Ликвидация Закирова! Мои бойцы зачисткой после тебя занимались.

— Зачисткой? — удивился Фашист и ткнул в Китяжа пальцем, — После него??? Да после него даже пылесосом работать не надо, так чисто.

— Да уж, — кивнул Ряба, — Зачищать нам действительно было нечего.

— Ну, всё. Потрепались и хватит, — перебил их Китяж, — Ближе к телу. Ряба, вызывай Франгоса, а мы с Фашистом поговорим с Ведьмаковским братцем и его связистом.

— Вы взяли Поспелова — старшего? — недоверчиво спросил Фашист.

— Ага, — кивнул Никотин, — Сегодня под мостом поймали Гитлера с хвостом.

— Вот давай только покойников не будем вспоминать, — совершенно серьёзно сказал в ответ Фашист, поправил кепку — «Гансовку» и глянул на Тяжина, — Ну что, старина. Пойдём, поглядим, какой это Поспелов?

— Сначала Расстегаев…

И они пошли к лестнице…

Когда они спустились в комнатку, Фашист обомлел.

— Майн Гот! Именно о такой комнатке я мечтал всю свою жизнь.

— Тогда, тебе и карты в руки, — Кирилл похлопал его по плечу. А вот полковнику Расстегаеву этот жест не понравился. А ещё, ему очень не понравился вещмешок этого, на первый взгляд, щуплого, худого вояки, с хищными глазами, которые злобно щурились за круглыми, как у Джона Леннона, очками. То, что он вояка, Расстегаев понял сразу. Он даже смог определить в каком этот вояка звании. «Скорее всего, прапорщик».

А Фашист, тем временем, уже начал свою пытку. Пытку ожиданием и впечатлением. Он скинул вещмешок с плеч и долго возился с узлом. Развязав, он встал и медленно закатал рукава натовского кителя.

— Ну, что, гражданин…

— Расстегаев, — подсказал Китяж.

— Да… Именно… — Фашист был невозмутим, как удав. Он снова присел перед вещмешком и вынул оттуда кожаный фартук заляпанный кровью.

От одного только вида этого фартука, Расстегаев начал глубоко и часто дышать. Но рвотные позывы ему сдержать не удалось. Он проблевался прямо на свой, некогда чистенький, а теперь, изрядно