— Успокойтесь, я бы не пригласил вас на танец, если б не хотел этого сам. Ну так что же? — Он протянул ей руку.
— Конечно, — прошептала Рени и приблизилась к нему.
Маршалл нежно обнял ее, и они плавно заскользили в ритме вальса, не обращая внимания на Джулиану, наблюдавшую за ними. Вот так бы всю жизнь ощущать его теплые руки и летать в его объятиях словно по воздуху! Рени заметила на себе его пристальный взгляд и покраснела.
— Почему вы молчите?
— Наслаждаюсь прекрасной музыкой.
— Что случилось с вашей речью? — Он явно поддразнивал ее.
— Не думала, что это так важно.
— Почему-то раньше это было важно?
— Для большей уверенности в себе, — не растерялась она.
Его руки прижимали ее все сильнее. Они продолжали танцевать молча, упоенные своей близостью.
— Джимми, правда, они чудесны? — спросила Дорри во время очередного вальса.
— Ты права, малышка, но мы больше не можем толкать их друг к другу, и мне нужно держать Джулиану подальше от Рени.
Дорри кивнула.
— Сделаю все возможное, но Рени и сама может о себе позаботиться. Я достаточно ярко описала ей Джулиану, как она высокомерна и как серьезны ее намерения относительно Маршалла.
— Кто предупрежден — вооружен. И все же я буду танцевать с Джули как можно чаще, чтобы не упускать ее из виду.
— Спасибо, я хочу, чтоб этот вечер запомнился надолго, в хорошем смысле, конечно.
Джулиана потягивала шампанское и флегматично смотрела на Филиппа.
— Теперь понятно, к чему ты клонишь, Филипп.
— Я знал, что ты поймешь. Ты только посмотри, как он держит ее, будто она единственная на свете… — продолжал он, язвительно улыбаясь.
— Замолчи! — выпалила Джулиана.
— Поверь мне, никакими вспышками гнева ты не оторвешь их друг от друга. Самое логичное здесь — с достоинством отступить.
Джулиана не сдержалась и пронзительно завизжала в ответ на слишком прозаичные рассуждения Филиппа, но вдруг умолкла и посмотрела в зал. Лицо ее стало белее мела: она увидела, как Маршалл наклонился и с интересом слушает Рени, а затем и вовсе расхохотался над чем-то забавным.
— Вот сучка! — прошипела Джулиана ядовито. — Филипп, я доиграю до конца, но никогда больше не поставлю себя в дурацкое положение.
Она залпом осушила бокал, и на лице ее появилась радость.
— Фил, давай потанцуем! Меня возбуждают твои сильные руки.
Филипп глупо улыбнулся. Он любил Джулиану и терпеливо ждал, когда она переболеет Маршаллом.
Прозвучали последние аккорды. Рени и Дорри были окружены поклонниками, жаждущими потанцевать с самыми очаровательными леди на балу. Маршалл, наглядевшись на Джулиану и Филиппа, отправился в бар. Там он встретил Джима, и они вышли на террасу подышать свежим воздухом. Небо, затянутое тучами, предвещало сильный дождь. Они облокотились на балюстраду, внимая доносившимся из зала звукам веселья.
— Похоже, Джулиана будет занята сегодня вечером, — сказал Джим с отсутствующим взглядом.
— Она каждый вечер при деле, — хмыкнул Маршалл презрительно.
Немного помолчав, Джим добавил:
— Дорри рассказала мне, как ты танцевал с Рени.
— Черт возьми! В моей жизни может быть что-нибудь личное? Почему мои дела решает сестра? Она вообразила себя свахой, да еще и слухи распускает!
— Не волнуйся. Я просто узнал, что таким образом ты платишь за свои проигрыши. Ни слова больше. Я думаю, у тебя и без того много хлопот.
Маршалл что-то проворчал в ответ и залпом осушил бокал. Джиму понравилось, что Маршалла это задело за живое. В течение многих лет его отношения с женщинами строились на основе физиологической потребности. Теперь Джим понимал, что Маршалл испытывает совсем другие чувства, и это его умиляло.
— Что ты собираешься делать?
Маршалл бросил на него молниеносный взгляд и передал пустой бокал.
— Сейчас? Собираюсь пригласить Рени на второй вальс.
Он исчез, а Джим в недоумении стоял на террасе с двумя бокалами в руках.
Джулиана заметила, как Маршалл с братом вышел из комнаты, и слегка расслабилась. Она не пропустила ни одного танца, ее без конца приглашали, и она веселилась как ни в чем не бывало. Но Маршалл не возвращался, и ее охватило беспокойство. Во время танца Джордж объяснил, что Марш помогает развлекать гостей. Она поверила, но, увидев Маршалла, направлявшегося прямо к Рени, почувствовала, как в ней закипает гнев. Филипп был прав, но она это так не оставит. Интуиция ее не подвела, она заметила перемену в Маршалле, «Погоди же, я тебе устрою!»
Неожиданно появился Джим и обнял ее.
— Пойдем, Джули, мы ведь еще не танцевали с тобой сегодня, — предложил он, и она не могла отказаться.
Едва отдышавшись после зажигательного танца с Джорджем, Рени подошла к Элиз и Элану. Вскоре к ним присоединился Маршалл. Он был явно чем-то взволнован.
— Ну что, южная красавица, вы готовы ко второму вальсу? — полюбопытствовал он.
— Если вы… — Она посмотрела на него кротким взглядом, боясь выказать свое неукротимое желание танцевать с ним.
Снова она оказалась в его жарких объятиях. Но на этот раз он прижимал ее сильнее, как будто хотел вдавить в себя, и они становились единым целым. Это необычайно будоражило Рени.
— Вам нравится? — спросил он деликатно, взглянув ей в глаза.
— Да, Маршалл.
У нее перехватило дыхание, но шампанское помогло раскрепоститься и развязало язык. Время наставлений кануло в Лету. Она инстинктивно чувствовала, что с этим человеком можно быть самой собой.
— Я рад. Последние месяцы были для вас суровым испытанием.
— Неужели вы заметили? — спросила она огорченно. — А я старалась.
— Знаю.
— Вы? Как?
— Я потерял жену пять лет назад, но до сих пор…
— Извините.
— За что?
— Я не хотела причинить вам боль, — ответила она искренне и, покраснев, отвернулась.
Когда прозвучали последние аккорды, Маршалл подвел Рени к столу, налил ей шампанского, а себе коньяку. К ним присоединилась Дорри, затем Джим, Филипп и Джулиана. Она стояла в некотором отдалении от Маршалла и наблюдала за ним прищуренными от злости глазками. Он подошел к ней с бокалом, оставив Рени Джиму.
— Прости, я уходил ненадолго, — извинился он, остерегаясь ее острого язычка, но она только пожала плечами.
— Ничего. Это, в конце концов, организовала твоя семья, и ты должен развлекать гостей.
— Спасибо, что понимаешь. Ты не скучала?
— Нет, не пропустила ни одного танца. Хотя, должна сказать, дорогой, что никто не может в этом сравниться с тобой.
Маршалл решительно подхватил ее, приглашая на кадриль.
