пасти. Потому что я же вижу, как они на Ренатика смотрят.

Ярослава хотела поинтересоваться, зачем же было приглашать в собственный дом женщин, которым в лицо надо улыбаться и говорить комплименты, а за глаза «пасти», чтобы они украдкой не совокупились с твоим мужчиной. Но потом передумала. Все равно и так понятно, что Викуля снисходительно ответит: «Это шоу-бизнес!» и с остекленевшим взглядом зомби начнет доказывать, что сладкая жизнь, в которую ей посчастливилось окунуться, стоит всей этой нервотрепки.

– Но Алене я, конечно, доверяла! Поэтому и глазом не моргнула, когда она попросила Ренатика показать ей ванную комнату. Мол, она собирается делать ремонт в ванной, и ей нужна консультация! – Губы Вики тряслись, как у алкоголички, на горизонте которой приветливо замаячила бутылочка опохмелочного пивка.

– Не могу представить Алену, которая делает ремонт, – усмехнулась Ярослава, вспомнив гелиевые ногти подруги, такие широкие и длинные, что ими вполне можно было бы шпаклевать паркет.

– Вот и я о том же! Ренатик, конечно, повел ее в ванную. Хотя этот олух тоже ничего не смыслит в ремонте! Ванную его переделывала бригада из Молдавии, а сам он только и сделал, что купил жутко пошлую мыльницу в виде женской груди!

– И ты, заподозрив неладное, пошла за ними, – досказала за нее Яся.

– В том-то и дело, что нет! Я до последнего момента доверяла этой змее! – возмущенно воскликнула Викуля. – Я просто вспомнила, что видела в интерьерном журнале классную плитку! И решила Аленке присоветовать. Вот дура! Прихожу в ванну, а там…

– Секс? – оживилась Ярослава.

– До этого не дошло. Но Ренат сидел на краю ванной, а эта тварь – у него на коленях. И она ему пела что-то о свободных нравах и о том, что ничего плохого в этом нет. Мол, если два человека нравятся друг другу, то нет ничего зазорного в том, чтобы получить обоюдное удовольствие. Ну не подлость, а?

– Подлость, – согласилась Яся, – постой, а что на это ответил твой обожаемый Ренатик?

– А что он мог ответить, он же мужик! – искренне изумилась Вика. – Он гладил ее по коленке и улыбался.

«То ли мир сошел с ума, то ли я отстала от жизни лет эдак на двадцать пять», – подумала Ярослава, затягиваясь. Если бы ее мужчина, уединившись в ванной с той же Аленой, первым делом приступил бы к детальному ознакомлению с ее безупречными коленями, Яся в первую очередь порвала бы с ним, а уж потом разбиралась бы с подружкой. Впрочем, последнюю она скорее всего и простила бы, потому что психологию необыкновенно красивой и невыносимо одинокой манекенщицы понять куда проще, чем козлиный характер зажравшегося мужика.

– И что теперь?

– Аленку я тут же выставила вон, – вздохнула Вика, – предварительно окунув ее под кран с ледяной водой.

– Ты с ней дралась? – ахнула Ярослава.

– А то! Надо отдать ей должное, у нее не хватило наглости сопротивляться. Или просто не успела ничего понять. Я намотала на кулак ее крашеные патлы и окунула ее под кран. Видела бы ты ее, – впервые за весь вечер Виктория улыбнулась не натянуто, а вполне искренне, – так что общаться с ней я больше не намерена. И тебе не советую. А то она и твоего уведет. Кстати, я надеюсь, ты не собираешься приглашать ее на свадьбу? – В ее голосе послышались угрожающие нотки.

– Вика, но я-то здесь вообще причем? Это ваши дела, а я – случайный свидетель.

– Как будто ты не знаешь, что именно случайные свидетели очень даже часто попадают под раздачу, – фыркнула Вика, – такое уж у нас в стране законодательство. Но учти, я тебя предупредила. Или она или я.

– Ладно, – нехотя ответила Ярослава, надеясь, что дня через три они, как обычно, помирятся и вопрос перестанет быть актуальным, – не приглашу.

– Кстати, со своими проблемами я успела потерять нить твоей интриги. За кого ты выходишь замуж на этот раз? – подалась вперед Вика.

Ярослава вздохнула. Сказать ей правду или опять что-нибудь соврать? В последнее время она так привыкла обманывать, что сочинить новую историю не составило бы ей никакого труда. Может быть, вообще сказать, что свадьба отменяется? Или – что свадьба будет, но не с кем-либо из предыдущих фигурантов, а с Томом Крузом, например. Как, Вичка, ты разве не знала? Поверить не могу, что я забыла рассказать. Я познакомилась с ним случайно, когда он инкогнито приезжал в Москву. Том сразу же в меня влюбился, и вот теперь я отчаливаю в Лос-Анджелес на торжественную церемонию, куда тебя пригласить, ты уж прости, не могу.

– О чем ты задумалась? – строго спросила Вика. – Хочешь сказать, что до сих пор не определилась с женихом?!

– Конечно, определилась! – фальшиво бодро воскликнула Яся, следя глазами за дефилирующей по залу официанткой.

Если она подойдет к нашему столику, скажу, что выхожу замуж за Андрейчика. Если нет – за Полонского.

Официантка, приветливо улыбнувшись Ясе, тем не менее прошла мимо и остановилась перед столом, за которым сидела какая-то тихая расслабленная компания. Яся услышала, как она советовала им заказать чай с долбленым китайским грибом Ли-Чжи.

– За Полонского, – улыбнулась она.

– Так я и знала! – почему-то обрадовалась Вика. – Молодец! На твоем месте я поступила бы точно так же. И еще – у меня для тебя хорошая новость. Ренатик согласился прийти на твою свадьбу!

У Вики было такое лицо, словно она всерьез ждала, что Яся рассыплется в благодарностях, зардеется от удовольствия, ну и так далее.

– И что? Разве он не должен прийти на мою свадьбу, если ты – моя лучшая подружка, а он – твой мужчина?

– Как ты не понимаешь, он же звезда первой величины! – нахмурилась Вика.

Ярослава не стала с ней спорить. Хотя звездами первой величины считала светил уровня Майкла Джексона, Кайли Миноуг или Аллы Борисовны. Глубокоуважаемый Ренатик, по ее мнению, ничем не выделялся из загорелой подтянутой массы прочих мелкоформатных эстрадных попрыгунчиков, которые и в начале двадцать первого века осмеливаются рифмовать слова «любовь» и «кровь» и при этом искренне считать себя талантами с большой буквы.

– Мало того, вчера мы весь вечер обсуждали, что бы тебе подарить, – Вика схватила ее за руку, – конечно, я не должна тебе этого говорить, но не могу удержаться!

Яся слабо улыбнулась. Ее свадьба – а если сказать точнее, то обе свадьбы – казались ей столь далекими мероприятиями, что про подарки она еще подумать не успела. А что об этом размышлять, если они даже еще не подали заявление в загс.

Но расторопность Виктории показалась ей трогательной. Может быть, она была несправедлива к Вике? Вон как та старается, суетится, хочет, чтобы свадьба удалась. Уже и подарок какой-то придумала. Будучи знакомой с Викиной склонностью к антиквариату и вполне удовлетворительным состоянием кошелька Ренатика, можно даже предугадать, что она подарит. Наверняка речь идет о старинном серебряном сервизе на двенадцать персон или раритетной музыкальной шкатулке.

– Мы подарим тебе песню! – вдохновенно воскликнула Виктория.

– Что? – изумилась Яся.

– Ренатик же певец, звезда, – снисходительно объяснила эта ненормальная, – вот он и подумал, что тебе польстит, если в его новом альбоме появится песня, написанная специально для тебя! Эта песня будет о свадьбе и впервые исполнится на твоем бракосочетании. – В тот момент Вика была похожа на ведьму – красивую и абсолютно ненормальную.

Если этот Ренатик не дурак (что вызывает огромные сомнения), то он должен всеми конечностями цепко держаться за эту женщину. Разве есть на свете другая, которая будет восхищаться им столь же искренне и при этом будет обладать смазливой внешностью и приемлемым коэффициентом интеллекта.

– Если хочешь, эта песня может быть исполнена прямо в загсе, когда вы пойдете по ковровой дорожке.