сделать специальное меню. Чтобы пассажирам выдавали не контейнеры с курицей и пластиковым горошком, а шампанское и суши!

– Боюсь, у нас не хватит средств, – развела руками Ярослава, подливая себе саке, – и потом, свадьба будет не в Европе, а в Таиланде. Там для нас организуют специальную церемонию. И еще – мы будем вдвоем за жемчугом нырять!

Алена поперхнулась. Будучи убежденной горожанкой, она не понимала прелестей дикого отдыха и верхом экстрима считала поездку в загородный дом с отоплением, электрическим освещением и асфальтовыми дорожками. А тут какой-то жемчуг.

– А с таким пузом, как у твоего Полонского, разве вообще реально занырнуть на глубину? – усмехнулась она. – С его жирком он будет все время всплывать на поверхность, как ограничительный буй.

– А вот это самое главное, – загадочно улыбнулась Яся, – Девочки, я выхожу замуж не за него.

– А за кого же? – хором воскликнули подруги.

– За Максима Андрейчика! – выпалила она.

Девчонки смотрели на нее, не мигая, как будто бы они были двумя начинающими гипнотизерами, получившими задание усыпить ее взглядом.

Ярослава сочла своим долгом объяснить:

– Максим Андрейчик – это мой бывший бойфренд. Только не говорите, что не помните его, я ведь все уши вам о нем прожужжала. Он путешественник, который…

– Мы прекрасно знаем, кто такой Максим Андрейчик, – перебила Алена, – а теперь объясни, какого хрена получилось так, что позавчера ты купила обручальное кольцо для бракосочетания с Полонским, а сегодня мы выясняем, что ты намылилась под венец со своим ненормальным бывшим.

– Эй, поосторожнее в выражениях, – ведь он все-таки не ненормальный бывший, а любимый будущий… муж, – оскорбилась Яся. – Девочки, давайте сразу договоримся, что вы не будете просить меня объяснить… Потому что я и сама уже не понимаю ничего. Саму себя не понимаю.

Алена фыркнула, а потом, щелкнув пальцами, подозвала официанта и, ни с кем не совещаясь, заказала три двойных текилы. Надо было отдать ей должное – она пыталась держать себя в руках. Но все ее эмоции были явственно прописаны на ее красивом лице. У нее просто не укладывалось в голове: как же можно было променять одного из самых обеспеченных московских женихов на какого-то ненормального взрослого мужчину с менталитетом подростка.

Вика задумчиво изучала немного облупившийся лак на собственных ногтях.

– Так это точно не шутка? – наконец спросила она, вскинув серьезные глаза на Ясю.

– А сама-то ты как думаешь? Стала бы я так шутить?

– С тебя станется. – Алена высыпала на тыльную сторону ладони чуть ли не половину солонки, как будто бы она была не нежной манекенщицей, решившей побаловаться высокоградусным мексиканским напитком, а оголодавшим лосем. – Ты, Яська, всегда у нас аутсайдером была.

– Но в любом случае мы за тебя рады, – поспешила добавить Виктория, – давайте выпьем за твое решение!

Чокнулись. Ярослава обычно пила текилу кокетливо, по-женски, отхлебывая крошечными глоточками, каждый из которых огненной петардой взрывал ее пищевод. Но в этот раз она предпочла опрокинуть всю стопку разом и потом, широко раскрыв рот и вытаращив глаза, несколько секунд отфыркиваться, точно вынырнувший из морских глубин охотник за жемчужинами.

– А как отреагировал Полонский? – спросила вдруг Алена, которая умела, что называется, зрить в корень.

Этого вопроса Яся боялась больше всего.

– Да, правда, – Викины глаза пьяновато блестели, – это самое интересное.

Соврать им или сказать как есть? Можно, конечно, было быстренько придумать душещипательную историю о том, как Полонский носился за ней с канцелярской бритвой в руке и угрожал покончить с собою прямо на ее глазах. Только вот прожженная Алена сразу же поднимет ее на смех.

Яся решила сказать правду:

– Если честно, он еще не знает.

– Как это? – выпучила глаза Вика. – А почему ты ему не сказала?

– Потому что наша Яся сомневается, – Алена усмехнулась уголком губ, – потому что на одной чаше весов – шикарная свадьба и несколько унылый, но богатый муж, а на другой – парень, с которым не соскучишься.

Ярослава в очередной раз подивилась Аленкиной проницательности. С ее острым умом не по подиуму бы расхаживать, размашисто виляя тем, чего природа ей явно недодала. А срочно подавать документы на юридический и делать сногсшибательную карьеру в прокуратуре.

– Не совсем так, – поморщилась она, – конечно, я ему скажу. Просто… С Андрейчиком я встречалась вчера поздно ночью, а сегодня встала и сразу начала собираться к вам. Не было времени Полонскому звонить. Но я сегодня же позвоню, вот увидите.

– Ты только с этим делом не затягивай, – нахмурилась Алена, – потому что этот твой Полонский только с виду плюшевый мишка. Если эта история распространится и вся Москва поднимет его на смех, он тебе этого не простит!

Ярослава собиралась сказать Полонскому о том, что все отменяется.

Честное слово, собиралась.

Ну не могла же она пустить все на самотек и даже не объявить счастливому жениху, что он таковым больше не является?

Но… Если честно, у нее просто не хватило смелости сделать это сразу же. Она честно бралась за телефонную трубку и даже находила в записной книжке его номер, но каждый раз ее палец в нерешительности зависал над кнопками, и Яся думала: вот еще пять минуток, и я точно соберусь с духом ему позвонить! Но минутки шли и шли, превращались в часы, потом в сутки, а она так ничего и не предприняла. И потом, у нее было столько дел. Она обдумывала текст свадебных приглашений и ездила с Андрейчиком подавать заявления в загс. Они долго спорили о том, должны ли у подружек невесты быть одинаковые платья. В загсе Максим познакомился с крайне инициативным фотографом по имени Денис, который должен был запечатлеть весь процесс их бракосочетания. Яся тоже не терялась: объездила все известные кондитерские, мучимая вопросом выбора торта.

А потом, когда через два дня Полонский позвонил ей сам и, не дав ей вставить ни слова, принялся весело тараторить о новом салоне французских свадебных платьев, открывшемся на Рублевке, – потом было уже поздно.

– Ясенька, ты будешь самой красивой невестой, – заранее восхищался Полонский, – все друзья мне обзавидуются. Я так и вижу эту картину: ты, в пышном белом платье и в длинной фате, похожей на испанскую мантилью.

«Вот в чем его проблема, – печально подумала Ярослава, – ему намного важнее не собственные чувства, а реакция его друзей… С другой стороны, может быть, оно и к лучшему. Ведь я всего лишь обижу его самолюбие, а вовсе не его любовь…»

– Миша, я боюсь, что нам надо поговорить, – выдавила она, отчего-то зажмурившись (будь ее воля, она с удовольствием провалилась бы прямо в паркетный пол).

– Что-то случилось? – напрягся он.

Как и большинство удачливых бизнесменов, Михаил Марленович был отличным психологом.

– Да, – выдохнула Яся, – мне надо кое-что тебе сказать. И это может тебе не понравиться.

– Ясно, – он как-то сник, – тогда нам надо встретиться. И лучше прямо сейчас. Я откладывать такие разговоры не люблю.

– А может быть, прямо по телефону? – с надеждой поинтересовалась она. Черт, как же у нее язык повернется сказать такое, глядя ему в глаза?!

– Ты же сама понимаешь, что это не телефонный разговор, – сдержанно усмехнулся он.

«Неужели он все понял?» – Яся одновременно восхитилась способностью экс-жениха к аналитическому мышлению и испугалась, что неприятный разговор стартовал так резко и неожиданно.

– Так ты догадываешься, о чем идет речь?

– Естественно. – В его голосе появились арктические нотки.