На Таганке в разгаре работа над Шекспиром. Любимов опасно суров с нами. Опоздать или даже заболеть в это время – упаси бог, себе дороже. В театре – зловещая тишина за кулисами, на сцене – кромешный ад, режиссер недоволен ходом работы, ушаты грязи щедро льются из его уст на наши головы… И вдруг – беда в свадебном ритуале у Ивана: днем ехать в загс, а утром он обнаружил пропажу документов! Выхода нет, но Владимир – находит. Берет Ивана за руку, ведет к Любимову (через пять минут – начало репетиции). Как можно плотиной остановить Ниагарский водопад? А вот как…

В ы с о ц к и й (входит в кабинет, где буря висит в воздухе): 'Юрий Петрович, случилось несчастье'.

Ю. Л ю б и м о в (еще не слыша, но уже попадая под магию взгляда B. C.): 'В чем дело? Почему вы не в репетиционной форме?'

В. В ы с о ц к и й (бросаясь под Ниагару): 'Юрий Петрович! Я везу Ивана в милицию, срочно!'

Ю. Л ю б и м о в (вдруг страстно и с сочувствием): 'Да, да, быстрее езжай!'

И они, захватив гитару из театрального реквизита, появились у главных людей московской милиции. 'Вы сейчас срочно сделаете ему копии украденных документов, – приказал Высоцкий, – а я все это время буду петь вам свои песни'. И пока Ивану заполняли копии документов, у начальства в кабинете пел два часа подряд…

Дневник 1975 года.

26 мая. 'Таганка'. 'Пристегните ремни'. Новость – приехал из Парижа бородатый, красивый и спокойный Володя Высоцкий. 'О, где же вы, дни весны, сладкие сны' – давно с ним так не журчали. Мирно посидели в гримерной. 'Жить там нельзя… но ностальгия притупилась – от сознания возвращения… Видел три спектакля Питера Брука… мощно – в чем-то сходен с шефом, но все-таки посильнее. Напел пластинку – здесь наши не утверждают…'

Дневник 1976 года.

8 февраля. Воскресенье…(утро дома)… «Тартюф» старая развалина. Дружновато едем в театр. 'Вишневый сад'…а-а, нет. Сад мимо: Высоцкий болен. Звоню по секрет-телефону 254-75-82. Слава Говорухин. 'Веня, звони попозже. Не могу сказать. Еще не понял…' Воздух раскаляется. Шеф – тоже.

13 часов – На доске – дурные приказы о заменах в 'Добром', 'Гамлете'. Золотухин – принц? Днем был Андрей Мягков – телегерой СССР. О чем они с Любимовым? Не затычку ли ищем? Ю.П. явно не Прокруст, однако тянет Володю в старое ложе, хруст, треск, трах, бах. Вове ехать у Париж, Вову мучает престиж-свара с Миттой, полгода 'Арапа Петра Вел.' – и черный Высоцкий в ужасе от материала. По словам Золотухина, Митта жесток и беспардонен. Итак, новые беды. А в зале – Суходрев, придворный переводило Хрущева и Брежнева, и… Эфрос. Столкнулись в низах, под сценою мiстецтва на Таганке. Эфрос серо-дружелюбен (приходит редко, а тут – отмена 'Сада'). Алка бодро: 'Ну! Вы будете Веню вводить на Гаева?' Эфрос: 'Как Вы скажете…' – 'Надо, Анатоль Васильич!' Эфрос: 'Всё, решено…' Я: 'Вам дать Володин телефон?' Он: 'У меня есть, я буду сейчас звонить…'

13 февраля. Иду на 'Гамлета'. Володя красно-крупно-глазый, воспаленный и хромой. Театр полуглупый, получуждый, но родной. Ю.П. отговорил Филатова от ухода из театра (Ленька: 'Ну да, такой удар перед съездом… Он же мне не дал сказать, полтора часа о своих горестях… что я мог?'). Я рад, что так. Надежд на поправку Ю.П. мало. Ленька: 'Да, он вдруг сказал: 'Я знаю, Вениамин обижен на 'Обмен', но это была бы роль как в 'Часе пик'…' Гм, во-первых, я не обижен, а расстроен; во-вторых, не за обмены, а за обмеры- обвесы; в-третьих, хорошо, что он помнит, и еще – сильна в нем убежденка в группировках. Тошность.

22 февраля. 22 часа. «Антимирики» прошли на высоте. Высоцкий, когда возвращается – он – старый Вовка, друг и ближе нету. И зритель рад, и каждый – брат. Я в поклонах ору Нине Шкатовой, помрежу: 'Нина, пиши докладную – спектакль прошел так хорошо, что пять раз может идти плохо!' Эйфорический успех шутки, расход.

23 февраля. 'Павшие'. Очень хорошо. Овации. Володя – как ни в чем не пивал, блеск. Паперный: рукоплеск. У Любимова внутри на двери – рисунок Эрнста Неизвестного 22 февраля 1976 года. Володя и я: 'А он – чего?' Ю.П.: 'Ничего, он уезжает, приехал, простился'.

24 февраля. 'Жизнь Галилея'. Высоцкий на служебном входе собирает оброк с поклонников. Это всегдашняя обаятельная декорация Володи при служебном входе: цветы, рулоны, книги, конверты, бутылки и т. п. Он полусумрачно (чтоб не обнаглели) благодарен.

27 февраля. 'Гамлет'. 4 автобуса делегатов XXV съезда съезда КП. У директора генсеки Латвии и еще чего-то. Перепады в погодах, болтанка зимо-лета – и всех клонит в сон. Отсюда – взлет дарований на сцене. Высоцкому болят почки, рванул паховую мышцу… все нехорошо. Ан весел и мил. Сидим в антракте – об съезде, об Митте – девочка высшесортная – актриса с четырнадцати лет – Ирочка из Горького (снялась у Титова Вити до 'Арапа Петра'…). Доиграли!

7 марта. 'Павшие и живые'. Сильноват Высоцкий. Хорош и как бард, и как Вовка. Давид Боровский прибыл с Рейк-Копен-Даника. Четыре блока жувачек – деткам. Ночные 'Антимиры'. Зал прохладен. Десять минут междусобойчик с Высоцким. О честности, об иудаизме, о любви, о 'Winston'– сигаретах, Любимове и la vie.

'Сажаю в своей поезд, кого захочу…'

Володя был очень щедр в любви и дружбе. Это если он лишит тебя своего пристрастия, то сразу может казаться колючим и недобрым. Но когда ты находишься в кругу его выбора, можешь ни о чем не заботиться. Высоцкий, как бы ни был занят своей гигантской работой, ни на секунду не спускал глаз с тех, кого опекал. В чем еще проявлялась щедрость таланта – он перебарщивал в оценках опекаемых персон. Золотухин в устах Владимира был величайшим народным певцом. Когда он полюбил Леню Филатова, то никаких поэтов- пародистов-юмористов он близко бы не поставил. Филатовские пародии и артистизмом, и блеском юмора, и россыпью словесных попаданий – сражали Володю (как и всех нас) наповал. Когда он любовался теми, кого любил, на него глядеть – не наглядеться… С какой всегдашней пылкостью он отзывался на появление Севы Абдулова! Как аппетитно перебирал подробности того, что и как готовила к столу хлебосольная художница Лиля Майорова-Митта! Как восхищался Аллой Демидовой…

Помню, мы шли по двору «Мосфильма» и обсуждали театральные новости. Шедший навстречу Михаил Швейцер приветственно-покровительственно сжал обеими руками на ходу Володин живот и ушагал далее… Володя прошел десяток шагов, плюнул и выругался: 'Ненавижу, когда меня вот так (спародировал) за живот!' Больше – ничего. Сели в такси, и, наверное, до самого театра Володя говорил про Демидову… 'Смотри-ка, ведь ей не даны от природы ни внешность 'звезды', ни безумье страсти Джульетты Мазины или нашей Зины… Сотни более 'готовых к употреблению' рядом, близко, да? А она ведь всех обошла! Ты гляди, всех обошла! А почему? Я думал о ней и понял: она колоссальный конструктор. Нет, это не просто сухой расчет. Она все свое имеет – и темперамент, и талант. Но она точно знает свои недостатки и обернула их в достоинства… А время сработало на нее! И гляди, гляди: Иванова, Петрова, Сидорова – это все милашки,