— Он не справится со всеми этими Бродячими Котами, к тому же с раненой лапой, — сказал Малкин. — Смотрите, их подстрекает Рыжий!

Но Карбонель был не один. Началось безумное столпотворение, все больше и больше котов ввязывалось в схватку с той и с другой стороны. Карбонель исчез в толпе дерущихся.

— Неужели нельзя куда-нибудь деть этого рыжего дьявола? — возопил Малкин.

— Джон, — спросила Розмари, — как ты думаешь, сможет метла отнести нас троих в Туссок? Если ее попросить, конечно.

— Попытка не пытка, — ответил Джон.

— Милая моя Метелка! — сказала Розмари. — Я просто не могу сказать все это в стихах так сразу, но когда вся эта кутерьма закончится, я сочиню целое стихотворение, сагу, которая будет передаваться из поколения в поколение, я обещаю и торжественно клянусь. Но мы должны скорее что-нибудь сделать, чтобы спасти Карбонеля, или будет слишком поздно. Я умоляю тебя облететь поле битвы, мы с Джоном будем сидеть на тебе верхом…

— Дай-ка мне свой халат, Рози, — перебил ее Джон.

— Когда я скажу: «вниз!», падай, как камень, — продолжила Розмари, — а Джон набросит халат на Рыжего и схватит его в охапку.

— А когда она скажет: «вверх!», сразу поднимайся и летай кругами!

— Если ты выполнишь эту просьбу, я больше никогда и ни о чем не буду тебя просить!

— Поторапливайтесь! — сказал Малкин. — Бедный мой молодой господин!

Под ними копошилась куча котов. Только несколько, слишком старых и немощных, или слишком молодых не участвовали в сражении. Розмари сняла халат. Затем они оседлали метлу: Джон сидел сзади. Не так-то просто было залезть на метлу, потому что она нетерпеливо подпрыгивала.

— Да благословят вас Небеса! — сказал Малкин, когда они медленно поднялись над крышей.

— До свидания! — крикнула Розмари. — Присматривайте за Карбоне л ем! Теперь, Метла, кружись над полем битвы. Я нигде не вижу Рыжего, хорошо говорить «сгребу в охапку», а как это сделать, я совершенно не представляю!

Дети тревожно вглядывались в копошащуюся внизу массу. От полета немного кружилась голова, поэтому разглядеть что-нибудь было непросто. Ни Карбонеля, ни рыжего кота не было видно.

— Смотри! — сказал Джон и указал на золотой купол; там, рядом с троном, сидел рыжий тиран, он зализывал раны и с ухмылкой смотрел на побоище, происходившее внизу. Джон сжал ручку метлы коленями, а в руках держал халат.

— Рози, я готов! Следи, чтобы метла не накренилась, когда я буду его хватать!

Розмари кивнула.

— Раз, два, три, вниз! — крикнула она. Мягко и беззвучно метла стала снижаться. Джон набросил халат на ничего не подозревавшего Рыжего. Кот пытался сопротивляться, но запутался в складках, Джон схватил его и крепко прижал к себе.

— Я поймал его, Рози. Надо улетать как можно скорее. Когда отлетим на безопасное расстояние, свяжу его поясом от халата.

— Метла, вверх! — скомандовала Розмари. Метла резко поднялась в воздух, так же стремительно, как пуля вылетает из ружья.

— Посмотрите наверх, вы, Бродячие Коты! — крикнул Джон. — Посмотрите на вашего гордого предводителя!

Луна снова спряталась за тучи. На них уставилась первая пара глаз, затем еще одна, шум сражения становился все тише, пока совсем не затих. А когда луна вышла из-за облаков, не было слышно ни звука, и все коты, не отрываясь, смотрели на метлу. Джон показывал им Рыжего, связанного поясом от халата.

— Кто ваш повелитель по праву рождения и победителя?

Коты внизу дружно закричали: «Карбонель, Карбонель наш повелитель!»

— Это все замечательно, — прошептала Розмари, — но где сам Карбонель?

— Не волнуйся, Рози, я только что видел его: он отшвыривал от себя котов десятками. Он выглядел усталым, но довольным. Ну вот, посмотри на храм!

Розмари посмотрела. Под золотым куполом, на троне своих предков сидел Карбонель. Метла покружилась над храмом, кот поднял голову.

— До свидания, Карбонель! Мы отвезем Рыжего домой! — крикнула Розмари.

— Больше он сюда не сунется! А тетя Амабель обрадуется его возвращению!

Карбонель смотрел на них, и его золотые глаза светились в темноте.

— Прощайте! Прощайте, мои преданные друзья! Да пребудет с вами благодарность короля!

Метла развернулась и полетела к Туссоку. Дети слышали за спиной торжествующий крик, который слабел по мере того, как они удалялись от Ратуши.

Да здравствует король Карбонель! Да здравствует король Карбонель!

Метла послушно скользила вперед по просьбе Розмари.

— Как тебе не стыдно, Пупси Динкумс! — сказал Джон, когда рыжий кот возобновил сопротивление. — Такое поведение не понравилось бы тете Амабель.

При упоминании о миссис Пэндэлбери Паркер животное жалобно мяукнуло.

— Ну, слава Богу, что он еще в силах сопротивляться. Значит, он не сильно изранен, — сказала Розмари. — Знаешь, Джон, по-моему, мы летим очень низко.

Джон был слишком занят укрощением кота, у него больше ни на что не было времени. Они летели над районом новостроек на окраине города и почти касались крыш. Один раз Розмари даже задела ногой громоотвод.

— Я заметила, что, когда луна светит ярко, метла как будто набирает высоту.

— По-моему, бедняжка совсем выбилась из сил. Она весь вечер вела себя очень смело, а сейчас ей приходится нести такой груз.

Розмари ласково погладила метлу. Ручка была теплой и влажной, как спина загнанной лошади.

— Пожалуйста, постарайся, милая Метла! Ты была так добра все это время. Но, понимаешь, последний автобус ушел, а мы не пройдем пешком такое расстояние, тем более, босиком.

Метла встряхнулась и поднялась чуть выше. К счастью, луна снова показалась из-за туч, казалось, у метлы открылось второе дыхание. Какое-то время они двигались быстрее, но к тому моменту, когда они подлетели к Туссоку, у метлы еле хватило сил преодолеть ворота. Деревья по обеим сторонам аллеи, густые и высокие, почти не пропускали лунного света. Метла отчаянно боролась, но Розмари чувствовала, что ее пульс бьется неровно, и несколько раз Джон, занятый своим свертком, задевал ногами о посыпанную гравием дорожку. В конце аллеи метла потеряла ориентацию и налетела бы на рододендрон, если бы не направлявшая ее рука Розмари.

— Может, мы слезем и пройдемся пешком, — сказала Розмари. — Мы почти добрались.

Конечно, дом уже был виден, огромный и темный, свет горел только в одном окне. Но добрая метла еще раз встряхнулась. Они чувствовали, что старушка собирала последние силы. Она равномерно пролетела последние сто ярдов, оставшиеся прутики почти волочились по земле, и упала с треском на верхнюю ступень лестницы перед парадной дверью.

— Милая старая Метла! — сказал Джон и погладил лежащую на земле палку. — Послушай, Рози, — вдруг сказал он, — что, ради всего святого, мы скажем тете Амабель?

Но Розмари уже изо всех сил звонила в дверь. Только услышав отдаленный звон, она сообразила, что подобное появление посреди ночи в пижамах да еще и с котом, завернутым в халат, требует определенных объяснений.

— Ну, ты и дура! — сказал Джон.