Вообще-то, парень умел драться. Но броска, которым русский отправил его себе под ноги, не заметил совершенно… Пытаясь встать, Гао стал свидетелем схватки, занявшей считаные секунды.

Будто по волшебству в правой руке чужака вдруг выросла дубинка – тонкая, к окончанию практически сходящая на шип. Дубинка завизжала, рассекая пропахший булками воздух, впечаталась в лоб одного из «сорокдевяток».

Затем русский уколол второго нападавшего в грудь. А когда тот растерялся, неожиданно схватил высокий стул, на котором сидел, и швырнул в колени «сорок девятого». И тут же крутанулся юлой, бросаясь к последнему боевику.

Тот, выругавшись, смог-таки отпрыгнуть на шаг и уже тянул из-под куртки пистолет. Выхватил, щелкнул предохранителем, но вот поднять и навести не успел. Черная палка русского снова взвыла, ломая кисть с зажатым в ней оружием, и «сорок девятый» закричал. Упал на колени, прижимая изувеченную руку к груди. Выпавший пистолет пару раз перевернулся в воздухе… и вдруг оказался у русского.

Боевик, стулом сбитый с ног, уже вскакивал, вынимая укороченную «дрель» китайского производства, откровенно сворованную с «наукомовского» «Р16-88 м». Замер, движения не завершив, словно вышколенный пес, получивший резкую команду «Фу!». Нахмурившись, сосредоточенно изучал стволовой канал «дыродела», почти прижатого ко лбу. Вынул пальцы из-под куртки, показав пустую ладонь.

Русский удовлетворенно кивнул, а затем вдруг размахнулся и все равно ударил боевика дубинкой по голове. Словно сноп свежего сена, «сорокдевятка» безвольно шлепнулся под стойку закусочной, не издав ни звука.

Бледнокожий варвар, раскидавший четверых… троих бойцов Кипятка, повернулся к раненому, поскуливающему за его спиной. Примерился, будто раздумывая оглушить и того, но добивать не стал.

Тогда он оглянулся и через мгновение уже нависал над Чи Ваем, все еще изучавшим потолочные лампы.

– Так что, молодой человек? – покачивая пистолетом, поинтересовался дипломат ровным голосом, будто и не дрался. – Куда вы там собирались меня проводить?

– Ты… тебе… – Гао никак не мог собраться с мыслями.

Наверное, стоило предположить, что если чиновник без стыда гоняется за китайцами по комбайну, он непростой человек. Но чтобы вот так – без страха и раздумий отправить в нокаут сразу нескольких вооруженных «сорокдевяток»?

– Тебе конец, педик… – Чи Вай попробовал приподняться, но острая телескопическая трость уперлась ему в грудь, болезненно придавив к холодному полу. – Ты даже не представляешь…

– Замолчи! – приказал вдруг русский. – Отвечать быстро, коротко и без раздумий! – он наклонился еще ниже, и в нос Гао уперся холодный ствол пистолета. – Куда вы собирались меня вести?

– К Кипятку, – выпалил Чи Вай, даже не успев сообразить, что делает. Ему было страшно, рядом все еще подвывал парень с изломанной рукой. – То есть к Большому Брату Квон Пэну…

– Главе местной Триады? – заглядывая ему в глаза, уточнил чиновник.

– Да, это наш фу шан…

– Зачем ему понадобился советник посла Республики Сибирь? – Как только Гао разобрал смысл нового вопроса, ему стало еще страшнее. Наставления господина Цзи – никого не бойся, малыш Гао, – превратились в туман, рассеянный ярким лучом солнца. – Отвечать!

– Ты искал Йена… Дениса Йена… к нему у Большого Брата свой интерес… Кипяток уверен, ты прибыл на комбайн, чтобы уничтожить внутреннюю сеть… – Чи Вай скривился, когда узкая трость еще сильнее вдавилась в ребра. – Я почти ничего не знаю… я обычный кандидат – син сю, меня даже не приняли в организацию… я тут всего месяц…

– Кто такой Денис Йен? – Настороженно поглядывая по сторонам, русский вел допрос с хладнокровием и упорством военного дознавателя, прямо на линии фронта добывшего себе «языка».

– Это «таракан»… так мы называем нелегалов… недавно прибыл… ай! – Гао вскрикнул. Несмотря на откровенность и скорость его ответов, русский и не думал ослаблять давление. – Ты гнался за ним, я видел… и раньше его искал…

– Откуда знаешь?

– Я работал в «Гнутом мосту»… ты приходил, выспрашивал. Одинокого русского, гуляющего по рабочим этажам, сложно не запомнить… ай, перестань, я говорю честно! – Казалось, советник посла хочет проткнуть ему легкое.

– Значит, Большой Брат уверен, что я хочу навредить комбайну? А Денис Йен здесь, чтобы меня остановить? – Чи Вай не верил глазам, но русский улыбался. Недобро как-то, при этом широко и искренне. – Увидев, что я угрожаю этому Йену, он велел привести меня pobazarit’?

– Да, велел тебя привести… но то, что ты сделал с его людьми… – Извернувшись, Гао осмотрел поле боя.

Двое «сорокдевяток» все еще лежали без сознания, третий стонал, медленно отползая в сторону.

– После такого тебе точно конец… никто не может… ох, как больно!

На происходящее у лотка с пирожками с опаской посматривали местные. Удивленные, напуганные, недоумевающие. Это хорошо – «сарафанное радио» быстро донесет до «Алмазной кобры», что на ее людей напали.

– Заткни пасть! – Ледяной ствол пистолета болезненно стукнул Чи Вая по скуле. – Вставай. Отведешь меня к своему боссу.

– Чего?..

– Уши прочистить?! – злобно рявкнул русский, добавив звонкое и короткое ругательство на родном языке. – Встать, я сказал! Выполняй поручение. Веди к своему Большому Брату!

И отступил, убирая дубинку с груди кандидата.

Гао, неловко скользя по железному полу, принялся подниматься. Судьба, решившая, что подарков сделано в избытке, на этот раз свела его с сумасшедшим. Да что там – с настоящим психом, готовым нанизать его на трость, будто бабочку…

Как же наперекосяк все пошло! Приказали схватить чужака – вместо этого тот сам взял Гао в плен… Приказали допросить и привести – вместо этого он сам устроил допрос и тащит Чи Вая к боссу. Если господин Цзи узнает о случившемся…

Впрочем, размышлял Гао, вставая и отряхиваясь, инфорсер может узнать настоящую версию.

Уже наметив план, ушлый поваренок еще раз осмотрел соратников.

Оглушенные пока что не вернулись из царства грез, а раненый не слышал и половины разговора. Если проявить сноровку, произошедшее можно выставить в крайне выгодном свете.

Осталось решить последний вопрос – как сделать, чтобы «кобры» не грохнули обоих, явившихся к порогу убежища, в котором царствовал Кипяток. И почему, ради всего святого, так неприятно и самоуверенно улыбается русский?

– Да ты, наверное, издеваешься?..

Кипяток широко растянул губы в жутком подобии улыбки, но внутри его неподдельно трясло от злости. При всем этом казалось очевидным, что приведенный в бункер «Алмазной кобры» белый мужчина не настроен издеваться.

Он говорил серьезно, взвешенно, отлично зная цену своим словам. В устах чужака, заставившего кандидата Гао привести его к Квон Пэну, даже просьбы дать стул и «под честное слово» не отнимать мощную современную «балалайку», звучали разумными и крайне вежливыми.

Вебер, как звали гостя, конечно, наломал дров. Точнее говоря – бойцов Кипятка, трогать которых на комбайне не позволялось даже солдатам Каракурта. А этот наглец прихлопнул сразу троих: мальчишки до сих пор в себя прийти не могут, все звезды считают…

И вот, заявившись к нему в дом с храбростью, плавно переходящей в глупость, этот самый Вебер вдруг заявляет, что Денис Йен обманул Большого Брата. Обвел вокруг пальца, как деревенского простачка,