всему, использовал Инфаркт-Заклинание или нечто подобное. Я не знаю, как оно подействует на аллигатора. В конечном итоге наверняка погубит. Но прежде чем сдохнуть, аллигатор, может, и успеет прикончить жертву. О том, переживет колдун схватку или погибнет, можно только гадать. Если погибнет, это будет ужасная смерть, однако, когда я вспоминаю, что смертельное заклинание предназначалось мне, сочувствие почему-то исчезает.

Мое сердце готово выскочить из груди. Я боюсь, что в любой момент из темной жижи вынырнет еще один аллигатор. И вот наконец мне удается нащупать лестницу. Я поднимаюсь по скрипящим перекладинам. Жирное тело дрожит то ли от страха, то ли от напряжения. С такой скоростью по лестницам мне лазать никогда не приходилось. На выходе из колодца я сдвигаю в сторону крышку и появляюсь на свет. Прохожие с изумлением смотрят на грязного, вонючего типа с вылезшими из орбит глазами. Я вижу, что оказался в родном округе Двенадцати морей.

- Инспекция канализационной системы, - заявляю я какому-то излишне любознательному типу и пускаюсь в путь.

- Ну и как она там? - кричит мне в спину любознательный тип.

- Прекрасно, - отвечаю я, не оборачиваясь. - На несколько лет еще хватит.

Являя собой совершенно отвратительное зрелище, я шагаю по улице Совершенства. Моя залепленная отбросами одежда невыносимо воняет, а сам я одержим идеей как можно скорее очиститься и промыть внутренности доброй порцией холодного пива. Чуть дальше в небольшом переулке находятся публичные бани. С дамой, управляющей этим заведением, я знаком, но вовсе не уверен, что достойная женщина обрадуется появлению посетителя, похожего на выходца из преисподней.

- Мне необходимо помыться, - заявляю я, небрежно проходя мимо нее и не обращая внимания на протест и требование не приближаться к бассейну в столь непотребном виде.

Завидев меня, купальщики разбегаются так же, как незадолго до этого крысы в канализационной системе. А когда я, не раздеваясь, при полном параде вхожу в бассейн, мамочки впадают в панику и начинают выхватывать из воды своих детишек. Часть купальщиков выкрикивает в мой адрес разнообразные оскорбления, а некоторые опускаются до того, что предлагают вызвать на помощь Службу общественной охраны. Они хотят, чтобы их защитили от разносчика чумы, коим я, по их мнению, являюсь.

Не обращая внимания на визги и вопли, я погружаюсь с головой в теплую воду и катаюсь по дну, чтобы смыть грязь с одежды и кожи. Немного расслабившись под воздействием тепла, я начинаю с благодарностью думать о нашем добром короле. Для благоденствия Двенадцати морей он делает, прямо скажем, не очень много, но публичные бани выстроил действительно первоклассные. Через некоторое время я, держа одежду в руках, вылезаю из воды обновленным и очищенным. Затем накидываю на свои телеса изрядно пострадавший плащ и покидаю бани, игнорируя льющиеся со всех сторон оскорбления.

- Благодарю. Оплачу купание завтра, - ворчу я, проходя мимо управляющей.

Гиникса (так зовут здешнюю управляющую) громогласно объявляет, что намерена вчинить мне иск за то, что я веду к краху ее бизнес.

Когда я появляюсь в 'Секире мщения', у Макри при виде меня от изумления отвисает челюсть.

- Что с тобой? - спрашивает она, немного придя в себя.

- Трудный день в фекалиях, - отвечаю я, хватая по пути палочку фазиса.

Я продолжаю пребывать в состоянии шока. Испытанный мною страх все еще дает о себе знать. Кроме того. мой организм начинает испытывать последствия применения Снотворного заклинания. Все знают, что использование заклинаний - дело утомительное. Погружение в сон трех хулиганов отняло у меня массу энергии, а последующие события в канализационной системе совершенно лишили меня сил. Мне надо прилечь и поспать. Однако я настолько возбужден, что сон не приходит. Для того чтобы выкурить всю палочку фазиса, мне потребовались всего лишь три длинные затяжки. Макри приносит пива, а между глотками восхитительного напитка я успеваю прикончить то, что осталось от моих запасов кли. Крепкий алкоголь, проваливаясь в желудок, приятно обжигает глотку. Возможно, в мире существуют и более полезные для здоровья успокоительные снадобья, чем фазис, пиво и кли, но средств, которые действовали бы столь же быстро и эффективно, как эта смесь, быть просто не может. К тому времени, когда я отправляюсь во вторую комнату, чтобы переодеться в сухое платье, ко мне начинает возвращаться обычное приподнятое настроение.

- Кто же это был? - интересуется Макри.

- Сообщество друзей в компании с волшебником.

- Неужели они до сих пор считают, что ткань у тебя?

Я в ответ утвердительно киваю. Раздается стук в дверь. Я открываю, держа в одной руке меч, а в другой - кинжал. На пороге стоит Карлокс - боец из местного отделения Братства.

- Какого дьявола тебе от меня надо? - спрашиваю я.

- Мы слышали, что ты нашел ткань. Пришлось, наверное, повкалывать, чтобы вернуть долг... - начинает он.

- Да нет у меня этой проклятой ткани эльфов! - реву я в ответ, захлопывая перед его носом дверь.

- Разве это не абсурд, Макри? - задаю я риторический вопрос. - Пара эльфов платит мне за то, чтобы я отыскал ткань, а все остальные считают, что она уже у меня. Я в полном замешательстве. Готов поклясться, что когда я курил фазис, я на какой-то момент и сам уверовал в то, что Пурпурная ткань эльфов у меня. Я убью этого гнусного Керка. Ведь это он распускает слух о том, что я похитил ткань у Аттилана.

И тут я замечаю, что Макри меня уже не слушает. Упоминание об эльфах ввергло ее в дурное расположение духа. Я не понимаю, почему это ее так сильно волнует. Макри на своей шкуре испытала все те предрассудки, которые обыватели, включая посетителей 'Секиры мщения', питают в отношении существ со смешанной кровью. Ей неоднократно приходилось слышать едкие замечания о крови орков, текущей в ее жилах. Макри это не нравится, но из себя надолго не выводит. Она забывает об этом сразу после того, как хорошенько врежет обидчику. Однако дело обстоит значительно хуже, когда кто-то в ее присутствии упоминает об эльфах. Макри на четверть эльфийка, она хорошо знает их язык и так же, как эльфы, ненавидит орков, а потому очень болезненно переживает то, что эльфы не замечают ее и не допускают в свое общество.

Я не делаю попытки развеселить Макри. Визит Карлокса и меня привел в дурное расположение духа.

Мы закуриваем еще по одной палочке фазиса, и настроение слегка улучшается.

- Думаю, что ткань эльфов все еще в городе, - говорю я.

- Еще вчера ты утверждал, что подобное невозможно, - замечает она.

- Я изменил точку зрения. Не знаю, каким образом, но ткань все еще в Турае. Я ощущаю ее присутствие.

- Весьма тонкое наблюдение. Фракс. Правда, я тоже начала подозревать неладное после того, как все эти люди кинулись тебя убивать.

Я рассказываю Макри о встрече с аллигатором.

- Ты, наверное, шутишь. Аллигаторы в канализации не водятся.

Я заверяю ее, что, напротив, водятся, и даже очень. На меня снова наваливается усталость.

- Мне надо отдохнуть. Думаю, что Сообщество друзей не осмелится напасть на меня вторично средь бела дня здесь, на территории Братства. Но если меня вдруг станет искать колдун с покалеченной ногой, скажи ему, что Фракса нет дома.

Когда я просыпаюсь, на улице уже совсем темно. Ко мне возвращаются мысли о канализации и аллигаторе, но я гоню их прочь. Меня призывают более важные дела, среди которых на первом месте стоит необходимость утолить голод. Есть хочется страшно. Я скатываюсь вниз по лестнице, чтобы отдать должное поварскому искусству Танроз. Уже поздний вечер, и пьяный разгул в 'Секире мщения' кипит во всю. Гурд ублажает свободного от дежурства солдата из общественной охраны байкой о том, как он, я и еще