— Ее имя Эйрадис. Темноволосая девушка, весьма привлекательная. Я довольно хорошо ее знал.

— Я тоже, — ответил Танатос. — Да, она здесь. И я уже догадываюсь о твоих дальнейших намерениях.

— Я хочу ее вернуть, — заявил Доннерджек.

— Ты просишь невозможного.

— Подобная ситуация описана в легендах, фольклоре и религиозных книгах. Значит, прецедент был.

— Воплощение мечты, надежд и желаний — вот что это такое. В реальном мире для них нет места.

— Но мы в Вирту.

— Вирту так же реальна, как и Веритэ. Они ничем не отличаются друг от друга.

— Я не могу смириться с тем, что нет никакой надежды.

— Джон Д'Арси Доннерджек. Вселенная никому ничего не должна. Счастливые концовки случаются далеко не всегда.

— Вы утверждаете, будто не в силах вернуть то, что взяли?

— То, что попадает ко мне, уже не способно функционировать как прежде.

— Любое повреждение можно исправить.

— То, о чем мы сейчас говорим, нельзя исправить. Доннерджек широким жестом обвел рукой окружающий ландшафт:

— В вашем распоряжении есть все необходимые средства — в виде частей или программ, — чтобы починить все, что угодно.

— Возможно.

— Отпустите ее ко мне. Вам понравился мой «Ад». Я создам для вас что-нибудь другое — удовлетворяющее всем вашим желаниям.

— Ты искушаешь меня, Доннерджек.

— Значит, договорились?

— От тебя потребуется нечто большее.

— Назовите цену за ее возвращение.

— Твою просьбу даже мне исполнить сложно. Ты хочешь обратить вспять энтропию — локально, не спорю, но я должен буду отказаться от стандартных процедур и изменить политику.

— Кого еще мне просить?

— Какой-нибудь великий специалист по воспроизведению сможет ее для тебя воссоздать.

— Но она не будет прежней, мне ведь нужно не только внешнее сходство. Все ее воспоминания исчезнут. Вместо Эрайдис рядом со мной окажется совсем другая личность.

— И она не будет испытывать к тебе прежние чувства?

— Я беспокоюсь о ней больше, чем о себе.

— Ну, тогда ты действительно ее любил. Доннерджек молчал.

— И ты собираешься разделить с ней жизнь?

— Да.

— В Вирту или Веритэ? Доннерджек рассмеялся:

— Я буду проводить с ней в Вирту столько времени, сколько смогу, а потом…

— Да, всегда можно воспользоваться интерфейсом, не так ли? Но даже когда речь идет о тех, кто принадлежит к одному миру — тому или другому, — всегда есть интерфейс, всегда есть различия. Обычно они прячутся очень глубоко, хотя порой и кажутся незначительными.

— Я пришел сюда вовсе не для того, чтобы обсуждать метафизические проблемы. Танатос улыбнулся:

–..И она будет навещать тебя в виде твердой голограммы в Веритэ.

— Конечно, мы будем чередовать и…

— Ты просишь меня об услуге. Я удивлен, что ты не выражаешься более определенно.

— В каком смысле?

— Чтобы я отпустил ее к тебе в Веритэ, а не в Вирту.

— Такое невозможно, — Уж если я в состоянии нарушить для тебя один закон бытия, почему бы не сделать этого дважды?

— Однако принципы, которым подчиняется ваше барство, противоречат тому, что вы предлагаете. В любом случае способа сделать эффект «визита» постоянным не существует.

— А если существует?

— Я посвятил всю жизнь поискам ответа на этот вопрос.

— Жизнь коротка.

— И все же…

— Ты считаешь меня порождением прогов? Игрушкой человеческой фантазии? Я появился в тот самый момент, когда умерло первое живое существо — не скажу тебе, где и когда. Ни человек, ни машина не писали для меня программы.

Доннерджек чуть отступил назад, когда между ними появилось облачко муара.

— Вы говорите так, словно вы и есть Танатос. — Ответом ему послужила все та же улыбка. — А у меня уже сложилось впечатление, что мы обсуждаем эксперимент, который вам хотелось бы провести.

— Даже если и так, тебе не удастся получить скидку при оплате моих услуг.

— Что? Что вы хотите?

— Да, ты кое-что для меня построишь. Но этого мало. Ты говорил о мифах, легендах и сказках. Они действительно не пустой звук.

— Вот как?

— Ты столкнулся с тем, чего не понимаешь. Если согласишься играть по моим правилам и заплатишь требуемую цену, то уйдешь отсюда вместе с девушкой.

— Отдайте ее мне, и вы получите все, что пожелаете. Танатос медленно поднялся на ноги и взмахнул правой рукой. Неожиданно вновь прозвучал фрагмент «Сказания об Орфее», последние звуки которого стихли несколько мгновений назад. Из-за трона появилась женская фигура. У Доннерджека перехватило дыхание.

— Эйрадис! — выдохнул он.

— Она видит тебя, но пока ничего не может ответить, — сказал Танатос, подводя девушку поближе. — Ты возьмешь ее за руку и поведешь по дороге, выложенной костями. Вам предстоит долгий и трудный путь. Однако вы вернетесь в Веритэ, если ни при каких обстоятельствах не сойдете с тропы. Даже если тебе покажется, что вмешались Высшие Силы, иди только вперед.

Танатос вложил руку Эйрадис в его ладонь.

— Ну и какова ваша цена?

— Ваш первенец, естественно.

— То, о чем вы просите, совершенно невыполнимо. Во-первых, у нас никогда не будет потомства. Во-вторых, я не смогу доставить его сюда — физически, в целости…

— Соглашайся на мои условия, а я позабочусь о деталях. Доннерджек взглянул на свою любимую, бледную, с пустыми глазами.

— Я согласен.

— Тогда иди к свету по дороге, выложенной костями.

— Аминь, — сказал Доннерджек, отвернулся и сжал руку Эйрадис, — и до свиданья.

— Мы еще встретимся, — заявил Танатос.

Лидии Хаззард исполнилось семнадцать лет, а до начала занятий в университете оставалось еще