руку между ящиком и полкой. В стене был небольшой выступ, похожий на выключатель, и Луиза Фернанда, нажав на него, облегченно уткнулась лбом в пол, услышав тихий шум отъезжающего зеркала. Воздух мягкой прохладой вошел внутрь, заставляя делать жадные глубокие вдохи, от которых мгновенно закружилась голова. Нерешительными шагами она вышла из тайника и остановилась у тела Глории. Ее лицо было белым, но таким же прекрасным, как и раньше. Однако голубые глаза уже потеряли блеск и безжизненно смотрели вверх. Луиза Фернанда прикрыла их и, нагнувшись, поцеловала подругу в холодную щеку. В бессильной злобе она прислонилась к стене и вздрогнула, потому что зеркало снова закрыло собой потайную комнату.

Луизу Фернанду обуял дикий страх. Быстро вскочив, она выбежала из дома. В машине она в который раз набрала номер Эдуардо, но линия была занята, тогда она позвонила Максу.

– Где вы? – закричала она.

– Что значит где? – сонным голосом спросил Макс. – Я уже давно сплю. И тебе советую.

– Макс, – рыдала Луиза Фернанда в трубку, – но вы же должны были приехать! Эдуардо обещал... Глорию убили. Ее застрелили прямо у меня на глазах. И почему вы с Эдуардо не приехали? После того как ограбили мою квартиру, я позвонила Эдуардо. Он сказал, что заберет тебя, и вы скоро будете у Глории дома. Почему вы не приехали?!

– Но Эдуардо не появлялся у меня! – выкрикнул Макс. – Луиза, детка, слушай меня внимательно. Где ты сейчас находишься?

Луиза Фернанда огляделась по сторонам.

– Возле театра Фоссати, – всхлипнула она.

– Хорошо. Езжай по направлению к моему дому. Не торопись. Следи за дорогой. Ты меня слышишь, солнышко?

– Да, – жалобно протянула она.

– Фернанда, все будет хорошо.

– Мне звонить Эдуардо?

– Не отвлекайся от дороги, я сам ему позвоню. До встречи, красавица.

Луиза Фернанда положила телефон на соседнее сиденье и сбавила скорость. Через минуту она подумала, что едет вовсе не в сторону дома Макса, и развернулась. Но затем поняла, что ошиблась, и ее первоначальный путь был правильным. Остановив машину у тротуара, она уткнулась лбом в руль и расплакалась.

Недалеко от улицы, на которой жил Макс, Луизу Фернанду обогнала пожарная машина с включенной сиреной, и она горько вздохнула, подумав, что у кого-то в этот момент тоже горе. Вырулив на тихую улочку, она резко нажала на педаль тормоза. Две пожарные машины пытались потушить огонь, пожиравший дом Макса. Вокруг толпились люди. Луиза Фернанда выскочила из машины и побежала к ним.

– Где Макс? – быстро выкрикнула она, глядя, как пожарные сбивают пеной огонь.

Женщина, живущая в соседнем доме, с сочувствием посмотрела на нее.

– Деточка, хозяин погиб. Сгорел.

Луиза Фернанда бросилась к дому.

– Синьорина! – стоящий рядом мужчина быстро схватил ее за плечи и притянул к себе.

– Он сказал, чтобы я ехала к нему, – едва слышно произнесла Луиза Фернанда. – Макс сказал, чтобы я не волновалась. Он не сгорел. Вы ошиблись, – тихо простонала она.

Сильные руки молодого мужчины нежно гладили ее по плечам. Она подняла голову и посмотрела ему в лицо.

– Он ведь не умер? – с надеждой спросила она. – Может, его в это время не было внутри? И горит только дом?

– Дорогая, тело хозяина увезли несколько минут назад в морг.

Луиза Фернанда затряслась от рыданий.

– Бедняжка, – шептались люди. – Это ее парень погиб в огне. Страшная смерть.

– Я пойду, мне пора, – сказала она и мягко отодвинулась от мужчины.

Повернувшись к дому, Луиза Фернанда некоторое время с дикой тоской смотрела на него, затем, резко развернувшись, побежала к машине. Она снова набрала номер Эдуардо и, выкрикивая ругательства, умоляла, чтобы он взял трубку.

– Фернанда? – послышался тихий голос.

– Их убили, Эдуардо! Макс и Глория мертвы!

– Фернанда, – задыхающимся голосом произнес Эдуардо, – уезжай из страны. Немедленно уезжай!

В трубке послышался непонятный треск, и следом раздались выстрелы. Как странно бывает в жизни, весь мир человека может разрушиться за несколько минут. Еще сегодня вечером они все были вместе, пили вино и шутили. Еще совсем недавно Эдуардо целовал ее. А сейчас, что происходит сейчас? Луиза Фернанда завела мотор.

– Мне показалось. Никто не стрелял, – дрожащим голосом твердила она.

Не помня себя от отчаяния, она подъехала к дому Эдуардо и побежала по аккуратной дорожке, края которой были усажены цветами. Их запах был настолько сильным, что сводил с ума.

– Эдуардо! – Она дернула за ручку входной двери и тут же отпрянула в сторону, увидев кровь на пальцах.

В страхе Луиза Фернанда попятилась назад и споткнулась о ноги человека, лежащего в кустах.

– О боже, – прошептала она, глядя на знакомую одежду. – Эдуардо...

Все закружилось в тумане, и Луиза Фернанда, шатаясь и не понимая, что делает, села за руль. Она ничего не видела вокруг, только гнала машину вперед. Солнце приветствовало ее, освещая дорогу, но Луиза Фернанда не замечала его красоты. Она летела к человеку, в объятиях которого мечтала найти успокоение.

Рим

Едва открыв глаза, кардинал Маринетти понял, что день будет неудачным во всех отношениях. В нервном раздражении он облачился в одежды и долго не мог выйти из спальни, лишь стоял у окна, напряженно вглядываясь в сад. Утро было таким жарким, что даже легкий ветерок, колыхавший шелковые шторы, не приносил облегчения, только обдавал горячим воздухом.

– Господи, – бормотал он, глядя на распятие, – убереги...

Губы тихо шептали молитву, прося помощи у того, кому он служил. Яркое воображение, неподдельный страх и божественный экстаз, соединяясь вместе, творят необъяснимое, и сквозь пелену, накрывшую глаза, Маринетти казалось, что господь с порицанием глядит на него. Он с удвоенной силой просил милости, надеясь избавиться от укоров совести, сжигающих его изнутри.

На пороге спальни он остановился и еще раз посмотрел на распятие. Сейчас, как никогда, он был уверен, что предстоящий день принесет страдания, и со страхом для себя ощущал, что не знает, откуда их ждать.

Войдя в кабинет, Маринетти прямиком устремился к окнам и с шумом задвинул шторы. Комната погрузилась в полумрак, символически отгородив его от остального мира. Кардинал с облегчением вздохнул, почувствовав некоторое успокоение.

– Надо выпить, – объявил он себе и подошел к шкафу, в котором хранил алкогольные напитки.

Налив виски, Маринетти прищурился, оценивая, сможет ли такая порция снять душевное напряжение, и, усмехнувшись, подлил еще. Виски огнем разлилось по напряженному телу. Он в раздражении повернулся к двери, услышав, что она открывается.

– Ты? – произнес он, оглядывая вошедшего человека. – Что ты здесь делаешь?

Голос Маринетти эхом разошелся по комнате и быстро затих, уступая место пораженному молчанию. Он вдруг понял, в чем состоит истинная цель визита этого неожиданного гостя, и горько усмехнулся. Глухие выстрелы нарушили мучительно-неприятное безмолвие, и Маринетти тяжело отступил назад, сквозь туман в голове слыша, как со звоном падают на пол бутылки с напитками. Жадно хватая воздух губами, он собирал последние силы, чтобы посмотреть в горевшие золотым блеском глаза подошедшего к нему человека. Он видел, как медленно поднимается рука, держащая пистолет, к его голове, и с болью всматривался в мягкий