В то же время, если механизм потребления информации не нарушен, то даже серьезные повреждения головного мозга могут не отразиться патологически на познавательной способности человека.

«Среди перенесших в детстве менингоэнцефалит, травму головы или страдающих на протяжении всей жизни тяжелыми заболеваниями головного мозга есть известные ученые, специалисты с высшим образованием. У них могут быть некоторые особенности, странности поведения и характера, однако при этом их познавательная деятельность не пострадала от заболевания» (С.Рубинштейн, «Психология умственно отсталого школьника»).

Попытки объяснения потребности младенцев в информации с самого рождения (а по новейшим исследованиям и потребности в информации у плода, находящегося в утробе матери) через социальную природу человека (как это иногда делается приверженцами материалистического подхода) не способны обосновать такую мощнейшую потребность в информации в самом раннем возрасте, когда человек (точнее - младенец) еще по сути не является социальным существом. Наоборот, данные свидетельствуют о том, что эта потребность имеет более глубинную природу и что активный поиск информации заложен на уровне генов.

Судя по проявляемой младенцами настойчивости в получении информации, эта потребность, с нашей точки зрения, носит явно энергетическую причину (поскольку информация несет в себе энергию, постольку система, нуждающаяся в энергии, поглощает информацию). Наличие же (пусть пока еще не очень развитого) механизма обработки информации позволяет увеличить энергетическую отдачу от потребляемой информации.

«…даже если мы обладаем врожденной способностью распознавать в явлениях сходные свойства, неясно, зачем ребенку утруждать себя и объединять сходные явления. Годовалый ребенок не пытается сообщать что-либо другим и, затрачивая силы на объединение явлений, не получает при этом никакого одобрения извне и никакого видимого физического удовольствия» (А.Фонарев, там же).

А с энергетических позиций это явление вполне уже объяснимо, поскольку объединение сходных явлений представляет из себя не что иное как одну из составляющих общего процесса обработки информации, о наличии механизма которого у человека с самого раннего возраста говорят и другие эмпирические данные.

«…в раннем младенчестве дети уже способны ориентироваться в определенных параметрах внешней среды. Контрасты, движения, криволинейность, цвет и многие другие свойства привлекают и удерживают внимание младенца, особенно когда ребенок непосредственно воспринимает их изменения. Очевидно, это качество является врожденным» (А.Фонарев, «Развитие личности ребенка»).

«Младенцы способны интерполировать траекторию движения предмета» (Т.Бауэр, «Психическое развитие младенца»).

При этом механизм обработки информации у младенцев уже несет в себе черты соответствующего механизма взрослого индивида: скажем, по данным Т.Бауэр у младенцев и у взрослых близки процессы дополнения, однако этот механизм у младенцев явно «недоработан» и еще не столь совершенен как у взрослых.

«…вплоть до 16 недель не было обнаружено признаков понимания включенности компонентов в условный стимул; только начиная с этого возраста или даже позже дня возникновения реакции существенной становилась конфигурация в целом. Эти результаты показывают, что младенцы просто не в состоянии одновременно учесть всю информацию, которую они, однако, могут воспринять за более продолжительное время» (Т.Бауэр, там же).

«Салапатек (1966) обнаружил, что до десятинедельного возраста дети реагируют на внешние детали объекта и игнорируют внутренние. До тех пор, пока некая внутренняя деталь остается внутри объекта, она функционально невидима. Бауэр и Дункельд (1973) предположили, что подобные результаты свидетельствуют об очень медленной переработке информации младенцами. Они могут одновременно обращать внимание только на один признак» (там же).

«Существуют и другие данные о низкой скорости обработки информации у младенцев. Реакция на движущийся стимул быстро уменьшается по мере нарастания скорости движения. Это говорит о том, что изменения стимуляции происходят слишком быстро для того, чтобы быть замеченными. Этим же ограничением объясняется явная неспособность младенцев использовать информацию, содержащуюся в картинках» (там же).

«…младенец не способен разделить два предмета, лежащих друг на друге, особенно если нижний не намного больше, чем верхний» (там же).

«…дети обращают внимание исключительно на движущиеся предметы» (там же).

«…младенцы не понимают, что остановившийся предмет является тем же самым, что и двигавшийся» (там же).

«Недостатки» устраняются лишь со временем, что свидетельствует о доформировании механизма получения и обработки информации у человека уже при его жизни по мере доформирования «пирамиды души», структуры которой и отвечают за работу этого механизма.

Интересно отметить, что на первых этапах доформирование идет по генетически заданной схеме, обуславливая схожую картину психического развития детей в этот период. При этом «отсчет времени» генетический механизм производит не от момента рождения, а от момента зачатия, от момента начала формирования эмбриона во внутриутробный период, что соответствует не хронологическому (от момента рождения), а так называемому «фактическому» возрасту.

«…моторное поведение развивается в результате процессов созревания - простого роста нервных механизмов, который, очевидно, осуществляется автономно и не требует специальных вмешательств извне» (Т.Бауэр, там же).

«…долгая тренировка совершенно не ускорила развитие ребенка. Развитие новых навыков происходит в результате достижения определенного уровня зрелости; роль практики в лучшем случае сводится к шлифовке уже приобретенного навыка, в худшем случае не оказывает никакого влияния» (там же).

«…младенцы начинают улыбаться в фактическом возрасте 46 недель независимо от хронологического возраста» (там же).

«Глухие дети также проходят через фазу «лепетания»…» (там же).

И лишь через определенный промежуток времени на формирование «пирамиды души» (а следовательно, и на формирование функций психики) начинают оказывать влияние другие факторы.

«… должен быть достигнут определенный уровень зрелости, прежде чем события окружающей среды могут оказать какое-то влияние на младенца (44 недели)» (там же).

Постепенно внешние факторы оказывают все большее влияние на формирование «пирамиды души», оттесняя факторы наследственные, которые закладывают лишь базу развития психических способностей. Эти способности развиваются далее в основном под воздействием социальных факторов (пока мы не берем в расчет третью группу факторов, определяемую личностной позицией индивида). При этом, скажем, способности, не получающие подкрепления и развития, могут угасать и постепенно вытесняться другими способностями, что происходит в случае несоответствия внешних условий заложенному базису.

Прямые наблюдения за процессом формирования функций психики у детей показывают, что такой важнейший механизм, лежащий в основе всех высших психических функций, как механизм обработки информации, развивается постепенно, расширяя свои возможности на основе ранее сформированной базе по мере ее «достройки».

«Умственное развитие включает в себя ряд психических процессов. Это - развитие наблюдательности и восприятия, памяти, мышления и, наконец, воображения. Как следует из специальных психологических исследований, каждый из этих процессов связан с остальными. Однако связь не неизменна на всем протяжении детства; в каждом периоде ведущее значение для развития остальных имеет какой-либо один из процессов. Так, в раннем детстве главное значение приобретает развитие восприятия, в дошкольном возрасте - памяти» (Д.Эльконин, «Избранные психологические труды»).

«Если в младшем… детстве, изучая арифметику целых чисел, ребенок восходит на первую ступень абстракции от качественных признаков предмета, на ступень количества и величины, то, изучая арифметику дробей, он восходит на вторую ступень - количественного отношения; эта ступень абстрактного мышления отношений предметов, лишенных всех качеств. Так за стадией мышления качественных абстракций идет стадия мышления абстрактных отношений» (П.Блонский).