– Милли, дорогая! Здравствуй! Как дела? – вступил в разговор женский голос, и тут же послышался лай собаки.
– Сиди, у меня все хорошо! – сказала миссис Остенбуш и спросила: – А почему я слышу по телефону сразу вас всех: и тебя, и Тома, и собаку?
– Потому что Том приставил к телефону такой микрофон, который позволяет говорить по телефону всем, кто находится в комнате. Это очень удобно, особенно для телефонных разговоров с нашими детьми, – объяснила Сиди.
– Славное изобретение! – похвалила миссис Остенбуш. – У моего телефона тоже есть новомодное устройство. Тут рядом со мной сейчас находится моя юная подружка, и она хочет поприветствовать вас…
Кики немного смутилась, так как не знала, что надо сказать незнакомым людям, и решила ограничиться кратким приветствием.
– Привет! – сказала она, но кот, который до этого времени с любопытством смотрел на странный телефонный аппарат, наконец решил, что поблизости находится настоящая собака, вскочил на стол и злобно зашипел.
– Привет, девушка! – закричал в ответ Том. – Как твоё имя? У вас там в комнате нет кошки? А то наш старый пёс прямо выходит из себя!
– Это Рыжик, – сказала, хихикая, миссис Остенбуш.
– Рад познакомиться с тобой, Рыжик, – сказал Том, – но, клянусь, я никогда не встречал девушки с таким именем.
– Ох, Том, – сказала Сиди. – Рыжик – это, наверно, кот.
– Мою юную подружку зовут Кэтрин Кристин, – пояснила миссис Остенбуш.
– Славное имя, – сказал Том. – Как поживаете, мисс Кэтрин Кристин?
– Спасибо, хорошо, – ответила Кики. – Рада поговорить с вами.
– Томас! Ты по-прежнему в курсе всех слухов и сплетен в округе? – прервала их вежливый разговор миссис Остенбуш.
– Я первый, кто обо всем узнает, и первый, кто обо всем рассказывает! У меня здесь прозвище: всезнайка Том!
Он засмеялся своей шутке, но тут же послышался мягкий голос Сиди:
– О Том, зачем ты сам себя позоришь?
Не обращая на эти слова внимания, он спросил:
– Милли! Что ты хочешь у меня узнать?
– Мы хотим узнать об учительнице, которую зовут Ширли Беннет.
– Петерсон, – подсказала ей Кики.
– Я неправильно назвала имя – меня интересует Ширли Петерсон.
– Петерсон… Петерсон… Что-то знакомое крутится в моей голове. Дай мне какую-нибудь зацепку.
– У неё была дочь, которая училась в драйтонской школе и погибла от несчастного случая в плавательном бассейне.
– Да, да, да! Мама была настоящая красотка. Как я мог её забыть!
– О Том! Несчастная женщина перенесла такую трагедию! – сказала Сиди.
– Это так, Сиди, – согласился Том. – Но при этом она оставалась красивой женщиной.
– Потерять в один год дочь и мужа – не знаю, как она выстояла, – сказала Сиди.
Миссис Остенбуш сочувственно закудахтала, а Кики молча слушала этот разговор между Томом и Сиди, которые как бы забыли о включенном телефоне и выясняли между собой обстоятельства дела.
– На самом деле она и не выстояла! – возразил жене Том. – Разве ты не помнишь, что она попала в психушку?
– Томас! Нехорошо так говорить, – сказала Сиди и, видимо, вспомнив, что существуют те, кто поднял вопрос о Ширли Петерсон, добавила: – Эта бедная женщина действительно после смерти мужа заболела и лечилась в психиатрической больнице. Не знаю, что с ней было после этого. Мы её больше никогда не видели. Но я не могу обвинять её за то, что она уехала из наших мест: здесь происходили очень странные события.
– Какие странные события? – немедленно спросила Кики.
Тут в разговор снова вступил Том:
– Например, кто-то насыпал в плавательный бассейн щелок. Очень вредное вещество! К счастью, это обнаружили до того, как кто-нибудь заболел. Пришлось закрыть бассейн на все лето! А это единственный плавательный бассейн на всю округу. И летом им обычно пользовалось множество людей. А тут они лишились такого удовольствия. Мне помнится, что многие ребятишки вынуждены были вместо купанья поливать друг друга водой из шланга возле своих домов.
– Кроме того, в тот год два члена школьной команды пловцов сильно заболели и чуть не умерли, – сказала Сиди.
– Ты в этом уверена, Сиди? – перебил её Том. – Я что-то этого не помню…
– Уверена! Конечно, уверена! – настаивала Сиди. – Вспомни! Это была Натали Вестерман и её
