– Что я?

– Ты ладишь?

– Скорее да, чем нет. И потом, я же учусь, а Юрке там делать нечего, он школу экстерном кончил, когда мы уезжали. Пробовал работать на фабрике Мартина… Это мамин муж, у него своя фабрика…

– Фабрика чего?

– Колготок.

– Судачите? – раздался вдруг незнакомый голос.

Даша обернулась и обомлела. Перед ней стоял он! Казалось, все ее мечты о сказочном принце (а какая девочка о нем не мечтает?) воплотились в этом юноше. Высокий, широкоплечий, с копной золотистых волос и с большими веселыми глазами. Даша так и застыла с открытым ртом.

– Ты дочка дяди Шуры?

– Да, – еле слышно ответила Даша.

– А как тебя зовут, я забыл. Настя, да?

– Нет, Даша.

– Даша? Какое красивое имя! Мне нравится! Ну, давай знакомиться. Я Юра.

Он смотрел на нее с ласковой улыбкой, но Даше показалось, что улыбка эта снисходительная. Конечно, для него она малявка!

– Дети, к столу! – позвала Людмила Генриховна.

За столом Юра оказался напротив Даши, а Люня рядом с нею. «Вот черт, теперь кусок в горло не полезет», – подумала Даша, которой от волнения ужасно хотелось есть. Люня сидела слева, а папа – справа, и он усердно накладывал дочке всякие вкусности.

– Дарья, ты почему не ешь? Все такое вкусное! – шепнул он на ухо ей.

– Я сейчас, папа, мне пить очень хочется! Налей мне лимонаду.

Людмила Генриховна сама готовила все холодные напитки, и на столе стояли большие кувшины с лимонадом и черносмородиновым морсом.

Осушив большой стакан лимонада, Даша взяла в руки вилку, поковыряла в тарелке, но так и не смогла ничего проглотить. А принц уписывал за обе щеки. Дурак, мысленно сказала Даша. Обжора! Однако светлый образ от этого не померк.

– Дашенька, ты почему не ешь? Ты нездорова? – проходя мимо нее, спросила Людмила Генриховна.

– Нет, что вы, я просто… Я…

И вдруг Людмила Генриховна понимающе улыбнулась. Дашу даже в жар бросило. Неужели все уже догадались, что она влюбилась в этого обжору с первого взгляда? «Так нельзя, Лаврецкая! – одернула она себя, – ты должна уметь притворяться, а иначе какой из тебя детектив? Итак, в бой!» И она принялась за еду. Вот уж действительно, аппетит приходит во время еды! Молодцы французы! Умяв все, что было у нее на тарелке, она потянулась за вторым куском пирога с капустой, а Юра услужливо протянул ей блюдо.

– Спасибо, – пролепетала она, чувствуя, что заливается краской.

– Даш, я не советую, – прошептала ей Люня.

– Что? – растерялась Даша. – Есть пирог не советуешь? Но я не толстею, чего бы ни ела… – принялась оправдываться она.

– Не советую класть глаз на Юрку, у него есть девчонка!

– Что? – задохнулась Даша.

– Что слышала! В него все девчонки влюбляются, зачем тебе это?

– Какое мне до него дело? – взвилась Даша. – У меня у самой мальчишек целый табун…

– Как хочешь, – пожала плечами Люня. – Просто ты мне понравилась, и я хотела тебя предупредить. Юрка он такой… легкомысленный!

– Да на фиг он мне сдался? Думаешь, я на любого смазливого парня западаю? Ошибаешься! – горячилась Даша в полном смятении. Что же такое с нею происходит, если все замечают ее состояние? Да бог с ними, со всеми, лишь бы он не заметил! И она все свои силы бросила на то, чтобы казаться веселой и естественной. Но получалось у нее плохо, если она смеялась, то нарочито громко. Если слушала кого-то, то с преувеличенным вниманием и, главное, она так старалась не смотреть на Юру, что это бросалось в глаза. Когда Людмила Генриховна стала убирать со стола тарелки, Даша вскочила и принялась ей помогать. Поставив в раковину стопку грязных тарелок, Даша обернулась и встретилась взглядом с Людмилой Генриховной. Та смотрела на нее с сочувствием.

– Людмила Генриховна…

– Дашенька, не ершись, девочка, я тебе не враг, поверь… и я очень хорошо понимаю, что с тобой творится. Юра очень славный мальчик.

– Людмила Генриховна, извините, но мне уже пора! Мы сегодня едем на дачу… Мне надо домой!

– Ну что ж, если тебе так легче… Я позову папу, чтобы вы могли проститься. Хотя он будет огорчен. Шура, можно тебя на минутку? Не слышит.

– И не надо. Я лучше по-английски…

– А хочешь, я попрошу Юру проводить тебя до метро?