Тогда был захвачен в плен Цунэкиё. Призвал его военачальник и ругал, говоря:

— Многие поколения твоих предков служили государю. И несмотря на это, много лет ты изменял государю, забыл о благодеяниях своих господ. Отвернулся от добродетели и творил низкие дела. Что же, каково тебе с твоей «белой печатью»?.

Цунэкиё склонил голову и ничего не нашёлся ответить. Военачальник очень на него злился и отпилил ему голову тупым мечом, дабы продлить мучения Цунэкиё.

Садатоо с мечом в руке рубился с государевыми воинами, но его достали пикой. Положили его на большой щит, и шестеро воинов отнесли его к военачальнику. Росту в нём было шесть сяку, а в обхвате он был семь сяку и четыре суна[36]. Лицом пригож, тело — пухлое и белое. Военачальник принялся допрашивать его по делу о мятеже, и Садатоо умер, не опустив лица.

Кроме того, был зарублен его младший брат Сигэтоо (прозывали его Китаура-но Рокуро). Одному лишь Мунэтоо удалось пробраться через глубокую топь и скрыться.

Старшему сыну Садатоо было тринадцать лет. Звали его Тиё Доси. Лицом он был необычайно хорош. Надев доспехи, храбро сражался он вне стен крепости. Смел он был и отважен, подобно предкам своим, Ёритоки и Садатоо. Военачальник из жалости хотел пощадить его, но Такэнори сказал: «Военачальник, малое благодеяние может обернуться большой бедой!» Военачальник согласился с ним и приказал зарубить Тиё Доси. (Сам же Садатоо погиб в возрасте тридцати четырёх лет).

В крепости оставалось несколько десятков женщин, разодетых в шелка, как говорится — в парче и нефрите. Стенали и плакали они в дыму пожара. Их вытащили из крепости и раздали отличившимся воинам.

Только жена Норитоо, когда крепость пала, держа на руках трёхлетнего сына, сказала мужу:

— Ты вот-вот погибнешь. Я не смогу прожить без тебя. Уж лучше мне умереть первой!

И прижав к груди сына, бросилась она в глубокий омут. Её можно назвать поистине верной женой!

Вскорости после этого сдались Абэ-но Тамэмото, приходившийся дядей Садатоо (звали его Акамура- но Сукэ), и младший брат Садатоо, Иэто. И ещё через несколько дней пришли с повинной девять родичей Мунэтоо.

В семнадцатый день двенадцатого месяца того же года Ёриёси писал в докладе:

«Казнённых либо пленённых мятежников — Абэ-но Садатоо, Абэ-но Сигэтоо, Фудзивара-но Цунэкиё, Тайра-но Такатада, Фудзивара-но Сигэхиса, Мононобэ-но Корэмаса, Фудзивара-но Цунэмицу, Фудзивара-но Масацуна, Фудзивара-но Масамото. Пришли с повинной Абэ-но Мунэтоо, его младшие братья Иэто и Норитоо (приняли постриг и явились с повинной), Абэ-но Тамэмото, Кон-но Тамэюки, Кон-но Нориюки, Кон-но Цунэнага, Фудзивара-но Наритика, Фудзивара-но Ёрихиса и Фудзивара-но Тоохиса. Более родичей Садатоо не осталось. Только один Масатоо ещё нигде не объявился.»

Инок Рёсё бежал в край Дэва, но был изловлен правителем той земли, Минамото-но Тадаёри.

Масатоо вначале скрылся в краю Дэва у сына Мицуёри, которого звали Ооторияма-но Таро Ёритоо. После же, узнав, что все его родичи сдались, тоже пришёл с повинной.

Во время сражения, когда Ёсииэ стрелял по латникам неприятеля, с каждым щелчком тетивы воин противника падал, сражённый. На следующий день Такэнори попросил Ёсииэ:

— Почтенно испрашиваю позволения взглянуть, как вы стреляете.

Ёсииэ отвечал:

— Хорошо.

Тогда Такэнори взял три доспеха, наложил один на другой и повесил на ветку дерева. Ёсииэ за выстрел пробивал все три. Такэнори немало восхитился и говорил:

— Вы, не иначе, воплощение божества. Такое дело не под силу простому смертному!

Само собой, что такое дело вызвало восхищение воина.

Младший брат Ёсииэ, Ёсицуна, также был храбрец и мастер стрельбы на скаку.

В шестнадцатый день второго месяца шестого года Кохэй головы Садатоо, Цунэкиё и Сигэтоо были доставлены ко двору. Люди столицы радовались зрелищу. Повозки едва не сталкивались, люди теснили друг друга локтями.