Рассказ Плетнева напомнил мне еще один случай – случай из моего прошлого. Это было в 1922 году, весной. Нам, самым старшим в колонии – Буруну, Вершневу, Задорову, Белухину и мне, – предстояло приняться за ученье: мы должны были готовиться к поступлению на рабфак. Кончалась большая полоса моей жизни. Прошедшее с огромной силой нахлынуло на меня – снова я видел себя и пастушонком и батраком, который за девять копеек в день работал с рассвета до темна… видел себя поводырем слепого и в цыганском таборе… Беспризорность, бездомность, голод, холод… А потом – встреча с Антоном Семеновичем, колония – и вот я готовлюсь на рабфак!
Как шальной, ходил я по колонии, не зная, куда себя девать и чем заняться. Наконец надумал:
– Антон Семенович, отпустите меня домой! Я пять лет дома не был.
– Мать вспомнил?
– С чего вы взяли? Я просто так…
– Просто так… ну-ну… Дома побывать надо, согласен. Сегодня же и поговорим на совете командиров – без этого нельзя. – И уже вдогонку мне добавил: – А хорошего стесняться нечего. Хочешь с матерью повидаться – так и скажи.
Да, пять лет я с нею не видался. Первые три года сам про себя знал, что я парень пропащий, не хотелось глаза домой казать. А как попал в колонию, все дожидался, пока уж совсем человеком стану, чтоб матери свидание со мной было ее горе и слезы, а и впрямь радость.
…В тот же день совет командиров дал мне такое удостоверение:
Я и не заметил, как прошагал тридцать верст, и вот родное село. Вот мост, вот церковь – все такое же, как было, только меньше. Или это я вырос? Был уже вечер, народ возвращался с поля, меня оглядывали, а я не шел – бежал: скорее домой! Женщина у колодца сказала:
– Никак, карабановский меньшой?
И другая ответила:
– Так он же пропал!
Вот и наша хата. Кто это на пороге? Мама! Может, она ждала меня здесь все эти пять лет? Она протягивает руки и плачет. Почему плачет – ведь я здесь, жив и здоров…
Из одних объятий я попадаю в другие – вот отец, брат. Почему столько народу в хате? О, я приехал вовремя: через несколько дней брат женится, и у нас с утра до вечера шьют, пекут, готовятся. Веселая суматоха, сутолока, у всех хлопот по горло – такое бывает только перед свадьбой. Я тоже с головой ушел в эти дела и только старался быть поближе к матери, да и она меня не отпускала, все подзывала к себе то за одним, то за другим.
А дни точно под гору неслись, не успеешь оглянуться – уже вечер. Дома было полно перемен. Я не успевал смотреть, слушать. Все крестьяне получили помещичью землю. У отца тоже стало пять десятин, а прежде не было ни клочка. Еще дали корову, коня. Конь был хороший, крепкий, гнедой, с белой отметиной на лбу. В селе нашем открылись клуб, читальня, молодежь готовила спектакль. Все это было так не похоже на наше старое Сторожевое!.. И вот в ночь на субботу я вдруг спохватился: да ведь завтра в двенадцать я уже должен быть в колонии! Я соскочил с телеги с сеном (я спал на ней) и бросился в хату. Отец и брат уже спали, мать стояла у печи ко мне спиной.
– Мама! Завтра рано утром я ухожу!
Она обернулась, словно ее ударили:
– Куда? Бог с тобой!
Поднял голову с подушки отец, проснулся брат. Я объяснил, что должен идти.
– Да что ты, Семен! – твердила мама. – В воскресенье родного брата свадьба, а ты в субботу уйдешь? Опомнись!
Брат тоже уговаривал меня остаться. И только отец сказал:
– Ну что ж… Иди, выспись: путь далекий. Раз нельзя, значит, нельзя.
На рассвете я вскочил, собрался. Мать плача подала мне узелок с гостинцами, отец протянул кисет с табаком – подарок Антону Семеновичу. Обнял я своих – и пошел, услышав напоследок безнадежное: «А может, останешься?»
В начале двенадцатого я не вошел – влетел в колонию и тотчас помчался в кабинет Антона Семеновича. Он встал, и мы обнялись, словно год были в разлуке.
– Ну, садись, рассказывай. Как дома? Как на селе?
– Вот, держите: отцов подарок, самосад… А меня всё не отпускали, уговаривали, чтоб остался.
– Хлебопашествовать? Или женить хотели?
– Угадали, да не совсем. Брат женится, завтра свадьба.
– Брат? Так… А ты, значит, не остался?
– Да как же я мог?
Тут в дверь заглянул Вершнев:
– Можно, Антон Семенович? Здорово, Семен! Давай удостоверение, а то как запишу опоздание…
