– Я – предводитель, а не принц, и уж совсем не сказочный, – заметил он.
Пиппа едва не рассмеялась, так возмущенно он это сказал.
Но тут Айдан наклонился и легонько поцеловал девушку в лоб. Этот трепетный поцелуй эхом ответной нежности отозвался у нее в груди.
– Должен тебе признаться, – прошептал он, – сама по себе мысль исполнять каждое твое желание имеет некоторую привлекательность.
Сегодня вечером в доме Дархеймов устраивается бал-маскарад, но мы отказались от приглашения. Пойдет только Ричард, поскольку он слишком молод, чтобы разделять мою боль. Ах, как упорно мы старались защитить наших детей! Ричард так никогда и не узнал о нашей потере, ведь она случилась задолго до его рождения и мы не видели смысла рассказывать ему об этом.
Только мой дорогой супруг понимает этот ритуал поминовения, который я устраиваю каждый год в день трагедии. На закате я пущу по воде кусочек дерева со свечой в том самом месте, где много лет тому назад я целовала ее, прощаясь. Я всегда буду помнить, как заглянула в ее большие доверчивые глаза, поцеловала еще раз на прощание ладошку ее пухлой ручонки и сказала ей «До свидания!».
Я отпущу лодочку с горящей свечой и постою на берегу, глядя ей вослед, пока слезы не заполнят мои глаза, и попрошу вернуть мне то, что вернуть уже нельзя.
Глава 6
– Не позволю я везти меня в ящике как труп, – заявила Пиппа.
Айдан тяжело вздохнул. Донал Ог и Яго обменялись гневными взглядами.
– Мне кареты не менее противны, – собрав все оставшееся терпение, произнес Айдан, – но лорд Ламли заверил меня, что люди из высшего света передвигаются только в каретах.
С кислым выражением лица эта призрачная голубая фея подозрительно оглядела внутреннее убранство деревянной мекленбургской кареты.
– Жертвы моды, – проворчала она, – были доставлены в катафалке.
– Больше похоже на повозку кукольника, – съязвил Яго.
– Какую еще повозку кукольника? – Айдан бросил сердитый взгляд в его сторону.
– Ну такую, которая останавливается на углах улиц и показывает спектакли прямо из своих повозок. – Яго скрестил руки на груди. – Так ведь, крошка?
– Ничего общего с повозкой кукольника. Тут все закрыто со всех сторон, и в ней темно, – возразила Пиппа. – Она специально сделана для тех, кому есть что скрывать.
«Значит, это точно для меня», – подумал Айдан.
– Или тех, кому дела нет, куда их везут. – Она взглянула на кучера, примостившегося на узкой огражденной скамейке перед деревянным коробом кареты.
Кучер ответил свирепым взглядом.
– Подожди, я помогу тебе, – сказал Айдан. Взяв ее за талию обеими руками, он приподнял ее над землей и поставил прямо в карету. Затем занял место напротив нее на неровном сиденье, набитом конским волосом. Внутри кареты особой отделки не было, свет почти не проникал сюда. Пахло кожей и лошадьми. В темном замкнутом пространстве он почувствовал нежность к маленькой мятежнице, сердито глядящей в его сторону.
– Судя по твоему страдальческому виду, – заметил Донал Ог по-ирландски, как только они с Яго устроились на скамейке, – наш предводитель все еще не завалил эту девчонку.
– Донал Ог, – Айдан заговорил на удивление спокойно, – ты мой ближайший кровный родственник. Но если ты отпустишь еще хоть одно замечание в таком духе, я с готовностью поменяю твой пол.
Возница присвистнул и ударил кнутом. Карета рванула вперед. Пиппа едва не слетела со скамьи и громко выругалась.
Донал Ог сложил руки на коленях:
– Надо же, вечно неприступный О'Донахью Map влюбился в шлюшку-бродяжку?
– Я не желаю, чтобы ее оскорбляли, пусть даже и по-гаэльски.
– Это любовь, – произнес Яго, качая головой и потирая подбородок.
Айдан украдкой взглянул на Пиппу, сидевшую напротив. Узкая полоска света едва проникала сквозь маленькое незастекленное окошко. Крепко сцепленные тонкие руки в перчатках. Чувственные губы, широко раскрытые глаза. Аккуратно уложенные волосы. Никогда еще она не выглядела столь привлекательно.
– Я не могу позволить себе полюбить ее, – пробормотал Айдан.
– С чего ты взял, что у тебя есть выбор? – полюбопытствовал Донал Ог.
– Говорите по-английски, – перебила их Пиппа. – Иначе я решу, что вы говорите обо мне.
– Да, – признался Яго прежде, чем Айдан успел остановить его. – Мы объясняем О'Донахью Мару, что он в тебя влюбился.
– Я предан лучшим из друзей, – произнес Айдан. Уши его пытали.
Пиппа рассмеялась и пришла ему на помощь:
– Не смешите меня, Яго. Разве ирландцам свойственны подобные романтические иллюзии? Давайте прекращайте судачить. Лучше я расскажу вам об этой части Лондона.
Пока она рассказывала о знаменитых домах и магазинах, мимо которых они проезжали, Айдан пытался прийти в себя. Если бы его просто влекло к Пиппе, все было бы много проще. Но стоило ему взглянуть на нее, как жгучая невыносимая боль пронзала его сердце.
Девушка покоряла мужчин. Яго – тот давно превратился в ее преданного раба. Размякал даже Донал Ог, – крепкий и грубый, как скалы Мохера, в отсутствие зрителей он становился внимательным и мягким. Она отвергала только их желание покровительствовать, возможно, потому, что тогда бы появилась снисходительность, которую она не признавала в отношении себя вообще.
Словно услышав его мысли, девушка поймала взгляд Айдана. Еле заметная улыбка тронула ее губы.
– В целом здесь не так уж и плохо, ваше изобилие, – призналась она. – Мне даже начинает нравиться разъезжать в карете.
Он ответил ей улыбкой, получая удовольствие от доставленной радости.
Ему хотелось прижать девушку к себе, погладить по голове, заверить, что ее не бросили, а только потеряли. Какая же скотина могла оставить такое создание, как Пиппа? Он бы легче согласился поверить, что у Пиппы вообще нет матери и она существо из сказки.
Миновав въездную арку, карета скрипнула деревянным каркасом и остановилась во внутреннем дворе. Навстречу выбежал лакей в ливрее, чтобы помочь им выйти из кареты. Высокий дом Дархеймов с царственными мраморными колоннами и двумя высокими башнями подавлял мощью. Каждый камень в резиденции дышал великолепием и благосклонностью королевы.
Айдан посмотрел на Пиппу. Она явно была потрясена. Девушка задержалась перед входной дверью, заинтересовавшись шелковым шнурком у звонка. Она пощупала его и собралась было развязать.
– Думаю, будет весьма неприятно, если тебя поймают за этим занятием, – вмешался он, догадавшись, что она задумала.
Айдана распирало от гордости, когда Пиппа ступила в огромную галерею. Совсем недавно эти дворовые слуги не сочли бы ее достойной своего плевка, а теперь они униженно сгибались перед ней, уверенные, что перед ними – благородная дама.
У арчатого входа в галерею бурлило целое море шутов, музыкантов и прочих артистов, собранных для развлечения публики. Она казалась до смерти перепуганной. Но прежде чем Айдан успел подбодрить девушку, она расправила плечи, вздернула подбородок и гордо шагнула вперед, сопровождаемая Яго и провожаемая изумленными взглядами.
– Нас еще не все видели. – Донал Ог тихонько подтолкнул Айдана в бок. – Что начнется, когда нас объявят?!
Собравшиеся не могли оторвать от них глаз. Пиппа заметила это сразу же. Она шла между Яго и Доналом Огом. Они трое как бы расчищали дорогу Айдану, своему повелителю.
Первым их встречал мужчина в красном дублете. Когда он их поприветствовал, его великолепные усы
