— Зачем им вообще эта колонизация? — непонимающе спросил генерал. — Своей планеты не хватает?
— О, в этом все и дело! — оживился Сочнов. — По словам Заремного, их планета сильно перенаселена, их там примерно одиннадцать миллиардов! Демография растет, ресурсы на исходе, «зеленый щит» планеты истощен до предела. Уже дошли до сознательного сокращения рождаемости и едва-едва не ввели принудительное ограничение продолжительности жизни. Они там сейчас живут по сто восемьдесят — двести лет.
— Расплодились как саранча, а потом к другим лезут! — резко бросил генерал. — Черт знает куда залетели! Я даже не могу представить себе расстояние в пятьсот световых лет. Это… это сколько же километров?! Впрочем, какая разница? Как они захватили немецких агентов? И вообще что успели натворить в наших тылах?
Сочнов, конечно, выяснил и это. Заремный, будучи военным, понимал, что придется отвечать за их деятельность, направленную против Советского Союза. Но все равно говорил откровенно.
— Мы захватили в общей сложности семь человек. Пятеро из них были военными, двое — местными жителями. Они дали нам первичную информацию о планете.
— А потом что с ними стало?
Заремный кашлянул, вздохнул и неожиданно легко сказал:
— Их оставляли на месте, живыми. Только сделали инъекцию гаспаталуса и провели сеанс электорберроза.
— Что это такое?
— Гаспаталус — препарат, подавляющий волю. А электроберроз — процедура, позволяющая стереть определенный отрезок памяти. Это безопасно для здоровья. Человек просто не помнит один из эпизодов жизни.
Сочнов отметил себе сделать запрос относительно военнослужащих, пропавших и найденных в течение последних суток.
— А взятые вами в плен военные?
— О, это отдельный случай! — закивал Заремный. — Мы обнаружили их ночью. Установили слежку. Эти военные очень странно себя вели. И, по нашим наблюдениям, старались не попадать на глаза остальным. Знакомое поведение, и мы решили, что они разведчики другой воюющей стороны. Хотели захватить их и допросить. Но вышло не очень удачно. Они обнаружили нас раньше, чем мы начали захват. Мы всегда используем специальные патроны травматического и шокового воздействия. А также гранаты с усыпляющим газом. Наверное, легкость, с какой мы захватывали людей раньше, нас немного расслабила. Словом, вышел бой. И мы потеряли одного разведчика. Его убило осколком гранаты. А эти люди сопротивлялись до последнего. Даже пораженные пулями и газом, стреляли. Мы вынуждены были убить двоих, а двоих взяли в плен. Так как шум боя мог привлечь внимание, я дал приказ покинуть то место и перейти на другую часть леса. Нам помогла погода… Сперва. Дороги опустели, из-за дождя и темноты видимость резко упала. Но в конце концов именно дождь и молния сыграли с нами злую шутку.
— В смысле? — не понял Сочнов.
Заремный грустно улыбнулся.
— Наша аппаратура позволяет засечь присутствие человека на расстоянии до сорока бареллов. Это около тридцати километров. Но при дожде и тем более при молнии техника дает сбой или выходит из строя. Потому вашу засаду мы не вычислили. А дальше… ну, дальше вы знаете.
Вадис внимательно выслушал Сочнова, побарабанил пальцами по столу — навязчивая привычка, от которой никак не мог избавиться. Он сидел за столом и думал…
Услышанное вызвало кратковременный шок. Как ему, опытному контрразведчику, материалисту, далекому от мира фантастики и вымысла, поверить, что в его руки попали настоящие инопланетяне?! Что где-то в глубине галактики действительно существует другая жизнь? И что там живут такие же люди, как он сам, как Сочнов и Титов? И что те люди, та цивилизация готовит вторжение на Землю?
Все это решительно не вязалось с действительностью, с суровой реальностью жизни. В разгаре мировая война, смертельная схватка с нацизмом и фашизмом. Сражение за Родину! И тут — инопланетное вторжение!.. Нонсенс!
— Скажи-ка, Виктор Андреевич, ты поверил им? Как-то они доказали свои слова?
— Да, товарищ генерал. Доказательства были, — ответил Сочнов. — Убедительные доказательства. Причем некоторые — весьма наглядные…
— …Вам нужны доказательства? — спросил Заремный. — Сколько угодно. Я думаю, вы захватили наш багаж. Принесите сюда, и я устрою демонстрацию.
— Мы захватили все. И кое-что опознали как оружие. Его, конечно, не вернем.
— И не надо. В нашем положении пытаться бежать — глупо. Мы плохо знаем обстановку, я ранен. Куда нам идти? Да и вряд ли мы сумеем это сделать даже с оружием. Ваше оружие, конечно, примитивно по сравнению с нашим, но способно натворить много дел. Мы уже в этом убедились.
Сочнов признал слова Заремного разумными, но рисковать не стал. Приказал охранникам принести два больших тюка, в которые были сложены трофеи. Их полковник специально взял с собой, чтобы выяснить назначение аппаратуры и других предметов.
Тюки Сочнов принял у дверей. Видеть пленников стажеры не должны и тем более видеть трофеи. Сам внес тяжелые тюки в комнату. Сам развязал их. Заремный при виде лежащих вперемешку предметов поморщился, но промолчал. Указал на плоский прямоугольник, напоминающий кейс. Глемм встала с кровати и подняла его. Раскрыла. Сочнов увидел на внутренней стороне крышки экран, похожий на экран осциллографа. А на другой стороне несколько рядов клавиш, как на пишущей машинке. Знаки на клавишах незнакомые.
— Это полевая модель компьютера, — пояснила Глемм. — На него заведена как станция слежения, так и анализаторы. А также станция технической разведки.
Из всего, что сказала женщина, Сочнов понял только несколько слов. Но суть уловил верно — некий аппарат, аналогов которому на Земле нет.
— Это, — указала Глемм на несколько коробочек и странного вида наушники, — викады, системы связи и гарнитура к ним. Работают в СВЧ– и УКВ-диапазонах.
Потом подняла еще один прибор, похожий на компьютер, но раза в три меньше.
— Это сканер. Для определения местонахождения источников радиоизлучения. Это станция охраны и слежения… разбита. Это медицинский анализатор, тоже разбит. Эти… остатки — приборы для снятия проб. Вода, грунт, воздух, металлы, органические соединения. Это автолинг — устройство для расшифровки и составления словарей аборигенов. Это аптечка. Это запасные элементы питания…
Она перечисляла предметы, что-то брала в руки, показывала Сочнову, иногда включала, если аппарат работал. Говорила ровным голосом, но полковник все равно уловил напряжение и недовольство. Слишком много техники разбито. И уже не восстановить.
— А это, — сказала она под конец, — станция дальней связи. Именно по ней мы должны доложить о завершении разведки и получить приказ. К счастью, она уцелела.
Немного поколебавшись, Сочнов дал команду принести третий тюк, с оружием. Когда оперативник передавал его, полковник приказал быть начеку.
К виду оружия пленные отнеслись почти равнодушно. Видимо, и вправду решили не глупить и не совершать необдуманных поступков.
— Объясните, что есть что…
Теперь больше рассказывал Заремный.
— Так называемый штурмовой автомат, — указал он на короткоствольный образец оружия. — Магазин на сорок патронов. Возможность крепления оптического прибора, прибора ночного видения и системы автонаводки.
— А почему ствольная коробка без окна?
