А сам с головой погрузился в доработку защиты от мантры, не забывая отслеживать и компьютерные расчеты: программа поиска аспидной базы работала уже более двух суток, дело шло к развязке: критическая область сужалась, все указывало на близость решения.

Через сутки без малого я получил ответ.

Вопреки ожиданиям, Земля-В19 не являлась засекреченной планетой. Не барак, но и до люкса не дотягивает — гак, место жительства служащих среднего достатка. Ничем особенным планета не отличалась, кроме разве того факта, что на ней, по всем расчетам, должен был находиться источник эпидемии аспида.

Но как его найти на огромной заселенной планете?

Приходилось отталкиваться от имеющихся у нас крох информации: например, не вызывало сомнений, что там есть некое научное учреждение. Памятуя прежний опыт, я первым делом обратился в справочное своего корабля: какие, мол, институты и исследовательские центры имеются на данной планете.

— Извини, Дик, таких сведений в моей памяти не содержится, — виновато заявил корабль. — Я предоставлю тебе все, что есть — это состав атмосферы, геологические особенности, главные города, порталы…

— Ладно, это потом, — остановил я его, поскольку у меня появилась идея получше: не зря я трудился в поте лица, зачисляя себя на должность международного карантинного инспектора.

По проторенной дорожке я забрался в базу данных Академии Наук и прошерстил список подведомственных учреждений. Увы, безрезультатно: среди них не было ни одного с индексом В19.

Оставалось сделать еще одно. Если и это не поможет, придется ждать Алекса — пусть выясняет все по своим каналам.

Пользуясь инспекторским допуском, я поднял архивы АН. И тут мне наконец повезло! Выяснилось, что на В19 существовал Институт Вирусологии! Правда, было это два года назад. Потом его якобы с чем-то объединили и куда-то перенесли — словом, институт полностью исчез из документации, его как бы не стало. Но в архиве сохранился пакет тамошних кодов. Только это мне и требовалось!

Заимев коды, я первым делом проверил с помощью сетевого мониторинга — действуют ли они до сих пор? Оказалось, что нет — коды там сменили. Но это еще не было провалом, просто-напросто предстояла дополнительная работа: стационарные порталы — это не двери, где при смене комбинации преступнику остается только идти на взлом. Это скорее межпланетные мосты, и в их кодировке существуют очень жесткие правила: ряд первых знаков всегда неизменен — это настройка на область Галактики, на сектор, на звезду, на планету, на полушарие и так далее. Перекодировать можно лишь три последних знака, да и то лишь сверяясь с локальной базой данных, выдающей тебе еще не занятое сочетание.

Словом, не вдаваясь в технические детали, вычислить новые коды было вполне реально — это занятие для компьютера. А мне оставалось корректировать его работу и ждать.

К сожалению, я пока ничем не мог помочь Жен, бродившей тем временем со вздыбленными волосами вокруг добытого инфинитайзера. Видимо, идей под волосами не находилось. Честное слово, она сама готова была в него влезть, за отсутствием “подопытных кроликов”. Грабера пока приходилось беречь, да и не стала бы она пачкать об него руки. Но главное — я был уверен, что дело не в брезгливости, а она вообще не сможет проводить эксперименты на людях. Но и ставить их на себе ей гоже не удастся — во-первых, я не дам. Да и саму ее кое-что пугало — думаю, даже не угроза стать мутантом, а, скорее всего, опасение, что тогда уже некому будет продолжать эксперименты — мы с Алексом мало что смыслили в биологическом аспекте. Кстати, сейчас я впервые подумал о том, что не мешало бы раздобыть ей толкового помощника: тот же Шербан, например, вполне подошел бы. А вот насчет подопытных… Тут я и сам, признаться, пока не знал, как быть.

“Надо поговорить с Алексом”, — подумал я и в следующее мгновение временно позабыл обо всем: на слепой схеме вспыхнул долгожданный зеленый огонек!

Я буквально подскочил, но тут же заставил себя сесть на место: путь в логово найден, это, конечно, большой прогресс. Но мог ли я отправиться туда сейчас, самостийно, не посоветовавшись с Алексом? А ведь у меня имелся еще и граберовский код, ведущий якобы прямиком на астероид, где штампуются сердечники. То не было ничего, а тут образовался даже некоторый переизбыток. На всякий случай я сверил оба кода — ничего общего.

Что ж, пока все укладывалось в теорию Алекса, что аспид и бессмертие созданы двумя противоборствующими силами. Вероятно, одна из них — КОЗ. Тогда выходит, что вторая — ГЦПД?.. Иначе почему конкуренты пытались их опорочить? Или, может быть, не опорочить, а выдать?.. Может быть, тогда и граллы — не бред?..

Ответы на все загадки таились в этой зеленой точке. Надо было идти либо туда, либо по наводке Грабера на астероид, но… Не нравились мне эти его “воспарения” с обязательной потерей сознания. Не забыл я и о десятерых бесследно исчезнувших наймитах — его сопровождении. К тому же Грабер был темной лошадкой, неизвестно еще кем подкинутой. Свет на это мог пролить Алекс — но когда теперь его ждать?

Время поджимало нас, оно не давало возможности для передышки, не давало даже нескольких дней, требовавшихся Алексу для конспирации. Телеканалы какое-то время были очень сдержанны и вдруг пошли вразнос, стали выдавать в полном масштабе неприкрытую правду: стычки с милицией, грабежи, столпотворения и пустые полки в магазинах, разор на улицах, массовое дезертирство во внутренних войсках. Президент скрывается от народа! И, наконец, вот оно: “В стране идет подпольная торговля бессмертием!!! По последним данным процедура состоит из трех этапов!!!”

“Ну все, теперь Евросоюзу каюк… И, кажется, не только Евросоюзу…”

Международные сюжеты свидетельствовали о всемирном ажиотаже, а от официальных лиц ОБСЕ уже прозвучало предложение легализовать частную продажу бессмертия! “Если только они это сделают, то рухнут еще раньше нас”, — подумал я. А ведь Союз уже балансировал у края: в последний раз, отправившись за покупками в престижный торговый центр, Жен полдня пропадала в очередях за самым необходимым! А потом попросила меня помочь ей разобраться с синтезатором пищи, пылившимся на корабельной кухне: до сих пор мы им не пользовались, предпочитая натуральные продукты.

Подумал я и о том, что для Алекса похищение прибора могло закончиться провалом. Может быть, пока я его дожидаюсь, советника давно уже арестовали и пытают в каком-нибудь подвале собственного же Управления. Я верил в него, почти как в себя, и все же в моей ситуации исходить следовало из худшего. Он тоже в меня верил и если попал в застенок, то исходил, наоборот, из лучшего.

Значит, мне следовало не ждать у моря погоды, а разрабатывать план и действовать самостоятельно.

Остановить мировые процессы я, разумеется, был не в силах — думаю, что и Алекс тоже. Моя цель заключалась в получении информации: во-первых, меня кровно интересовало, что за таинственные злодеи держат руки (или псевдоподии) на рычагах событий? Во-вторых, требовалось узнать способ избавления от мутации — если метод реально существует, то я до него доберусь — если не сразу, то по цепочке из тех, кто намерен в будущем установить диктат над остатками человечества.

Портал прибытия был снабжен только паспортной системой допуска, и это выглядело более чем странным. Я-то думал, что здесь меня ожидает серьезная встреча — например, многорукий спрут-охранник, вроде того, которого я обкашлял в секретном уровне на У68. Правда, это ему не повредило, но сама идея была плодотворной.

Так что, отправляясь на акцию, я заранее набрал полный рот воды: в прошлый раз при близком знакомстве со “спрутом” я детально рассмотрел, в какое именно место хорошо было бы выпустить струей воду.

Но ничего подобного тут не было и в помине. Единственное, что оставалось сделать — это вставить в приемник ксиву с каплей.

Для акции я выбрал документ карантинного инспектора — самое, по-моему, подходящее звание для визита в бывший Институт Вирусологии. Но приятный женский голос, раздавшийся надо мною, кажется, так не считал:

— Извините, но вашего допуска недостаточно.

И тут же из щели выплюнулась моя ксива без серебристой горошины на уголке: капля осталась внутри, по времени она только-только должна была приступить к внедрению.