задохнулись бы, – только невидимую. На тамплиерских кораблях-деревьях и в экзотических отелях в открытом космосе силовые заграждения успокоительно мерцали. Здесь же река, лодка и люди оставались наедине с необъятной Вселенной.
– Сомнительно, чтобы река служила обычной транспортной артерией, – неуверенно проговорил Арундес.
Тео заметил, что профессор вцепился в борт мертвой хваткой. Ни Бродяга, сидевший на корме, ни двое на носу не снизошли до общения с ними – лишь утвердительно кивнули, когда Консул спросил, та ли это лодка, которую обещали.
– Они хотят пустить пыль в глаза, – шепотом пояснил Консул. – Эту реку используют, когда Рой на отдыхе, да и то исключительно в церемониальных целях. Движение астероидов только усиливает впечатление.
– Чтобы подавить нас техническим превосходством? – вполголоса спросил Тео.
Консул кивнул.
Река делала кульбиты и сальто-мортале, иногда чуть ли не поворачивая обратно, образовывала умопомрачительные петли, скручивалась в тугую спираль, как фибропластовый канат, – и ни на миг не переставала сверкать на ослепительном солнце Гипериона. Порой она заслоняла его, и тогда вода казалась живой расплавленной радугой. У Тео дух захватило, когда, глянув на речную петлю в стометровой высоте над собой, он увидел на фоне солнечного диска силуэт рыбы.
Тем не менее лодка, несущаяся вперед со скоростью лунного челнока, ни разу не перевернулась. Арундесу это напомнило спуск на каноэ по высоченному водопаду без страховки.
С реки хорошо просматривались элементы Роя, горевшие в небе, подобно звездам. Массивные кометы- фермы (их пыльные поверхности украшали геометрические узоры – посевы вакуумных твердых культур). Шаровые города с нулевой гравитацией – прозрачные сферы не совсем правильной формы, начиненные разнообразной флорой и фауной и напоминающие фантастических амеб. Многокилометровые разгонные сети, создававшиеся веками; их первыми звеньями были модули, жилые контейнеры и экорезервуары, словно украденные со съемок исторического фильма о заре космической эры. На сотни километров тянулись великолепные леса, издали похожие на обширные плантации водорослей. Силовые поля, а также паутина корней и лиан соединяли их с ускорителями и командными блоками. Круглые деревья качались на гравитационном ветру, сверкая всеми цветами земной осени – золотисто-зеленым, шафранно-оранжевым, медно-алым, – когда на них падали прямые солнечные лучи. Полые астероиды, давно покинутые их обитателями и приспособленные под автоматические заводы и обогатительные фабрики. Снаружи они сплошь заросли ржавой арматурой и ажурными охладительными башнями, а внутри пылали термоядерные реакторы, сравнимые разве что с кузницей Вулкана. Огромные сферические доки – их истинные масштабы открывались лишь в сопоставлении с факельщиками и крейсерами, шнырявшими вокруг, будто сперматозоиды, берущие на абордаж яйцеклетку. Но самое поразительное впечатление на гостей произвели странные создания, несколько раз промелькнувшие над ними: не то рукотворные машины, не то живые существа, а скорее всего и то и другое. Насекомые-звездолеты, или звездолеты-насекомые – огромные бабочки, подставлявшие солнцу энергокрылья. Заметив гондолу, они поворачивали в ее сторону антенны и наставляли на реку свои фасетчатые, отражающие звездный свет глаза. Из отверстий в телах этих бабочек, сквозь которые без труда пролетел бы истребитель ВКС, то и дело выпархивали небольшие крылатые существа, напоминавшие людей.
А потом впереди показалась гора – нет, целый горный хребет. Некоторые вершины ярко блестели, облепленные сотнями эко-пузырей, другие были открыты космосу, но и на них кипела жизнь. Одни были связаны между собой тридцатикилометровыми висячими мостами или притоками реки, другие пребывали в гордом одиночестве. И вот она, последняя гора – выше Олимпа, выше пика Хиллари на Асквите. Последний прыжок реки в пропасть – к вершине. Тео, Консул и Арундес, бледные, потерявшие дар речи, вцепились в скамью. Последние километры. Только сейчас они поняли, с какой бешеной скоростью двигались все это время. На последних ста метрах река, не тормозя, сбросила энергию и, снова войдя в атмосферу, вылетела на луг, где прибывших уже поджидали – безмолвный каменный Стоунхендж и молчаливый Трибунал Клана.
– Если они хотели произвести на меня впечатление, – пробормотал Тео, едва под днищем гондолы зашуршала трава, – им это удалось.
– Почему вы вернулись в Рой? – продолжала допрос Свободная Дженга. Она расхаживала по кругу с грацией, присущей лишь родившимся в космосе.
– Меня попросила об этом госпожа Гладстон, – ответил Консул.
– И вы прибыли, зная, что можете поплатиться жизнью?
Консул был слишком джентльмен и дипломат, чтобы пожать плечами. Он только приподнял брови.
– Чего хочет от нас Гладстон? – подал голос Бродяга, которого Дженга представила как Глашатая полноправных граждан Центрального Минмуна.
Консул перечислил пять вопросов секретаря Сената Гегемонии.
Глашатай Минмун, скрестив руки на груди, взглянул на Свободную Дженгу.
– Мы ответим сразу на все, – заявила она, устремив взгляд на Арундеса и Тео. – Вы, двое, слушайте внимательно: на случай, если человек, доставивший сюда вас и эти вопросы, не вернется с вами на корабль.
– Минутку. – Тео встал между Консулом и Дженгой. – Прежде чем выносить приговор, вы должны принять во внимание следующее обстоятельство…
Свободная Дженга не дала ему договорить; впрочем, Тео вдруг умолк: Консул многозначительно сдавил ему плечо.
– Итак, отвечаю на ваши вопросы, – повторила Дженга. Высоко над ней, бесшумно, словно косяки рыб, проносились бесчисленные «уланы».
– Гладстон спрашивает, почему мы напали на Сеть. – Она обвела внимательным взглядом шестнадцать Бродяг – остальных членов Трибунала и продолжила: – Мы не нападали на Сеть. За исключением этого Роя, пытающегося занять Гиперион, пока не открылись Гробницы Времени, ни один наш корабль не выступал против Сети.
Трое граждан Гегемонии, не сговариваясь, шагнули к Дженге. Потрясенный Консул, сбросив маску невозмутимости, пробормотал:
– Но это неправда! Мы видели…
– Я тоже видел передачу по мультилинии…
– Небесные Врата разрушены! Роща Богов сожжена!
– Довольно! – резко оборвала Консула Свободная Дженга. – С Гегемонией сражается только этот Рой. Его братья находятся там, где их впервые обнаружили дальние локаторы Сети… Они
Консул растерянно потер переносицу.
– Но тогда кто же…
– Вот именно, – усмехнулась Свободная Дженга. – Кто способен устроить такой спектакль? Кому выгодна гибель миллиардов?
– Техно-Центр? – выдохнул Консул.
Гора медленно вращалась вокруг своей оси, и как раз в этот миг наступила ночь. Порыв ветра пронесся по горной террасе, раздув одежды Бродяг и накидку Консула. Вспыхнули яркие звезды. Казалось, высокие камни Стоунхенджа светятся изнутри.
Тео Лейн подошел ближе к Консулу – словно боялся, что тот сейчас упадет.
– Одних ваших слов недостаточно, – сказал он предводительнице Бродяг.
Дженга спокойно произнесла:
– Мы представим вам доказательства: передачи по Связующей Пропасти. Поступающие от наших Роев в реальном времени изображения звездного поля.
– Связующая Пропасть? – переспросил Арундес с непривычной тревогой в голосе.
– Вы называете ее «мультилинией». – Свободная Дженга подошла к ближайшему камню и провела рукой по шершавой поверхности, словно согреваясь от его внутреннего тепла. В небе продолжали кружиться звезды.
