– Так вы кибрид?
– Да. Привилегированный. У меня есть виза во все миры Сети.
– Хорошо. – Я услышала свой голос как бы со стороны. – Значит, кто-то… убил вашего кибрида и вы хотите, чтобы я выяснила кто?
– Нет, – ответил молодой человек. У него были рыжевато-коричневые вьющиеся волосы. Прическа… тут та же история, что и с акцентом, – я никак не могла идентифицировать ее стиль. Она показалась мне несколько старомодной, но где-то я ее видела.
– Вопрос не в том, – продолжал между тем Джонни, – что кто-то убил мое тело. Мой враг убил меня самого.
– Вас?
– Да.
– Вас как… о-о… Сам ИскИн?
– Совершенно верно.
Я ничего не понимала. ИскИны бессмертны. Во всяком случае, никто в Сети не слышал, чтобы ИскИн умер.
– Ничего не понимаю, – призналась я.
Джонни кивнул.
– В отличие от человеческой личности, которая – теперь, кажется, все пришли к этому мнению – перестает существовать после смерти тела, мое сознание принципиально неуничтожимо. Но в результате нападения произошло… как бы это сказать… прерывание. Хотя я располагал… ну, скажем, дубликатом памяти, кое-что было утеряно безвозвратно. В этом смысле напавший на меня совершил убийство.
– Понимаю, – соврала я и перевела дыхание. – Но почему же вы не обратились в вашу собственную полицию… если, конечно, у ИскИнов есть полиция… Или в киберполицию Гегемонии?
– Дело в том, – очень серьезно ответил юный красавец, в котором я изо всех сил пыталась видеть всего лишь кибрида, – что мне ни в коем случае нельзя обращаться в эти организации.
Я вопросительно приподняла бровь. Это уже напоминало моих обычных клиентов.
– Уверяю вас, – сказал он, словно прочитав мои мысли. – В этом нет ничего противозаконного. Ничего неэтичного. Просто… есть определенные препятствия, природу которых я не могу вам объяснить.
Я сложила руки на груди.
– Послушайте, Джонни. Вся ваша история звучит крайне неправдоподобно. Скажем, о том, что вы кибрид, я знаю только с ваших слов. А вдруг вы решили надуть меня?
На лице у него появилось удивленное выражение:
– Надо же, я об этом как-то не подумал. Как же мне доказать, что я тот, за кого себя выдаю?
Я тут же выпалила:
– Переведите миллион марок на мой текущий счет в банке «Транс-Сеть».
Джонни улыбнулся. Секунду спустя зазвонил видеофон, и передо мной появилось изображение человека с усталым и озабоченным лицом. Позади него в воздухе переливалась эмблема банка «Транс-Сеть».
– Простите меня, госпожа Брон, – произнес он, – но мы подумали, что, располагая… э-э… столь солидной суммой, вы, возможно, захотите ознакомиться с нашими долгосрочными гарант-опциями или воспользуетесь какой-либо маклер-программой?
– Потом, – сказала я.
Управляющий банком кивнул и исчез.
– А если это имитация? – не сдавалась я.
Джонни мило улыбнулся.
– Возможно, но весьма убедительная, не правда ли?
– Не очень.
Он пожал плечами.
– Хорошо. Но если я действительно тот, за кого себя выдаю, возьметесь ли вы за мое дело?
– Угу. – Я вздохнула. – Небольшая поправка. Моя работа не стоит миллион марок. Я беру пятьсот в день плюс издержки.
Кибрид кивнул.
– Значит, вы беретесь за мое дело?
Я встала, надела шляпу и сняла с вешалки, стоявшей у окна, свое старое пальто. Потом достала из нижнего ящика стола отцовский пистолет и сунула его в карман.
– Пошли, – сказала я.
– Пошли, – откликнулся Джонни. – А куда?
– На место преступления.
Считается, что уроженцы Лузуса неохотно покидают свои ульи, а покинув, тут же начинают страдать агорафобией и чувствуют себя уютно разве что в толкучке супермаркета. Так оно и есть, однако большинство моих клиентов приходят, так сказать, извне и уходят туда же. Поэтому я то гоняюсь за какими-то проходимцами, которые постоянно меняют внешность и скачут туда-сюда по нуль-Т, чтобы на новом месте взяться за старые делишки, то выслеживаю неверных супругов, наивно полагающих, что на другой планете они могут грешить, не опасаясь разоблачения, то разыскиваю потерявшихся детей или сбежавших родителей.
Однако, пройдя через портал пассажирского терминекса Железного Хлева, я остановилась в нерешительности. Передо мною простиралось пустынное каменистое плато, уходящее, казалось, в бесконечность. Кроме бронзового прямоугольника портала – никаких признаков цивилизации. Вонь тухлых яиц. Небо тошнотворного желто-коричневого цвета, кипящее, как котел. Серая, потрескавшаяся корка под ногами. Ни травинки, ни даже лишайника. Я не могла оценить расстояния до горизонта, но мы чувствовали себя очень высокими, а горизонт казался очень далеким. И ни вблизи, ни вдали – абсолютно ничего живого. Ни деревьев, ни кустов, ни зверюшек – ничего.
– Куда, черт возьми, мы попали? – Я была уверена, что знаю все миры Сети.
– Это Мадхья, – сказал Джонни. (У него получилось что-то вроде «Мэдье».)
– Первый раз слышу, – ответила я, нащупывая в кармане перламутровую рукоятку отцовского пистолета.
– Официально эта планета еще не вошла в Сеть, – пояснил кибрид. – Пока это колония Парвати. Но отсюда до ближайшей базы ВКС – всего несколько световых минут пути, поэтому порталы поставили здесь еще до того, как Мадхья стала протекторатом.
Я смотрела на эту дикую пустошь, и меня мутило от вони сернистого ангидрида. К тому же я боялась, что он испортит мне пальто.
– Есть поблизости какие-нибудь поселения?
– Нет. Только несколько небольших городков на другой стороне планеты.
– И какой ближе всего?
– Нанда-Деви. Это к югу отсюда. Население – триста человек. До него две тысячи километров.
– Почему же портал поставили здесь?
– Тут нашли тяжелые металлы, – объяснил Джонни, – и консорциум, который взялся их разрабатывать, решил построить в этом полушарии около сотни порталов. Чтобы легче было добираться.
– Понятно, – сказала я. – Самое подходящее место для убийства. А зачем вы сюда приехали?
– Не знаю. Этот участок памяти стерт.
– Вы приехали один?
– Не знаю.
– А что вы знаете?
Юноша засунул свои изящные руки в карманы.
– Я знаю, какое оружие использовал убийца. В Центре его называют вирусом СПИД-II.
– Что это такое?
– СПИД-I – это заразная болезнь, которой задолго до Хиджры болели люди. Ее вирусы поражали иммунную систему. Так вот… этот вирус делает то же самое с ИскИнами. Менее чем за секунду вирус проникает в системы безопасности и направляет смертоносные программы-фагоциты против хозяина – против самого ИскИна. То есть против меня.
