Китса?
Я опустила глаза, а подняв их, встретила пристальный взгляд Мейны Гладстон. Я никому не доверяла, но Техно-Центру и Церкви Шрайка планы Джонни известны. А коль скоро игру ведут три стороны и не понять, кто из них друг, лучше, чтобы все знали всё.
– Он хочет передать свое сознание кибриду, – сказала я, испытывая неловкость. – Он хочет стать человеком и отправиться на Гиперион. Я лечу с ним.
Мейна Гладстон – эта женщина, председательствующая в Сенате и Альтинге, глава правительства, вершащего судьбами двухсот миров и миллиардов людей, – посмотрела на меня долгим пристальным взглядом. Затем спросила:
– Он намерен отправиться с паломниками на корабле тамплиеров?
– Да.
– Ничего не получится.
– В каком смысле?
– В прямом. Кораблю «Секвойя Семпервиренс» запрещено покидать пределы Гегемонии. Паломничества не будет, если только Сенат не решит, что оно в наших интересах. – В ее голосе слышался металл.
– Тогда мы с Джонни отправимся на спин-звездолете, – заявила я. – Зачем нам связываться с паломниками? Только время зря тратить.
– Тоже не выйдет. Некоторое время на Гиперион не будут летать даже обычные гражданские корабли.
Слово «гражданские» кольнуло меня.
– Война?
Мейна Гладстон плотно сжала губы и утвердительно кивнула:
– Очень скоро. Большинство спин-звездолетов просто не успеет долететь.
– Значит, война… а с кем? С Бродягами?
– Сначала с ними. Но в сущности, это лишь силовое решение спорных вопросов между нами и Техно- Центром. Либо мы включим Гиперион в состав Сети и прикроем его своими ВКС, либо он попадет под власть расы, которая на дух не переносит ИскИны и Техно-Центр.
Я сразу вспомнила реплику Джонни, что Техно-Центр поддерживает отношения с Бродягами, но на сей раз прикусила язык.
– Силовое решение? Чудесно. Но кто надоумил Бродяг напасть?
Гладстон посмотрела на меня. И если в тот момент она действительно походила на Линкольна со Старой Земли, значит, этот самый Линкольн был упрям как осел.
– Нам пора, Ламия. Надеюсь, ты понимаешь, насколько важно держать всю эту информацию в тайне?
– Я прекрасно понимаю, что вы не стали бы сообщать мне ничего без особых на то причин, – сказала я. – Не знаю, кому вы хотите подбросить эту информацию, но одно мне ясно: я не доверенное лицо, а, скорее, курьер.
– Ламия, не следует недооценивать нашу решимость сохранить все в тайне.
Я рассмеялась.
– Госпожа, разве я могу недооценить вашу решимость в чем бы то ни было?
Мейна Гладстон жестом пригласила меня пройти в портал.
– Я придумал, как нам узнать о замыслах Техно-Центра, – сказал Джонни. (Мы арендовали глиссер и плыли вдвоем по Безбрежному Морю.) – Но это опасно.
– Охотно верю.
– Я серьезно. Рисковать так можно лишь в крайнем случае, если нам нужно любой ценой понять, почему Техно-Центр боится Гипериона.
– Угу.
– Тогда нам потребуется оператор. Человек, который великолепно ориентируется в киберпространстве. Умный и хитрый, но не слишком – иначе он просто не станет с нами связываться. И наконец, это должен быть человек, готовый на риск и умеющий держать язык за зубами. А то знаю я этих хакеров…
Я улыбнулась.
– У меня такой человек есть.
ВВ жил в дешевой квартире в цоколе дешевой башни в дешевом районе ТКЦ. Но среди приборов, заполнявших почти целиком его четырехкомнатное жилище, дешевых не было. Последние десять лет он тратил большую часть заработка на всевозможные кибернетические игрушки.
Я сразу заявила, что мы предлагаем ему сделать нечто противозаконное. ВВ ответил, что состоит на государственной службе, а потому даже обсуждать такие вещи отказывается, и сразу же спросил, что надо сделать. Джонни начал объяснять. ВВ подался вперед, глаза его заблестели. Этот характерный блеск, я помнила еще по колледжу. Я уже начала опасаться, что он прямо при мне вскроет Джонни, чтобы узнать, как устроен кибрид. А когда Джонни дошел до самой интересной части своего повествования, блеск в глазах ВВ превратился в какое-то зеленоватое свечение.
– Когда я уничтожу свой ИскИн, – говорил Джонни, – мое сознание переместится в кибрида. Но на эти несколько наносекунд рухнет моя секция защитного периметра Центра. Сторожевые фаги тут же рванутся в прорыв. И пока они не успели его заблокировать, мы должны успеть…
– Вход в Центр, – прошептал ВВ. Его глаза сияли, как древний видеомонитор.
– Это очень опасно, – подчеркнул Джонни. – Насколько мне известно, ни один оператор-человек не преодолевал еще периферию Техно-Центра.
ВВ потер верхнюю губу.
– Есть легенда про ковбоя Гибсона,[38] – пробормотал он. – Еще до того, как Техно-Центр отделился. Ему, говорят, это удалось. Теперь в его подвиги никто не верит. А сам ковбой куда-то подевался.
– Даже если мы прорвемся, – продолжал Джонни, – времени будет в обрез. Правда, у меня есть координаты данных.
– Кибенематика! – прошептал ВВ. Он обернулся к пульту и протянул руку за шунтом: – Ну, за дело.
– Прямо сейчас? – опешила я. Джонни тоже слегка растерялся.
– А чего ждать? – ВВ уже вставил себе в голову шунт, подключил метакортикальный процессор, но клавиатуру пока не трогал. – Так поехали или что?
Я подошла к Джонни, села рядом с ним на диван и взяла его за руку. Рука была холодная, а лицо не выражало ничего. Но я представляла, что он должен испытывать сейчас – перед надвигающимся уничтожением своей личности и предшествующего существования. Даже если переход пройдет благополучно, человек с личностью Джона Китса уже не будет прежним «Джонни».
– Он прав, – согласился Джонни. – Зачем ждать?
– Хорошо, – сказала я и поцеловала его. – Я пойду с ВВ.
– Нет! – Джонни сжал мою руку. – Помочь ты все равно не сможешь, а опасность огромная.
И тут я услышала свой собственный голос. Он звучал так же непримиримо, как голос Мейны Гладстон:
– Возможно. Но это я уговорила ВВ. А раз так, я не вправе его бросать. И я не оставлю тебя одного. – В последний раз сжав его руку, я села радом с ВВ у пульта: – Ну, ВВ, подключай меня к своей хреновине.
Все вы, конечно, читали о хакерах. Вы слышали об устрашающей красоте киберпространства, о магистралях, рассекающих трехмерные пейзажи из черного льда, о защитных периметрах, сияющих, как неоновые рекламы, о странных аттракторах, о мерцающих небоскребах файлов… и над всем этим, как грозовые тучи, парят ИскИны. ВВ вошел в киберпространство через свой личный канал, а я путешествовала, так сказать, у него на закорках и смотрела по сторонам. В этом мире все было слишком. Слишком сильно. Слишком страшно. Я
