поддразнивать его насмешливыми голосами.
— Эй, Хибберт, привел нам парочку клиентов, да?
— Иди к нам, расслабься маленько, старина Хиб!
— Двери нашего дома открыты для тебя, инспектор Хиб, как и двери наших комнат.
Хэчери непринужденно рассмеялся.
— Твои двери всегда открыты, Мэри, хотя надо бы их закрыть. Придержите язычки, девочки. Вы не интересуете этих джентльменов нынче ночью.
Он был не совсем прав. Мы с Диккенсом остановились подле молодой девушки лет семнадцати, которая перегнулась через перила и пыталась получше рассмотреть нас в тусклом свете. Я разглядел, что она полного телосложения и одета в довольно короткое темное платье с глубоким вырезом. Заметив заинтересованный взгляд Диккенса, она широко улыбнулась, продемонстрировав отсутствие доброй половины зубов, и спросила:
— Ищешь табачок, дорогуша?
— Табачок? — переспросил Диккенс и искоса бросил на меня искрящийся весельем взгляд. — Да нет, милая моя. С чего вы взяли, что я ищу табак?
— Потому как коли он тебе нужен, так у меня имеется, — сказала девушка. — Закрутки, щепотки в пол-унции, сигары и все, что твоей душе угодно. Бери, коли хошь, — тебе надо лишь зайти в дом.
Улыбка Диккенса слегка поугасла. Он положил затянутые в перчатки руки на рукоять трости.
— Мисс, — мягко промолвил он, — вы когда-нибудь думали о том, чтобы изменить свою жизнь? Чтобы распрощаться с… — Его перчатка смутно белела в темноте, когда он широко повел рукой, указывая на безмолвные здания, безмолвные сборища женщин, улицу с разбитой мостовой и даже группу громил, с выжидательным видом стоявших поодаль, за пределами бледного круга света, точно стая волков. — Чтобы распрощаться с такой жизнью?
Девица рассмеялась, показав немногие гнилые зубы, еще у нее оставшиеся. Смех до жути походил на сухой кашель больной старой карги.
— Мне — распрощаться с моей жистью, дорогуша? В таком случае почему бы тебе не распрощаться со своей? Тебе стоит лишь подойти к Ронни и ребятам, что околачиваются вон там.
— У вас нет будущего, нет надежды на будущее, — сказал Диккенс. — У нас ведь есть дома милосердия для падших женщин. Я сам участвовал в учреждении и обустройстве одного такого приюта в Бродстейрсе, где…
— Я никуда падать не собираюсь, — перебила она. — Разве только на спину — за положенную ничтожную плату. — Девица повернулась ко мне. — Ну а как насчет тебя, коротышка? На вид ты еще вполне бодрячок. Хошь зайти за закруткой табачка, пока старина Хэчери не осерчал на нас?
Я прочистил горло. Честно говоря, дорогой читатель, я находил в этой шлюхе что-то соблазнительное, несмотря на ночную жару и зловоние, взгляды моих спутников и даже гнилозубую улыбку и безграмотную речь девицы.
— Пойдемте, — промолвил Диккенс, поворачиваясь и двигаясь прочь. — Мы здесь зря теряем время, Уилки.
— Диккенс, — заговорил я, когда мы прошли по очередному скрипучему мосточку через очередной вонючий ручей и зашагали по тесным кривым проулкам, застроенным совсем уж древними домами, — я должен спросить вас: эта наша… гм… экскурсия действительно как-то связана с вашим таинственным мистером Друдом?
Он остановился и оперся на трость.
— Конечно, друг мой. Мне следовало сказать вам еще за ужином. Мистер Хэчери сделал для нас нечто большее, чем просто согласился сопровождать нас в прогулке по этому… неприглядному… району. Он с недавних пор работает на меня и с толком применил свои сыщицкие способности. — Диккенс повернулся к великану, подошедшему к нам сзади. — Сыщик Хэчери, будьте так любезны, расскажите мистеру Коллинзу, что вам удалось установить к настоящему времени.
— Слушаюсь, сэр. — Громадный сыщик снял котелок, почесал затылок, запустив пальцы в курчавую шевелюру, а потом натянул шляпу обратно на голову. — Сэр, — промолвил он, теперь обращаясь ко мне, — в последние десять дней я навел справки относительно людей, бравших билеты в Фолкстоне или на других станциях, где останавливается поезд — хотя дневной курьерский идет до Лондона без остановок, — а также осторожно навел справки насчет других пассажиров, кондукторов и проводников, ехавших тогда в поезде. И вот какое дело, мистер Коллинз: никто по имени Друд и никто, подходящий под очень странное описание, данное мне мистером Диккенсом, не покупал билета на дневной курьерский и не находился в одном из пассажирских вагонов в момент крушения.
Я взглянул на Диккенса.
— Значит, либо ваш Друд проживает в одной из деревень близ Стейплхерста, — сказал я, — либо его вообще не существует.
Диккенс лишь помотал головой и знаком велел Хэчери продолжать.
— Но во втором почтовом вагоне, — сказал сыщик, — в Лондон везли три гроба. Два из них поступили из фолкстонского похоронного бюро, а третий был доставлен на том же пароме, на котором прибыл мистер Диккенс с дама… со своими спутниками. Согласно сопроводительным документам, третий гроб, доставленный из Франции — из какого именно города, в бумагах не уточнялось, — по прибытии поезда в Лондон надлежало передать некоему мистеру Друду, имя последнего не указывалось.
Я на минуту задумался. Со стороны публичных домов, оставшихся далеко позади нас, доносились приглушенные расстоянием крики.
— Так вы полагаете, что Друд находился в одном из гробов? — наконец спросил я, взглянув на Диккенса.
Писатель рассмеялся — почти восторженно, мне показалось.
— Ну конечно, дорогой Уилки. Оказывается, второй почтовый вагон сошел с рельсов — от тряски все посылки, мешки с корреспонденцией и… да, гробы сдвинулись со своих мест, — но с моста не сорвался. Это объясняет, почему мистер Друд спускался вместе со мной по береговому откосу несколькими минутами позже.
Я потряс головой.
— Но с какой стати ему путешествовать в… боже мой… в гробу? Это ж, наверное, обходится дороже, чем билет первого класса.
— Чуть дешевле, чуть дешевле, — подал голос Хэчери. — Я проверял. Стоимость транспортировки покойников чуть ниже стоимости билета первого класса, сэр. Не намного, всего на несколько шиллингов, — но все-таки.
Я по-прежнему не понимал.
— Но, Чарльз, — мягко промолвил я, — вы же не думаете, что ваш мистер Друд был… ну… призраком? Вампиром? Ходячим мертвецом?
Диккенс снова рассмеялся, еще веселее прежнего.
— Милейший Уилки! Право слово! Будь вы преступником, известным не только лондонской, но и портовой полиции, какой самый простой и надежный способ вернуться из Франции в Лондон вы бы выбрали?
Теперь настала моя очередь рассмеяться, но без всякой веселости, уверяю вас.
— Ну уж всяко не в гробу, — сказал я. — Лежать в гробу всю дорогу? Это… немыслимо.
— Да ничего подобного, милый мой, — сказал Диккенс. — Всего несколько часов неудобства. В наши дни путешествие на обычном пароме или поезде сопряжено с неменьшими неудобствами, если уж быть предельно откровенным. А кому захочется проверять гроб, в котором разлагается труп недельной давности?
— А труп мистера Друда действительно был недельной давности? — спросил я.
Диккенс лишь одобрительно прищелкнул пальцами, словно я удачно сострил.
— Ну и зачем мы идем к докам? — поинтересовался я. — Неужели сыщик Хэчери разузнал, куда приплыл гроб мистера Друда?
— Просто-напросто, сэр, — сказал Хэчери, — следственные действия, проведенные мной в
