утилизации они собрали человека и поместили его внутрь воротника Дондерево. Этот «макет» и занял место беглеца. А потом преследовать было уже поздно.
Райленд зябко поежился. Способ побега казался довольно устрашающим. Да и возможности применить его не предвиделось.
— Давай займемся чем-нибудь поинтереснее, — предложила Анжела.
Райленд внимательно смотрел на нее.
— А как ты все это узнала?
Она потянулась. Грациозно, медленно, лениво, как змея.
— Наверное, тебе я могу сказать. Ты и так знаешь, что я работала для Полиции Плана. И попала сюда по делу. Именно по делу Донвуда. Его не могли раскрыть до тех пор, пока я не уговорила одного из тех врачей помочь мне бежать тем же способом.
Райленд смотрел на девушку во все глаза. Она снова потянулась, потом зевнула, удовлетворенно, по-кошачьи.
— Но если ты попала сюда как агент, почему же…
Он замолчал.
— Почему я до сих пор здесь? Не стесняйся задать этот вопрос, Стив. Просто к завершению дела у меня уже мало что осталось. Разумеется, только ради своего агента План не мог пойти на возвращение утилизованного материала… И меня переквалифицировали. Не буду скрывать, сначала я была обеспокоена. Но потом привыкла. — Она чарующе улыбнулась. — И ты привыкнешь, Стив. У тебя нет выбора.
Глава XII
Но Райленд не мог смириться с судьбой, как бы ни было велико искушение.
Разбудил его ночной дождь. Перебудив соседей, он выбежал из коттеджа, припал к водосточной трубе и пил, пил… Это вернуло ему силы. Утром результат был налицо. Вытянутая вперед рука дрожала — он нервничал!
И еще хотелось есть.
Конечно, с водой теперь было все в порядке — целый кувшин живительной влаги, отдающей цинком и смолой, но свободной, к счастью, от наркотиков.
Но голод…
Завтракать Райленд не стал.
В столовой к нему подсел Опорто. Его быстрые глазки ничего не пропустили:
— Нет аппетита, да?
Райленд отодвинул в сторону нетронутый поднос с соблазнительной ветчиной и ароматным кофе.
— Да, что-то не хочется.
Коротышка увязался за ним в домик «Президентов Дикси».
— Что это? — спросил он, указывая на кувшин.
— Вода. На всякий случай — вдруг захочется пить.
Он позволил себе маленький глоток. Смуглое лицо Опорто стало задумчивым.
Райленд каждой клеточкой чувствовал, как неотвратимо навис над ним рок. Страх высушил рот, нарушил пищеварение, и без того расстроенное неправильным питанием. Но он только радовался этому. Наслаждаясь дрожью ужаса между лопатками, наблюдал за остальными жителями «Небес», этой толпой зомби — еще живых, но уже мертвых жертв асфоделиков. Они смеялись, улыбались, прогуливались (если было на чем), но уже были мертвецами. Все, кроме Райленда. Только он, единственный, был жив, то есть охвачен паникой.
И еще он был страшно голоден.
Ему все же удалось сбежать от прилипчивого Опорто и выкроить время перед утренней поверкой, чтобы перечесть несколько страниц из дневника.
«16 октября.
„Свалку“ осматривают только с обзорной галереи в северной клинике. Иногда там никого нет. Почему — не знаю».
«5 ноября.
Сегодня был в северной клинике, на пятом этаже, где дежурит охранник. И, кажется, понял, почему он иногда отсутствует. Его дважды вызывали помочь перенести пациента. Очевидно, это входит в обязанности охраны. Я был привязан к столу и не мог видеть, но, кажется, всякий раз, когда его вызывают, он остается внутри по крайней мере с полминуты. Чаще всего вызывают, когда график операций плотный. Следовательно, самое удобное время — три часа после каждой поверки. Но утренняя и полуденная отпадают — во-первых, не удастся скрываться на „свалке“ более двух часов, во-вторых, „мусор“ сбрасывают только к ночи. Значит, ночь. К сожалению, операций в это время делают мало… Сегодня у меня взяли левую ногу, включая бедро».
«3 декабря.
На утренней поверке вызвали необычно много народу. Ходят слухи, что в Бадже (Калифорния) взорвался завод реакторов и потребуется много запасных частей. Когда же? Сегодня ночью?».
Райленд перевернул страницу с последней записью. Он уже знал, что найдет там.
Д.У.X. близко подошел к отгадке, но не нашел ее.
Голод начинал серьезно мучить Райленда. Организм уже отказывался принимать сахар.
Опорто уже явно начал что-то подозревать. Он ни на минуту не оставлял Стива. Облокотившись на валун у озера, наблюдал, как Райленд швыряет камни в кокосовые орехи. Сбить хоть один ему не удалось, но, на счастье, он обнаружил в рощице упавшую пальму.
— Ты, видно, очень любишь кокосовое молоко, — хмуро заметил коротышка.
— Обожаю.
На самом деле орех перезрел и вкус у молока был отвратительный.
— Хорошо идет с чесноком, а?
Опорто намекал на растения, которые Райленд откопал незадолго перед этим. Их стрелообразные зеленые листья высовывались из травы, а под землей скрывались маленькие узловатые корешки с сильным запахом.
— Оставь меня одного, пожалуйста, — попросил Райленд. — Я… я что-то неважно себя чувствую.
— Ничего удивительного, — вздохнул Опорто.
Но, не вступая в дальнейшие разглагольствования, куда-то побрел.
Райленд сразу о нем забыл. Он был очень истощен и слаб. Но старался уговорить себя, что это просто самовнушение — ведь потерпевшие кораблекрушение моряки выдерживали на той же диете месяцы и годы. Хотя они конечна, не подвергались трижды в день искушению полным столом вкусной еды!
Имелись и другие соображения. Райленд с вожделением посмотрел на рыб, плавающих в прозрачной озерной воде. Можно было бы поймать одну и зажарить на костре.
Но нет. Он и так привлек к себе внимание. Больше рисковать не стоит. Охранники «Небес» наверняка знают, как поступить с обитателем, раскусившим тайну транквилизаторов. Обнаружив такого, они вольют ему непосредственно в кровь еще более сильный наркотик, и тогда уже не поможет никакая сила воли. А соседи уже сейчас на него косо посматривали, не говоря уже об Анжеле и Опорто, который открыто подозревал Райленда в мыслях о побеге. Поэтому уже на следующее утро Стив скрылся от остальных обитателей и обошел «Небеса» по периферии. Стены были непроницаемы. Оставалась только
