убедить в этом разочарованную чету оказалось невозможно. Безутешный отец объявил в ее офисе:

– Вы лишили нас последней надежды, и мы этого вам никогда не простим.

Этот человек мог бы ей мстить: настучать в налоговую, наслать на ее фирму бандитов, даже убить – но лично ее. Что ему до совершенно посторонних женщин? Для этого надо быть абсолютно сумасшедшим. А мужчина был нормальным.

Потому Полина продолжала повторять назойливым следователям, что знать не знает, даже предположить не может, кто мог пойти на такое…

Правда, было еще кое-что, о чем Полина милиционерам рассказывать не стала.

За неделю до убийства она получила эсэмэску с незнакомого номера. Текст был коротким, всего одно слово: «ЗРЯ». Полина не поленилась пробить телефон, с которого пришло послание, по всем возможным базам. И выяснила: принадлежал номер некоему Иванову Петру Кирилловичу, сорок второго года рождения. Причем Петр Кириллович скончался еще в прошлом году. А последний звонок со своего телефона сделал за день до смерти. С тех пор аппарат был выключен. Как оставался выключенным и сейчас… Воскрес лишь на миг – чтобы отправить странное послание. В чьих руках телефон сейчас? Этого Полина узнать не смогла.

…А через пару дней после убийства ей пришло еще одно письмо. На этот раз по почте. В обычном конверте, напечатано на принтере, на стандартном листке бумаги. Текст очень короткий: «ЭТО ТЕБЕ ЗА МАТВЕЯ». Без подписи.

И тут уж она поняла все окончательно.

Конечно, никакой это не конкурент, никакой не разочарованный отец…

Это – прошлое, которое Полина изо всех сил пыталась забыть, но которое все равно всплыло из небытия и мертвой хваткой вцепилось в горло.

Четырнадцать лет назад

Полина и Ольга познакомились на вступительных экзаменах. Технологический институт, конечно, не МГУ, конкурс ниже в разы, но обстановочка все равно была нервной. Самые испуганные даже группы поддержки с собой привели. Иных девчонок сопровождали молодые люди, а кое-кто, по виду ботаники, вообще с мамочками явились. Хотя смысл? Профильный, самый важный экзамен, математика – он все равно письменный. И в аудиторию пускают лишь по паспорту с экзаменационным билетом. А туалет (где бы можно было перемолвиться словцом с помощником) охраняет кордон бдительных старшекурсников.

Хотя одной, конечно, страшновато. И неуютно. Ведь уже август, большинство вузов прием закончили. Срежешься сейчас – весь год будешь считаться неудачницей. Мама, правда, вчера утешила, что без проблем найдет ей работу, но лучше ведь хоть в каком институте учиться, чем драить полы в подъездах или отвечать в чахлом офисе на телефонные звонки…

Полина смолила на крыльце последнюю – перед экзаменом! – сигарету и изо всех сил пыталась сосредоточиться. В математике она, конечно, не ас. Утешало одно: соперники, нервно дымящие вокруг, тоже не производили впечатления Лобачевских. А конкурс – всего два человека на место. И неужели же Полина со своими твердыми четверками как по геометрии, так и по алгебре не обойдет, скажем, вот этого якутского мальчика, который и по-русски-то с трудом говорит? Или великовозрастного, явно после армии, парня, который тупо бормочет себе под нос: «Биссектриса – это крыса, которая бегает по углам и делит угол пополам…» Или вон ту блондинку с фарфоровым личиком и взглядом абсолютной Барби?.. Явно ведь полная тупица и понимает это, вон, уже все губы себе искусала и одежду постоянно теребит – явно для того, чтоб промокнуть вспотевшие от страха ладошки.

Поля даже немного порадовалась собственному внутреннему спокойствию. А блондинке (их места оказались за соседними партами) сочувственно шепнула:

– Да не дрейфь ты! За четыре часа хоть что-нибудь да решишь!

– Ага, решу, – вздохнула та. – У меня такой мандраж, что все из головы вон. Даже чему «пи» равно, не могу вспомнить.

Ну, если человек три и четырнадцать в голове удержать не в состоянии, значит, явно не конкурент. Или светловолосая красотка просто дурочку валяет?..

Впрочем, тут раздали задания, и Полине мгновенно стало не до соседки. Быстро просмотрела свой вариант и поняла: ее школьных четверочных знаний здесь явно маловато. Интегралы, сложные дроби, совсем уж навороченная геометрия… Половину примеров нужно сразу пропускать, иначе вообще завязнешь!..

А Барби, наоборот, – Поля увидела краем глаза, – сидит абсолютно спокойная, сосредоточенно что-то кропает на своем листке. Специально, что ли, глупой курицей прикидывалась, как частенько делают блондинки?

…Четыре часа пролетели одним мгновением, и вот уже строгая институтская преподша кричит: «Время вышло! Сдаем работы!» А помогающие надзирательнице старшекурсники спешно собирают листки с заданиями. Поля, пока до нее не дошли, лихорадочно пыталась подсчитать: сколько же примеров она успела решить? Явно меньше половины, да и совсем не факт, что правильно… Впрочем, блондинка тоже накропала негусто. Полина с удивлением увидела – та сдает почти совсем пустые страницы. Да еще и очкастый студент, собиравший листки, задержался взглядом на ее работе и насмешливо фыркнул:

– М-да, милочка… А вы уверены, что длину окружности нужно рассчитывать по формуле пи-эр- квадрат?

А девица лишь насмешливо фыркнула:

– Да что б ты понимал!

И выглядела при этом абсолютно довольной.

Вот странный человек! Зачем переться в технический вуз, если даже самых элементарных вещей не знаешь?..

А когда уже выходили из аудитории, Полина заметила еще кое-что. Блондинка украдкой пожала руку какому-то неприметному парню, тоже из абитуриентов. И шепнула тому: «Все супер!»

И чего же это, интересно, у нее супер?..

…В следующий раз Поля встретилась с куклой Барби три дня спустя – опять в толпе поступающих. Сегодня все волновались еще круче – с минуты на минуту деканат обещал вывесить результаты. Полина переживала ужасно. Потому что дома, в спокойной обстановке, обдумала свои решения и поняла, что напортачила даже больше, чем казалось в аудитории. О четверке можно и не мечтать, трояк в лучшем случае, а скорее всего – пара. Вот мама расстроится!..

А блондинке, видно, расстраивать некого. Смолит свою коричневую папироску, вся такая сияющая, счастливая, голубыми глазищами радостно хлопает…

– Что, думаешь, у тебя? – поинтересовалась мимоходом Полина.

– О-о-о… – загадочно протянула Барби. – Боюсь загадывать, но, наверно, «пять».

– Да ладно! – хмыкнула Поля. – Я ведь видела: ты почти пустой листок сдала. И длину окружности считаешь по формуле пи-эр-квадрат.

– Тсс, не болтай! – цыкнула на нее девушка. И подмигнула: – Вот увидишь: у меня все равно пятерка будет!

Блатная, что ли, какая-то? Кто-то из проверяющих преподавателей за нее все решил? Да нет, не может быть. Работы ведь зашифрованы, оценки выставляет не один человек, а целая комиссия. Да и одежда на девчонке пусть и блестит шикарно, но приобретена явно на Черкизовском рынке…

Вот чудеса: странная девица действительно получила пятерку! Причем высших баллов на триста человек абитуриентов поставили всего несколько… Правда, к счастью для Поли, «бананов» тоже оказалось больше половины, поэтому ее собственный «троячок», считай, сделал ее студенткой. Однокурсницей блондинки. Как же, интересно, той удалось прорваться?..

– Колись, – пристала Полина.

И девчонка ломаться не стала:

– Вообще элементарно! За меня Костик, брат подруги, все решил! А он какой-то олимпийский чемпион, в смысле, по математике. И вообще уже на четвертом курсе учится.

– Но… как? В аудиторию не пускали же никого… И в туалет только с конвоем… – продолжала недоумевать Поля.

– Да проще пареной репы. Взял в ректорате аттестат школьный, вроде как копию сделать, и тоже