…— Ваше величество, — тихо сказал королю первый канцлер, воевода виленский, пан Олехно Судимонто-вич, — позвольте напомнить, что сегодня истекает по­следний срок, данный вами посланцу хана Ахмата. Он ждет и очень нервничает.

— Я непременно приму его сегодня, но позже.

Король подумал немного и спросил:

— Пан маршалок, пан староста, каково ваше мне­

ние по поводу вчерашнего посольства от господаря

молдавского короля Стефана?

Воевода Троцкий, маршалок земский пан Богдан Андреевич и староста земли жмудской пан Ян Кезгай-лович переглянулись.

— Ваше величество, — осторожно начал марша­

лок, — мне кажется, что его сообщение о готовящемся

нападении турок на наши южные земли, мягко говоря,

не соответствует действительности. Всего два месяца

назад на наши южные окраинные земли напала банда

крымского хана Менгли-Гирея…

— Менгли-Гирей напал на нас по наущению Моск­вы! — перебил король.

— Совершенно верно, ваше величество, но мы не можем забывать о том, что Менгли-Гирей является пленником Стамбула и без разрешения султана он ни­когда бы не предпринял такого похода. Мне представ­ляется мало правдоподобным, чтобы после Менгли-Гирея туда пришло еще и турецкое войско. Это лише­но смысла.

— Позвольте мне добавить несколько слов, ваше ве­

личество, — вмешался Ян Кезгайлович и, после того

как король благосклонно кивнул, продолжал: — Я об­

судил предостережение господаря Стефана с несколь­

кими членами Литовской Рады, и мы все пришли к

единому мнению. Из неофициальных источников нам

известно, что Стефан готовится выдать свою дочь Еле­

ну за сына Ивана московского. Супруга господаря Сте­

фана — родная сестра хорошо известного вам князя

слуцкого Михаила Олельковича. Все они горячо сим­

патизируют Москве. Мы думаем, ваше величество, что

это предупреждение сделано либо по прямой просьбе

Ивана московского, либо из желания ему услужить.

Оно показывает страх Москвы перед Ахматом и на­

правлено лишь на то, чтобы вы, ваше величество, не

послали наши войска на помощь ордынцам.

Король глубоко вздохнул и посмотрел в высокое стрельчатое окно замка. Он увидел лишь по-зимнему голые верхушки деревьев и стаю черных воронов над ними.

…Нет, если Литва выйдет из унии с Польшей, онане продержится самостоятельно и пятидесятилет. Уже который раз я сталкиваюсь с этим стран­ным образом мышления литовских вельмож. Получив сигнал об опасности, они думают не о том, как отэтой опасности защититься, а о том, что сигналнаверняка не верен, а потому и беспокоиться нече­го… Какое гибельное заблуждение… Как дорого ономожет обойтись литовцам…

— Господин воевода! Господин староста! — сказал

король. — Ваши предположения могут оказаться вер­

ными. Но это всего лишь предположения. А если они

окажутся неверными и турецкие войска внезапно на­

падут на нас, что будет тогда? Даже если предупрежде­

ние об опасности, от кого бы оно ни исходило, кажет­

ся абсурдным — нельзя его игнорировать! И мы должны держать наготове войска на юге. Кстати, как идет отражение татар Менгли-Гирея?

— Нам удалось остановить их в районе Чернигова.

Наши войска постепенно оттесняют их на юг, — доло­

жил пан Богдан Андреевич.

— Ваше величество, — вмешался канцлер, — при­

был маршалок дворный пан гетман Ходкевич. Он про­

сит срочной аудиенции по важному государственному

делу. Я сказал, что вы примете его вслед за послом ха­

на Ахмата, но он настаивает на первенстве.

— Должно быть, у него есть основания. Благодарю,

господа, все свободны. Пригласите Ходкевича.

Маршалок доложил королю обо всем, что ему уда­лось выяснить.

Король внимательно прочел жалованную грамоту, подписанную Олельковичем, и спросил:

— А этот Степан Ярый? Его нашли?

— Нет, ваше величество. Но я распорядился послать

гонцов на все пограничные посты и заставы с подроб­

ным описанием его внешности, которое получил от

очевидцев в кабачке.

— Вы уверены, что это не какая-нибудь пьяная шут­

ка Олельковича?

— Увы, ваше величество, все свидетельствует о том,

что мы имеем дело с настолько хорошо подготовлен­

ным заговором, что его участники не сомневаются в

успехе. А это может означать только одно: православ­

ные князья дерзнули посягнуть на вашу жизнь.

Король прошелся по тронному залу в глубокой за­думчивости.

— Это серьезная угроза, — сказал он. — Но дело не

в моей жизни. Я не боюсь умереть. Риск отторжения

почти половины княжества в пользу Москвы слишком

велик, чтобы пренебрегать этим. Собранное для помо­

щи Ахмату войско нельзя отпускать. Мы не знаем, как

далеко протянулись нити заговора. Быть может, нас

ждет многолетняя усобица…

Король приоткрыл дверь и сказал стражнику:

— Пана канцлера ко мне.

Первый канцлер и воевода виленский вошел.

— Передайте посланцу хана Ахмата, что я не могу

его принять. Пусть он отправляется к хану с извести­

ем, что обстоятельства не позволяют мне в настоящую

минуту оказать ему военную помощь против Москвы.

— Ваше величество, — побледнел канцлер, — по­

звольте заметить, что это очень опасное решение. Раз­

гневанный хан может бросить свои войска на нашу

землю! >

— Неожиданно открывшиеся обстоятельства не ос­

тавляют мне выбора, — сурово сказал король. —

Из двух зол я должен выбирать меньшее. Исполняйте.

— Слушаюсь, ваше величество, вам, разумеется, вид­

нее, как надлежит поступать на благо княжества.

Канцлер подчеркнуто низко поклонился и вышел.

— Ваше величество,— сказал Ходкевич, — я пола­

гаю, вам следует отменить поездку в Кобрин. Это, не­

сомненно, ловушка.

— Тем более, маршалок, нельзя ничего отменять,