В одной из боковых дверей галереи появился слуга.

— Господин Ахмет, — обратился он к молодому человеку, — там иностранец, который хочет с вами поговорить.

— Кто такой? — спросил жених.

— Некий мальтийский капитан. Он очень настаивает, чтобы вы его приняли.

— Хорошо! Я иду…

— Мой дорогой Ахмет, — сказала Амазия, — примите его здесь, если, конечно, он не прибыл с секретной миссией.

Это, наверное, капитан вон той очаровательной тартаны? — заметила Неджеб, указывая на маленькое судно, бросившее якорь прямо перед домом.

— Возможно! — ответил Ахмет. — Пусть войдет.

Слуга удалился, и через мгновение иностранец появился в дверях галереи.

Это действительно был капитан Ярхуд, командир тартаны «Гидара» — быстроходного корабля грузоподъемностью в сотню тонн, столь же приспособленного для каботажного плавания по Черному морю, как и для навигации в масштабе всего Леванта[147].

К крайнему огорчению Ярхуда, ему пришлось немного задержаться. После своего разговора со Скарпантом, интендантом господина Саффара, он, не теряя ни часа, перебрался из Константинополя в Одессу по железным дорогам Болгарии и Румынии. Таким образом, капитан на несколько дней опережал господина Керабана, который при своей старотурецкой медлительности одолевал от силы пятнадцать — шестнадцать лье в сутки. Но погода в Одессе была такой плохой, что мальтиец не рискнул вывести «Гидару» из порта, и ему пришлось ждать, пока ветер с северо-востока не опалит немного землю Европы. И лишь только этим утром его тартана смогла стать на якорь напротив виллы. Отсюда и опоздание, которое было ему очень невыгодно и сводило почти к минимуму его преимущество во времени перед господином Керабаном.

Теперь Ярхуд был вынужден действовать, не теряя ни дня. План его был разработан до мелочей: сперва хитрость, а если не удастся, тогда — сила. В любом случае требовалось, чтобы в этот же вечер «Гидара» покинула одесский рейд с Амазией на борту. Прежде чем будет поднята тревога и тартану начнут преследовать, она уже окажется вне досягаемости благодаря северо-западным бризам.

Похищения подобного рода все еще осуществляются в некоторых районах побережья, при этом чаще, чем принято думать. Если бы речь шла только об Анатолии! Подобные дела творятся под носом российских властей. Всего несколько лет назад именно Одесса пострадала от серии похищений, исполнители которых остались неизвестными. Несколько молодых девушек, принадлежавших к высшему одесскому обществу, исчезли, и было совершенно ясно, что их заманили на борт кораблей, специализировавшихся на мерзкой торговле рабами для рынков Малой Азии.

Вот что ловкие негодяи проделали в столице южной России. И теперь Ярхуд собирался повторить это в интересах господина Саффара. «Гидара» впервые участвовала в подобном предприятии, и ее капитан рассчитывал получить большую «коммерческую» выгоду.

План Ярхуда заключался в следующем: завлечь молодую девушку на борт «Гидары», чтобы показать и продать ей разные ценные ткани, купленные на лучших фабриках побережья. Очень вероятно, что Ахмет будет сопровождать Амазию при нервом посещении, но, может быть, она придет еще раз с Неджеб? Тогда можно будет выйти в море раньше, чем кто-либо окажет невесте помощь. Если же Амазия не соблазнится предложениями Ярхуда и откажется прийти на борт, то мальтийский капитан попытается похитить ее силой. Усадьба банкира Селима располагалась достаточно уединенно в небольшой бухточке, врезавшейся в берег большого залива, и ее обитатели, конечно, не смогли бы дать отпор экипажу тартаны. Но все-таки — шум, борьба, огласка… А это, понятно, не входило в интересы похитителей.

— Господин Ахмет? — Капитан Ярхуд, которого сопровождал один из его матросов с несколькими отрезами тканей в руках, вопросительно взглянул на юношу.

— Да, это я, — ответил Ахмет. — А вы кто?

— Капитан Ярхуд, командир тартаны «Гидара». Видите, она стоит на якоре вон там, перед домом банкира Селима.

— И что вы хотите?

— Господин Ахмет, — ответил Ярхуд, — я слышал о вашей скорой свадьбе…

— Вы, капитан, слышали о самом важном для меня.

— Я понимаю, — ответил Ярхуд, оборачиваясь к Амазии. — Поэтому мне пришла в голову мысль предложить вам выбрать кое-что из тех богатств, которые я везу, для вашей невесты.

— О, капитан Ярхуд, вам пришла очень даже хорошая мысль! — ответил Ахмет.

— Мой милый Ахмет, у меня есть все, что нужно, — сказала девушка.

— Кто знает? — ответил жених. — У этих левантийских капитанов бывают действительно редкие и ценные вещи. Нужно посмотреть…

— Да! Нужно посмотреть и купить, — воскликнула Неджеб. — Нам стоило бы разорить господина Керабана, чтобы наказать его за опоздание.

— Что же вы везете, капитан? — спросил Ахмет.

— Ценные ткани, разыскиваемые мною в местах их производства. Этим я обычно торгую, — ответил Ярхуд.

— Отлично! Пусть моя невеста и ее камеристка посмотрят. Они разбираются в этом гораздо лучше меня. Я буду счастлив, моя дорогая Амазия, если у капитана «Гидары» среди его груза окажутся ткани, которые вам понравятся.

— Я в этом не сомневаюсь, — ответил Ярхуд. — Впрочем, мы принесли с собой образцы, с ними можно ознакомиться еще до того, как вы подниметесь на борт.

— Посмотрим! Посмотрим! — воскликнула Неджеб. — Но я предупреждаю вас, капитан, что нет ничего, что было бы слишком красиво для моей хозяйки!

— Действительно ничего! — подтвердил Ахмет.

По знаку Ярхуда матрос разложил несколько образцов, и капитан тартаны стал показывать их молодой девушке.

— Вот шелка из Бурсы, вышитые серебром, — сказал он. — Они только что появились на базарах Константинополя.

— Это действительно хорошая работа, — ответила Амазия, разглядывая ткани, которые в ловких пальцах Неджеб сверкали, как если бы они были сплетены из светящихся лучей.

— Посмотрите! Посмотрите! — повторяла молодая цыганка. — Мы не нашли бы лучших даже у одесских купцов!

— Действительно, кажется, что они специально для вас сделаны, моя милая Амазия, — подтвердил Ахмет.

— Я приглашаю вас также хорошенько рассмотреть эти муслины Скутари и Тырново[148]. По этому образцу вы можете судить о совершенстве работы. Но, лишь поднявшись на борт, вы сможете по-настоящему оценить все разнообразие рисунков и блеск этих материалов.

— Решено, капитан, мы посетим «Гидару», — воскликнула Неджеб.

— И вы не пожалеете, — ответил Ярхуд. — Но разрешите мне показать вам еще кое-что. Вот парча, украшенная алмазами, ткани для фередже, муслины для яшмаков[149], персидские шали для пояса, тафта для панталон.

Амазия не переставала любоваться великолепными тканями, которые радужно переливались в ловких руках мальтийского капитана. Да, сомневаться не приходилось, если только Ярхуд был таким же хорошим моряком, как и торговцем, то «Гидара» должна отлично чувствовать себя в плавании! Любая женщина — и турчанки не составляют исключения — соблазнилась бы при виде этих тканей с лучших фабрик Востока.

Ахмет прекрасно видел, с каким восхищением его невеста рассматривает их. И действительно, как сказала Неджеб, базары Одессы и Константинополя, даже магазины знаменитого армянского купца