Франсуа Эжен Видок (
175 лет назад, в 1832 году, в Париже было создано первое частное детективное агентство. С тех пор образ частного сыщика стал частью массовой культуры — о людях этой профессии, наверное, написано больше романов и снято больше фильмов, чем о ком бы то ни было еще. Между тем далеко не все осознают, что главная задача частного детектива — не защищать закон, а нарушать в интересах клиента.
Профессия частного детектива сравнительно молода, хотя частные охранные предприятия известны в Европе с XVIII века, а сама по себе охрана людей и их собственности существовала и в древнейшие времена. Можно считать, что частный сыск своим появлением обязан Эжену Франсуа Видоку. Этот неординарный человек жил во Франции в первой половине XIX века и известен в нашей стране главным образом по фильму «Видок» с Жераром Депардье в главной роли.
Поначалу Видок был обычным уголовником — зарабатывал на жизнь воровством, грабежом и разбоем. В 1808 году Видок попал в тюрьму, из которой смог выбраться лишь одним способом — став полицейским информатором. Он оказался гениальным провокатором и сдал полиции не одного преступника. В 1812 году Видок предложил организовать особое подразделение из таких же, как он, мастеров работы под прикрытием. В Париже под его началом была создана «Бригада доверия», состоящая из 12 сыщиков, многие из которых имели уголовное прошлое. Прекрасно зная мир преступности, Видок сумел нанести ему тяжелый удар. За один лишь 1817 год его подразделение арестовало 811 правонарушителей, включая 15 убийц и 38 скупщиков краденого.
Чем громче была слава Видока, тем больше у него было завистников среди полицейского руководства. В 1832 году его обвинили в том, что он сам организует преступления, чтобы потом с блеском их раскрывать. Неизвестно, насколько эти обвинения были справедливыми, но, так или иначе, Видоку пришлось оставить службу. Однако 57-летний сыщик был еще полон сил и на покой не собирался. В 1833 году он основал фирму «Сыскное бюро» — фактически первое в истории детективное агентство. Бюро специализировалось на экономических преступлениях. Видок брался за расследование финансовых мошенничеств, а также за поиск скрывшихся должников и весьма преуспел: за первые два года работы он сумел вернуть своим клиентам порядка 60 тыс. франков. Секрет успеха был все тот же: Видок нанимал для работы в бюро бывших жуликов, которые прекрасно знали мошеннические уловки. Этим бизнесом Видок занимался до самой своей смерти в 1857 году и успел заработать не только славу, но и немалые деньги, ведь каждый раз, возвращая клиенту украденное, он брал себе определенный процент с этой суммы.
Видок преуспел благодаря тому, что верно оценивал ситуацию. Он прекрасно понимал, что многие люди, попавшие в беду, не идут в полицию, потому что боятся огласки, потому что не хотят связываться с государственной бюрократической машиной и, наконец, потому что не верят в успех расследования, которое будут вести люди, слабо заинтересованные материально в его успехе. Зато в частном сыскном бюро клиент получал гарантию полной конфиденциальности и, конечно, понимал, что сыщик заинтересован в добросовестном выполнении контракта, а не в высоких показателях раскрываемости преступлений, что часто вредит делу. Вместе с тем клиент обычно рассчитывал, что частный детектив, если надо, преступит закон, лишь бы добиться цели. Видок, например, славился умением действовать, выходя за рамки закона, что давало клиентам дополнительную уверенность в конечном успехе его следственных мероприятий.
С тех пор так и повелось. Частные детективы всегда действовали там, где вмешательство полиции было бы недостаточным, невозможным или нежелательным, а методы, которые они практиковали, нередко относились к категории сомнительных. В сущности, частный сыск со времен Видока не так уж сильно изменился. Зато состав клиентов, прибегающих к услугам коммерческих сыскарей, существенно разнообразился.
Следующей после Видока знаковой фигурой в истории частного сыска стал знаменитый Алан Пинкертон, основавший свое дело в 1850 году в Чикаго. Впрочем, его агентство никогда не было чисто детективным. Скорее это была маленькая, но хорошо вышколенная армия наемников, способных выследить грабителей дилижансов или обеспечить охрану важной персоны. В частности, бойцы Пинкертона в начале Гражданской войны между Севером и Югом охраняли Авраама Линкольна, который благодаря их талантам сумел избежать покушения и был убит как раз после того, как его охрану перепоручили военным.
После смерти Алана Пинкертона в 1884 году его компания занялась бизнесом, ранее частным детективам не свойственным вовсе. В конце XIX века в Америке обычным явлением стали забастовки рабочих, что, разумеется, не слишком нравилось работодателям. На требования профсоюзов бизнес нередко отвечал массовыми увольнениями и наймом штрейкбрехеров. Рабочие, понятно, штрейкбрехеров не жаловали, гнали их с предприятий, нападали и избивали. При этом на полицию, тогда еще слишком слабую и плохо организованную, было мало надежд. Тут-то предпринимателям и пригодились частные детективные агентства, которые в те годы в США продолжали оставаться легализованными отрядами наемников.
Национальное детективное агентство Пинкертона одним из первых стало поставлять боевиков для охраны штрейкбрехеров от нападений разгневанных рабочих. Естественно, вскоре у старейшего детективного агентства Америки появились конкуренты. Так, еще во время Гражданской войны от фирмы Пинкертона откололась компания с Джорджем Тилем во главе — Детективная компания Тиля. Она тоже включилась в борьбу с забастовщиками, а один из ее руководителей, бывший кавалерист Джон Фарли, оказался настолько успешным в этом непростом деле, что получил прозвище «король штрейкбрехеров». В 1895 году Фарли основал собственное «детективное» агентство, занимавшееся исключительно забастовками. Бизнес был более чем успешным. За один только срыв стачки в Сан-Франциско Фарли получил $1 млн. Средняя цена пакета антизабастовочных мероприятий составляла $300 тыс., а всего контора Фарли погасила 35 стачек. К 1914 году Джон Фарли был мультимиллионером. В сущности, частные детективы выполняли на стачках классические полицейские функции, то есть охраняли работа ющих штрейкбрехеров от разъяренных забастовщиков, но при этом наниматели могли быть уверены, что такая охрана будет действовать достаточно эффективно и, если надо, поступится законом ради выполнения контракта.
Таким образом, в конце XIX века многие американские детективные агентства являлись скорее частными силовыми структурами, чем собственно сыскными учреждениями. Существование таких частных армий наконец обеспокоило Конгресс США, и в конце XIX было принято несколько законов, запрещавших нанимать подобные организации с целью организации вооруженной охраны. К 1940-м годам классовая борьба в США приобрела более мирный характер, что было связано с подъемом американской экономики и улучшением условий труда, так что детективам пришлось отвыкать от погромно-полицейской деятельности и возвращаться к своему истинному призванию — частным расследованиям.
Между тем спрос на таланты частных детективов уже давно сформировался по обе стороны Атлантики. Правда, расследовать загадочные и мрачные преступления в духе рассказов о Шерлоке Холмсе приходилось нечасто. Самым распространенным заказом во второй половине XIX века являлась добыча доказательств супружеской измены, без которых в те времена развод был почти невозможен. В Англии, например, закон 1857 года определял полем приложения сил частных детективов в основном семейные дела. После принятия этого закона британские независимые сыщики принялись с энту зиазмом фабриковать то, что называлось «отельными уликами», когда одного из супругов отлавливали в гостинице в обществе лица противоположного пола. В частности, известный в конце XIX века лондонский сыщик Гарри Бенсон содержал для этого дома свиданий, а также имел под крылом целый штат альфонсов и проституток, которые при необходимости могли предоставить компромат на любого из своих клиентов.
Тем же занимались и в Америке. Вот что писала New York Times в 1910 году: «Один бруклинский республиканец из политических соображений решил развестись с женой, дабы жениться на другой женщине… Муж рассказал о своих намерениях бруклинскому детективному агентству, и тотчас привлекательный молодой человек, работавший в этом агентстве, отправился в дом, где жена снимала квартиру». Молодой человек быстро познакомился с женщиной, произведя на нее самое приятное впечатление. Он пригласил ее в театр, а затем в ресторан, где подсыпал ей в вино снотворное, после чего дама сказала, что «почувствует себя лучше, если немного полежит в постели». Молодой человек доставил ее в гостиничный номер, где оставался с ней целый час. При этом детектив зарегистрировал номер на свое имя и на имя «своей жены». Иными словами, супружеская измена была сымитирована по всем законам жанра. Афера раскрылась совершенно случайно: кто-то опознал в «любовнике» служащего бруклинского агентства. Но такие провалы случались редко.
Справедливости ради надо сказать, что частные детективы не раз доказывали свою эффективность и в других делах: пропавших людей и похищенные вещи они часто находили быстрее кадровой полиции, поскольку были лично заинтересованы в результатах своих поисков. При этом они не гнались за всенародной славой, даже самые крупные успехи сыщиков-индивидуалов не становились достоянием гласности, что их клиентов полностью устраивало.
В начале ХХ века к поиску должников и слежке за неверными супругами добавилось еще кое-что. Частные детективы оказались востребованными истеблишментом, в том числе политиками, и речь шла о более серьезных, нежели выявление адюльтера, делах. Первым частным детективом после Алана Пинкертона, получившим доступ на самый верх, стал Уильям Бернс, который с 1908 года возглавлял собственное детективное агентство в Чикаго. Бернс был неплохим сыщиком и отличным пиарщиком — к началу 1920-х годов он был известен всей стране как «лучший детектив, когда-либо рождавшийся в Америке», благодаря собственной литературной деятельности: он писал для журналов детективные рассказы, в которых описывал собственные подвиги. В 1921 году президентом США стал Уоррен Гардинг, который в свое время занимался издательским бизнесом. Он по достоинству оценил способности Бернса и назначил его главой недавно созданного Бюро расследований (ныне ФБР). Как и подобает частному детективу, Бернс работал, зачастую выходя за пределы правового поля, — в частности, деятельно участвовал в махинациях коррумпированного окружения Гардинга. В те годы вокруг Белого дома группировалась так называемая банда из Огайо — земляки президента, получившие видные посты в администрации. Бернс оказался замешанным в деле Типот-Доум, суть которого была в том, что «огайские» тихо приватизировали нефтяное месторождение, считавшееся сырьевым резервом флота США. За покрывание аферы Бернс в 1923 году лишился своего поста, зато один из его выдвиженцев не только продолжил кормиться от политики, но и сумел превзойти дурной славой своего бывшего босса.
Гастон Минс, который родился в 1879 году в семье известного адвоката, обладал драгоценным для политики талантом — умел вдохновенно и убедительно врать и, похоже, делал это с большим удовольствием. Свой трудовой путь он начал на посту школьного учителя, но вскоре переквалифицировался в коммивояжера, а затем и в частного детектива. В 1911 году Минс начал работать на нью-йоркское детективное агентство. Впрочем, он не столько работал, сколько сочинял красочные доклады о своих подвигах. Гастон Минс постоянно находил какие-то ценные улики и интересные повороты в порученных ему делах, лишь бы максимально затянуть расследование, ведь пока следствие успешно продвигается, увольнения можно не опасаться. С началом Первой мировой войны Минс начал работать на германскую разведку и водил ее за нос точно так же, как свое начальство. Он распалял воображение немцев информацией о шпионах и заговорах и таким образом «честно» отрабатывал гонорар — стандартные $100 в день.
